равно приведут их в соприкосновение с магией фейри. Немного — не фатально для большинства людей, но слишком много может вызвать побочные эффекты. Видеть черты фейри, замешательство и тому подобное. Это то, как мы готовим типичного подменыша в первую очередь.
— Я понимаю.
Её челюсть сжалась и расслабилась, когда множество мыслей промелькнуло в её глазах, прежде чем она снова посмотрела на меня.
— Я не знаю, что это будет по истечении года, поэтому я хочу извлечь из этого года максимум.
— Конечно.
— Но ты хочешь пойти? — снова спросила она.
— Ты многого не знаешь о диких фейри и о том, что, возможно, обыскивало твою квартиру, — сказал я. — Я хочу пойти, не только из соображений безопасности, но и, — я наклонился ближе, её соблазнительный аромат наполнил мои лёгкие. Я прошептал ей на ухо: — Я хочу быть рядом с тобой.
Тея положила руку мне на грудь, то ли чтобы успокоиться, то ли чтобы сделать паузу, в тот момент я не был уверен. Но она не отталкивала меня, и восхитительное ощущение её раскалённого жара между нами вызывало привыкание. Тем не менее, я отодвинулся, чтобы дать ей подышать. Моя точка зрения была высказана; теперь решение было за ней. Я терпеливый фейри, я мог ждать столько, сколько она хотела.
— Хорошо. Научи меня тому, что мне нужно знать, и мы сможем уехать завтра.
ГЛАВА 20
ТЕЯ
Девин был ничем иным, как отвлекающим, когда учил меня накладывать гламур. Проведя утро в изучении, как использовать свою магию, что было достаточно странно слышать в первую очередь, я, наконец, поняла, что пульсирующее чувство давления, которое я чувствовала от других фейри, было мощью их сил. От Хизер исходило тёплое давление, когда она обняла меня, а Девин заполнил комнату. Разница была бы комичной, если бы не была столь очевидной.
Но как только я наловчилась втягивать её в себя, было легко спрятать магию подальше, и мой внешний вид стал таким, каким он был до солнцестояния. К сожалению, это привело к совершенно другой проблеме, когда единственным, на чём можно было сосредоточиться без отвлекающего давления на моём пути, был горячий компас в виде Девина.
Мой желудок весь день скручивало в узел, пока я гадала, что вечером мы будем делать с ситуацией с кроватями, теперь, когда я знала, что заняла комнату Девина. Я разрывалась между голосом матери в моей голове кричащим мне, чтобы я была хорошей гостьей, и желанием узнать, каково это — забраться в постель рядом с мягким, очаровательным фейри, мысль, которая заинтриговала меня так же, как и шокировала. В конце концов, Девин провёл ночь вне дома, решив ещё раз осмотреть мою квартиру, оставив несколько фейри присматривать за вещами вместо него. Я спала в его застегнутой на все пуговицы рубашке, так как большая часть моей одежды всё ещё была в квартире, а дополнительным бонусом было то, что рубашка Девина пахла им самим — опьяняющим ароматом, который не должен был приносить столько комфорта, как приносил.
И после долгого дня, когда меня засыпали новыми навыками и информацией, я обнаружила, что проснулась слишком рано. Мама была шокирована, когда я сказала ей, что приведу своего «парня», но всё равно обрадовалась. Девин наблюдал, как мы возвращались в мою квартиру, чтобы я могла упаковать больше одежды, с большими вырезами для головы, и подарки, которые я купила и завернула для своей семьи. Когда я положила их в багажник своего фургона рядом с кучей упакованных подарков, которых вчера там не было, Девин просто улыбнулся и проигнорировал мой вопросительный взгляд. После этого мы отправились в дом моих родителей.
По дороге шёл довольно сильный снег. Моя кожа была прохладной, но я не чувствовала такого неприятного зимнего холода с тех пор, как изменилась. Мне даже не пришлось включать ненадежный обогреватель в фургоне. Девин настаивал на том, чтобы пригнать свою машину, пока я не объяснила, что его машине не только нужно починить рулевое колесо, но и в маленьком городке она будет торчать, как больной палец, а я хотела избежать такого большого внимания. Там, откуда я родом, внимание было кодом для провинциальных сплетен. И вот мы ехали в моём фургоне. Но Девин всё же настоял на том, чтобы сесть за руль и приглядывать за происходящим. На ум пришли дикие фейри, поэтому я не стала спорить.
Поездка была довольно скучной, без каких-либо интересных пейзажей, просто чередующиеся участки деревьев и пригороды за пределами Сиэтла, пока не попадёшь на чередующиеся участки деревьев и сельхозугодий. Мы с Девином почти не разговаривали. Молчание не было неловким, но у меня возникло ощущение, что у нас обоих было много чего на уме, и нам просто нужно было время, чтобы всё это переварить.
Когда мы проезжали мимо одного из моих личных указателей мили, разбитого красного грузовика в поле, который стоял там с тех пор, как я была ребёнком, у меня зазвонил телефон.
Девин бросил на меня взгляд, а затем снова сосредоточился на дороге.
— Это мама, — сказала я, затем ответила. — Алло?
— Привет, милая. Как поездка?
Судя по звукам, мама была занята тем, что что-то смешивала.
— Хорошо, я в часе езды. Мы только что проехали мимо красного грузовика.
— Мы заказываем пиццу, так как я собираюсь завтра готовить весь день. Какую начинку ты хочешь?
Она перестала смешивать, и я услышала скрип створок старого шкафчика.
Мой взгляд переместился на Девина. Я прикусила внутреннюю сторону щеки, представляя могущественного фейри, поедающего что-то столь же обыденное, как пицца.
— Какие начинки ты любишь? — прошептала я.
— Любые на твой вкус, — ответил он, не отрывая глаз от дороги.
— Оливки и грибы. Ты сейчас что-то готовишь? Я тебя слышу, — сказала я.
— Тесто для печенья. Джек и Эми хотели приготовить, но на полпути им стало скучно.
Я улыбнулась, представив, как маленькие дети моего брата «помогают» на кухне.
— Значит, Джордж и папа смотрят игру?
— Да, и я думаю, что у их команды дела обстоят не очень хорошо, — словно по сигналу, на заднем плане раздались гневные крики. — Потише, соседей побеспокоите! Прости за это. Если вам нужно заправиться, сделайте это до того, как доберётесь до города. Топливо у Хэнсона кончилось сегодня утром; их доставка задерживается, но должна быть сегодня вечером.
Уголок моего рта дёрнулся. Я представила маму во время утренней пробежки по сплетням, собирая эту информацию, выполняя свои поручения.
— Спасибо, думаю, у нас всё в порядке. Мама? — телефон затрещал, звук пропал. — Мама? АХ!
Чёрная