действительно была Лана. Она приблизилась к Вэллу, с трудом сдерживая дрожь. Вэлл… Вэлл, о котором она столько слышала, о котором мечтала, который снился ей по ночам, стоял перед ней! Но ничего, кроме отвращения и страха, она не чувствовала. Когда он взял ее за руки, она рванулась, но дьявол крепко держал ее.
– Не бойся, Лана! – услышала она знакомый ласковый голос. – Все будет хорошо! – И страх мгновенно исчез.
Теперь к будоражащим ударам чатар присоединился пронзительный звук суры. Над террасой поплыла завораживающая мелодия старинного танца. В ее медленных однообразных звуках Кандар узнал забытый мотив, который часто напевала мать. Он вспомнил детство, когда впервые приехал в Лакуну. Вспомнил сельский праздник – странные, пугающие фигуры в звериных масках, кружащиеся в пляске, и детский страх, с которым он просыпался, когда они проникали в его сон.
– Слава Вэллу! Слава невесте Вэлла! – кричала толпа.
Вэлл обнял Лану и плавно закружился с ней в танце. Краснокожие телохранители отбросили вилы и, подхватив спутниц невесты, тоже завертелись в хороводе. Танец в одно мгновение, как пламя, охватил толпу. Держась за руки, поклонники Вэлла плясали вокруг костров. Сначала медленно, потом все быстрей и быстрей, под учащающиеся удары чатар. Все громче и чаще звучали удары, все стремительней становилась пляска, нарастающий ритм чатарки. И вот уже, разрывая круг, танцующие отдавались какому-то безумному, ничем не сдерживаемому неистовству.
Они плясали по двое, по трое, подбадривая себя бессвязными исступленными выкриками. Какая-то женщина, разорвав на себе одежду, нагая бросилась в объятия чудовищу с ослиной мордой.
Чудовище подхватило ее на руки и увлекло в темноту, туда, куда не проникали отблески костров. И сразу же остальные женщины стали срывать с себя одежды и бросались в объятия своих кавалеров в звериных шкурах с бараньими, свиными и волчьими мордами.
Кандар с трудом сопротивлялся властному ритму, заполнившему, казалось, все окружающее пространство. Его обдало жаркой волной давно не испытанного возбуждения, вытеснившего отвращение от омерзительного зрелища. Он с ужасом почувствовал, что и его тянет туда, к этим полулюдям-полузверям, туда, где бушует пляска, развязывающая в нем самые низменные человеческие инстинкты… Ему тоже вдруг захотелось забыть все и отдаться этому пьянящему разгулу, этой неслыханной свободе!
Но Кандар не был бы Кандаром, если бы не смог противостоять этому стихийному чувству. Однако ему понадобилось собрать всю свою волю, чтобы подавить в себе нездоровое возбуждение.
И вдруг Йорг, оттолкнув Кандара, скатился с насыпи и кинулся туда, где Вэлл отплясывал со своей невестой.
– Йорг! – крикнул Ален. – Ты с ума сошел! Вернись!
Но Йорг даже не оглянулся. Он растолкал ничего уже не соображавших краснокожих парней, увлеченных своими девицами, и вскарабкался на камень, где возвышался “трон” Вэлла. Ален бросился за ним.
Лана плясала в объятиях Вэлла. Она не видела, что происходит вокруг, – она смотрела на уродливое лицо своего жениха и слушала нежный голос, говоривший о ее красоте. Но вот рука Вэлла в красной перчатке коснулась ее груди и резко рванула черную ткань платья. Лана испуганно вздрогнула, и прежний страх перед этим таинственным существом овладел ею. Она отпрянула и, прикрывая руками обнаженную грудь, громко закричала:
– Нет! Нет!
Неподвижная маска с горящими глазами надвигалась на нее.
И вдруг, будто споткнувшись, Вэлл резко обернулся. Кто-то сзади набросился на него и сбил с ног. Лана услышала крик Вэлла, звавшего на помощь. Но больше его не услышал никто – стражникам было не до него.
Вэлл, однако, быстро вскочил и швырнул нападавшего на камень. В воздухе что-то блеснуло – кинжал или нож, Лана не разобрала. Но чья-то рука перехватила его, и Лана увидела, как Вэлл опрокинулся навничь, с трудом отбиваясь от нового противника.
Ален, тяжело навалившись на Вэлла, прижимал его к камню.
– Бери девчонку и беги! – крикнул он Йоргу.
Теряя сознание, Лана почувствовала, как кто-то подхватывает ее и, бережно прижимая к груди, куда-то уносит.
Тем временем Ален сорвал с Вэлла маску и обнаружил искаженное страхом и злобой лицо с непомерно большим лбом. Лицо это показалось Алену знакомым, но он не мог вспомнить, где видел его раньше.
– Кто это? – спросил Кандар, когда Йорг добежал до укрытия и положил Лану на землю.
– Внучка Барбука, – с трудом переводя дыхание, проговорил Йорг.
– Внучка Барбука… – повторил Кандар и вспомнил девушку в автобусе.
Внучка Великого Мусорщика… Ну что ж, если дочь Диктатора бежит из Лакуны с иностранцем, почему бы внучке Барбука не принимать участия в этой чудовищной оргии…
Появился Ален.
– Ходу, друзья! Скорей! – крикнул он весело, потом нагнулся, чтобы помочь Йоргу поднять бесчувственное тело девушки, и вдруг застыл. Сквозь вопли и крики беснующихся поклонников дьявола он расслышал какие-то новые звуки.
– В нишу! Быстро! – шепнул он.
Едва они успели спрятаться, как с грохотом посыпались камни и замелькали какие-то темные фигуры.
– Саквалары! – шепнул Йорг.
Солдаты шагали молча, держа автоматы в руках. Они окружали террасу, выстраиваясь в цепь со стороны скал. Но вот откуда-то сверху донесся рокот мотора и раздался хорошо знакомый Кандару голос, усиленный репродуктором:
– Вы окружены! Всякое сопротивление бесполезно! Командир седьмого гарда! Приказываю начать атаку!
Кандар узнал голос Гельбиша.
Цепь сакваларов медленно пошла на толпу. На мгновение стало совсем тихо, слышался только стук сапог о камень. Вдруг тишина оборвалась истошным нечеловеческим воплем. Безоружная толпа бросилась на солдат. Полетели камни, горящие головешки, но цепь неуклонно приближалась. Саквалары на ходу стреляли из автоматов. Толпа ринулась вперед, пытаясь прорваться. Но саквалары упорно теснили людей к пропасти.
Кандар с ужасом смотрел на происходящее.
Толпа разделилась: одни еще пытались пробиться сквозь оцепление, но, сраженные выстрелами, падали на камни, другие в панике бежали к пропасти. А цепь надвигалась неумолимо. Позади нее оставались лежать раненые и убитые. А те, кто бежал от сакваларов, срывались в пропасть. Кандар закрыл глаза.
– Уходим! Скорее! – крикнул Ален.
Он помог Йоргу поднять все еще не пришедшую в сознание Лану. Кандар покорно последовал за ними. Но, пройдя несколько шагов, остановился. Ни Ален, ни Йорг не заметили, как он повернул обратно.
При выходе из расселины Ален споткнулся о чье-то неподвижное тело. Нагнувшись, он увидел освещенное лунным светом отечное лицо Чака. Тот лежал, сжимая свое нелепое ружье. На белом балахоне расползлось черное разлапистое пятно.
– Бедный Чак, – прошептал Ален.
Оглянувшись, он обнаружил, что Кандара нет.
Глава двадцать третья
Ален догнал Йорга и тихонько окликнул его.
– Кандар отстал, – шепнул он. – Я вернусь за ним, жди меня в пещере.
Но едва он успел сделать несколько шагов, как яркий свет фонаря ударил ему в лицо.
– Беги! – крикнул он Йоргу,