пакет с мясом тухлым, фу, закупорьте его чем — нибудь поскорее, — говорю чувственно, закрывая нос кепкой.
— Всё ща сделаем, господин! Только возьми! Совсем тухлая, а Гарри?
— Да вроде нормальная…
Минут десять жду ответа из публичного театрального дома. За дверью шевеления, встрепенулся. Мужичок высовывается худощавый, на казака похож со своим чубом.
— Монеты покажи, — брякает.
— Да был он у нас только что, — раздаётся за его спиной от женщины. — Щедро платил парень. Запускай.
— Ждите здесь, начинающие актёры, — бросаю через плечо бомжам и вхожу.
Заводят меня в закуток, где у них оказывается гримёрка. Две девки голые вообще меня не смущаются, переодеваясь там же.
— Что именно нужно? — Спрашивает мужик.
А у меня глаза разгораются. Ха! Глядя на разрисованное лицо одной из девиц, я понимаю, что и такое мне может пригодиться в дальнейшем.
— А скажите, кто делает такой грим? — Указываю на лицо девицы, у которой за счёт макияжа глаза раза в два больше!
— Есть у нас одна умелица, но мы её не отдадим, даже не думай переманить в свой театр, парень, — выдал «казак» решительно.
— Нет, что вы, — отмахиваюсь. — Я бы лучше пользовался услугами вашей гримёрки. За двойную плату готов.
— Хм, это нас устроит, — буркнул мужчина, посматривая на меня с недоверием и сомнением.
— Но с гримом в другой раз, — заявляю. — А пока мне бы хотелось приобрести у вас вот этот парик…
С охотой мне продали всё, что запросил. И костюм портового работника, и бороду накладную, и парик. Помогли всё примерить, и не задали лишних вопросов, когда вдобавок попросил мне лицо искусственно состарить тенями и пудрой. Девка из актёрского состава с радостью подгримировала. В новом образе и вышел.
Только «казак» провожающий меня, посмотрел с подозрением. Возможно, понял, в чём он поучаствовал. Но перед выходом я сыпнул ему в лапу монет и пообещал ещё больше на следующий день.
Глаза его горели, не думаю, что сдаст меня местному комиссариату.
Бомжи не сразу узнали меня, только по голосу и звону монет. Прихватил их с собой, и двинули мы в порт.
На пирсах погрузки народа поубавилось. Из двадцати двух пришвартованных лодок загружают только три, таская тюки и закатывая телеги с деревянными коробками, в которых, похоже, фрукты.
Встал меж двух складов под покровом мрака. Свет теперь дают лишь факела на столбах и в руках у лодочников. Надо отметить, что габариты лодок побольше обычных, метров пять в длину. Ещё днём заметил, что не все портовые грузчики вместе с товаром переплывают, трое максимум. На острове свои грузчики, принимающие товар. Однако на вёслах же тоже должен кто — то сидеть. Как раз двое и рулевой — он же главный, судя по всему.
Оценив обстановку и выбрав более удобную для плана мишень, говорю своим бомжам, что нужно сделать.
Ближайший пирс — одна лодка на погрузку. Идеально.
— Шевелитесь, беременные коровы! — Ворчит с лодки мужик на грузчиков, которых насчитал человек десять.
— Всё, пошли, пошли, — толкаю своих мужиков на позицию.
Их задача к пирсу, как можно ближе подойти. А моя — на склад попасть незаметно, из которого всё выносят. Крадусь по темени, вслушиваясь в каждый шорох поблизости. А ещё смотрю, как мои бомжи ползут на четвереньках по берегу. Но вскоре возможность наблюдать за ними пропадает, когда я спиной прислоняюсь к деревянной стене склада.
Со стороны улиц топот копыт доносится, и перешёптывания какой — то шайки. Похоже, склад хотят обокрасть. Только этого мне не хватало!
Прошмыгнуть уже хочу в проём, через который таскают всё, подгадав, когда спиной ко мне грузчики повернулись. Только дёргаюсь! Ёп мать, стражник нарисовался! Как раз у ящиков стоит, которые на телеги и грузят. Чётко в просвет прохода смотрит.
Шарахнулся я обратно. Благо, темень спасла от полного разоблачения.
— Эй, кто здесь? — Прогремел стражник, уловив движение.
И позвал ещё двоих, как оказалось те были внутри склада!!
Твою дивизию! Обхожу склад вокруг, уходя от преследования. Но они оказались не так тупы, один с другой стороны пошёл, стремясь окружить! Все с мечами и факелами.
Шмыгаю прочь к улице. А они за мной.
— Стой, вор!!
Завернул за угол с бешеным сердцем. И телепортировался на исходную, где с бомжами разошлись. Грузчики у склада стоят, недоумевая. Заминка произошла, лодочник ругается на них. А стража ищет.
Тьфу, не думал, что так сложно будет пробраться на какой — то долбаный склад! Делать нечего, выхожу прямиком к столпившимся грузчикам. Благодаря темени, меня особо не замечают, их беспокоит суета вокруг склада.
Стража возвращается.
— Похоже, банда Клима шпиона подсылала, — прокомментировали. — Убежал, гадёныш.
— А вы что встали⁈ Шевелитесь, пьяные рожи! — Рявкнул главный стражник на нас.
В суете я затесался в строй к самой первой тележке. Меня окинули недоверчивым взглядом двое работяг, но промолчали. Иначе пришлось бы третий вариант плана проворачивать. Силовой. А точнее диверсионный, я и склад готов поджечь, чтобы их отвлечь и пирс соседний спалить к чертям.
Телегу подкатили и поставили. Я и ещё двое мужичков живенько заполнили её до отказа ящиками, в которых не только фрукты, но и вино оказалось. Никто полную телегу к лодке переть не хочет, все друг на друга смотрят. За нами ещё две телеги, а остальные ребята просто так стоят, видимо, на подхвате.
Взялся я за ручки деревянные. Ещё один на меня с подозрением взглянул. А я покатил вперёд бодро. Всё как надо, моя первая.
По мостику деревянному застучали колёса. Где там мои «актёры»? Ага, у самого пирса, ждут сигнала. Качу телегу, сбоку двое работяг идут параллельно по бокам и придерживают ящики сверху, чтобы не упали.
Так, бомжи, приготовиться!
— Кх! Кх! — Кашляю. Это сигнал «на старт».
На полотно пирса толкаю телегу. Двое помогают чисто символически. Вернее сперва хотели приложиться, но с удивлёнными лицами не успели. Я всё сделал сам. Проехав метров пять, притормозил, дожидаясь ещё две телеги.
— В чём дело? — Раздалось от лодочника, который сейчас метрах в семи.
— Застряло что — то! Сейчас! — Говорю громко. И это сигнал «внимание»!
Вижу, что бомжи дёрнулись, распознав команду правильно. Вот молодцы.
Держу телегу, изображая, что безнадёжно толкаю её. Двое мужиков прикладываются помогать. А я незаметно примораживаю колёса. Хотя какой там незаметно. Холодком — то у ног повеяло!
Телега позади упирается практически мне в зад. Успешно образовав пробку, я тушу факел на столбе пирса и тот, что на лодке. Магических комочков льда вполне достаточно. Вот только зашипели они слишком подозрительно! Этого я не учёл!
Но это и есть сигнал «марш».
Как только свет погас, бомжи рванули на пирс.
— Подайте люди умирающему на еду! — Завыл один.
— Ай проказа сжирает! Помогите! — Завопил истошно второй.
— Яйца отпадают, из задницы льётся! — Подбавляю, кривым голосом и я.
Оба бросились переворачивать телеги. Одну удалось сразу на бок завалить. Вторую вроде бы отбили. Но посыпались товары со звоном! Склянки бьются, мужики орут. Работяги стали шарахаться во тьме даже друг от друга, явно не понимая, сколько всего юродивых набежало. Стража рванула на пирс со склада, угрожая порубить всех на мясо без разбора. А я, ухватив один ящик, бросился к нужной лодке!
— Нашествие прокажённых! — Кричу, разжигая ещё больше паники.
— Соленая хворь! — Визжит один из бомжей, набирая уцелевшие бутылки из опрокинутого ящика.
Хорошая подсказка, спасибо.
В наполовину заполненную лодку прыгнул прямо с тарой. Рулевой шарахнулся в ужасе, пытается меня разглядеть.
— Соленая хворь, — заявляю, нагоняя страстей. — Прокажённые почти всех перетрогали и облизали! Хотят как можно больше с собой на тот свет унести! Только я один спасся, давай отчаливать. Они уже сюда идут!
Мы с ним в лодке вдвоём. И это просто идеальный расклад!
— Оооо! Дракон! — Взъерошился рулевой. — Отвязывай скорее! Да что ты возишься⁈
Сам полез! А я ящик поставил и за вёсла взялся.
Тем временем на пирсе бардак полнейший начался: народ сматывается во все стороны, похватав товар, кто, что смог унести, стражники за ними.
— Отчаливай, греби! — Орёт на меня рулевой, отталкиваясь от пирса ногой.
Налегаю на вёсла, отчаянно вспоминая, как вообще это делать. Вроде верно двигаюсь. А рулевой всё равно недоволен. То на левое весло кричит, чтобы налёг, то на правое. Покрыл меня матом с ног до головы. Но спустя метров сто от берега успокоился.
— Ох, недостача большая, — завыл мужик, оценивая наш груз. — Что теперь будет?