до ближайшего берега озера и вдвое дольше до стадиона, где единственный мост до замка. За следующий день пешком прогулялся, запоминая контрольные точки для телепортации. Выбирал места с особыми приметами, и чтобы людей поменьше рядом.
Горожане рубят бабки от наплыва «героев» и прочих гостей. В лавках портретов графини куча, и все разные! Чем красивее, тем дороже просят. И я ещё не совсем понял, блондинка она или русая? Когда спросил, меня невменяемый пожилой продавец полез голыми руками душить, еле ноги унёс.
В самом Дуаде дуэли запрещены, как убедился вскоре. При мне разнимали двоих идиотов, вздумавших прямо на центральном рынке помериться силами за Жозефину. Сразу после этого стал ходить с прискоком, как красная шапочка по лесу с пирожками. В случае чего любому «герою» язык показываю и кричу:
— Стража!!
Вот сука, сразу убежал в подворотню очередной желающий подраться, потому что у меня рожа слишком смазливая.
Местные купцы при любом удобном случае озвучивают, как они рады служить самой красивой в мире графине. Но это смахивает на сталинский режим, нежели на искреннее всеобщее умиление. Хотя часть горожан в каком — то наркотическом опьянении о ней балакают, как о богине.
И с нетерпением ждут её завтрашнего появления на людях. Об этом весь город трубит.
Осматриваю территорию, всем улыбаясь и кивая, как местный комендант. Мост через озеро охраняется серьёзно. Выходит прямиком через мини — крепость на берегу, где несколько башен и целый гарнизон. Дальше проходит через промежуточный островок, где тоже имеется пост. Поэтому через него прорываться — исключено. От берега до острова примерно метров пятьсот, возможно, с другой стороны и поменьше, но не на много. Берег в основном пологий, пирсы длинные, это значит, что мелко вначале.
Вплавь попробовать? Или лодку нанять?
Проблема — то моя в том, что пока место не запечатлею в мозгу, телепортироваться туда никак. Поэтому в любом случае нужно будет до острова, как простой смертный своими ручками да ножками. Это потом уже можно скакать магически. Но сперва увы, извольте потрудиться.
Мысль промелькнула о том, что на лодке можно место запомнить, а когда та доплывёт, телепортироваться в неё. Но это рискованно. Если переполошу народ, основной план рухнет. Меня не должны видеть! Всё нужно провернуть, будто меня для прочих людей нет. Только для Жозефины. А там посмотрим.
По порту прогулялся, отмечая для себя необходимые моменты. На лодках провизию переправляют на остров с замком непрерывными потоками, будто готовятся к длительной осаде. И обратно всякие отходы привозят. Просто так катающихся по озеру не увидел. Оказалось, законом запрещено даже рыболовство. Засада!
А вообще странно. Ведь лодок по берегу разбитых много. В некоторых сети с удочками никому не нужные валяются. Что там Литиция про рыбу говорила? Не продают её больше в округе. Рыбачили здесь раньше, а теперь перестали.
Сам Дуад, в отличие от того же Леванта, стеной не обнесён вообще, башни хоть и натыканы наверху на основных путях, особого смысла не имеют. Разве что сигналы подавать. Основной периметр сосредоточен вокруг замка. Да и зачем охранять простой люд? Судя по размерам в три стадиона Лужники, в замке можно разместить тысячи бойцов. Стены мощные, зубцы с человеческий рост. В бинокль посмотрел, как стражники на стенах мелькали.
Не тревожа стражу на стенах, к самому замку подплыть можно. Примерно треть острова им не занята. Чистый берег, порт, облагорожена часть, видимо, для графини пляж оборудован. С моего ракурса не рассмотреть. Но что за крокодилы здесь водятся? Я не совсем тупой, чтобы лезть в воду, где могут быть и пираньи. Не зря же купающихся вообще нет. Ой не зря! А может, вода отравлена, вся рыба вымерла?
Изучив все подступы, стараясь при этом не вызывать подозрения, к вечеру решил поужинать в местном кабаке. Выбрал тот, что ближе к стадиону и ипподрому. Воинов конечно вокруг тьма, но все, будто затаились, изображая затишье перед бурей. Смотрят друг на друга, как геи. Хочется хохотать в голос.
Устал весь день гулять, обед пропустил, поэтому изголодался. Уселся в засаленной таверне на балконе второго этажа с общим видом на сценку.
Считаю, что день провёл не зря, поэтому можно пировать.
На нашем балконе две трети столов занято «героями» по два, по три и по пять. Восседают по национальной принадлежности, скорее всего. Я устроился на шикарном месте с хорошим видом. И, похоже, всех раздражаю. Ко мне и проститутки местные подходят знакомиться первому.
— Такой юный и без любви? — Кокетничают кашолки.
— Я на первом свидании не даю, — брякаю с любезной улыбкой.
— Сопляк, — фыркают себе под нос и сваливают к потным мужикам нехотя.
— Красивый мальчик, тебя папа привёл? — Подкалывает молодая и дерзкая, после того, как отшиваю самых прожжённых. Видимо, это у них тяжёлая артиллерия.
— А тебя мама? — Парирую, не отрывая от девушки взгляда, ей, видимо, только стукнуло восемнадцать. Нет, не циклов. Земных лет. Красивая, свежая, глазища большие и диковатые.
— Мы зовём её мамочка, — отвечает девка с самоуверенной ухмылкой.
Мордашка загорелая, вот только это не спасает от красных щёк. Всё я вижу. Как и торчащие через тонкую ткань соски на тугих сисях.
— Ты позволишь? — Спрашивает уже с волнением, нацеливая свою попку в тонком платьишке на мои ляжки.
— Нет, лучше помни мне плечи, — выпалил.
Проститутка замерла в процессе и нахмурилась с явным недоумением.
— Умеешь делать массаж верхнего плечевого пояса? — Уточняю.
— Да пошёл ты! — Выругалась обиженная и свалила.
Но не успела и трёх шагов пройти, её к себе на соседний стол притянули сразу и чуть не подрались с другими желающими.
Смотрю за всем этим блядством и недоумеваю от здешних противоречий.
Жозефине изменять⁈ Да как так? Однако «дровосеки» охотно усаживают баб на коленки, оголяют им грудь, пьют с сосков стекающую брагу. Целуются в засос.
Когда на сцену выходят полуголые актрисы, до меня доходит, что я не в ресторане сижу, а в публичном доме! И проститутки здесь все штатные.
Я — то думаю, почему здесь меню такое скудное. Сюда не пожрать ходят. А трахаться. Ну или хотя бы сиськи мять.
М — дя, девушки — актрисы уже не молодые, совсем уставшие. Даже жалко их. Но улыбаются и импровизируют. Сиськами голыми машут, из шести актрис только у одной нормальные, эстетически приятные. Все с гримом на лицах, некоторые в париках. Одна с накладными усами и такой же бородой мужчину играет. По иронии выбрана именно та, у которой грудь самая крупная.
Короткометражные сценки играют про семью королевскую, очень даже забавно выходит. Гости заинтересованно смотрят, смеются, когда и следует, ахают в моменты неожиданные. В общем, стараются бабы. А мне мысль пришла интересная.
Есть вариант, как до острова добраться, который ещё не рассматривал.
Перехватив не самое лучшее в своей жизни жаркое, я вышел на улицу. И выдохнул с облегчением. Теперь могу вздохнуть полной грудью. Похоже, атмосфера злачного места явно не по мне. Но уходить ещё рано. Обогнув здание, протиснулся в узкую улочку и вскоре вычислил, где у него задний двор и даже нашёл открытую калитку.
Вечереет. Небо ещё красное от заката, света хватает, чтобы меня заменить. Во дворе копошатся какие — то бомжи в отходах и с деревянной тарой. Меня увидели, застыли, пока не рассмотрели в упор. Заворчали себе под носы, но не полезли.
Кривясь от отвратной вони, постучал в дверь. Сперва, скромно, затем уже настойчивее.
Вышла женщина толстая с предплечьями, как у армлестлера.
— Работы и еды нет, вали! — Рявкнула, резко отворяя, вероятно, чтобы дверью меня ещё приложить.
— Я с деловым предложением, — заявляю, придерживая обратно закрывающуюся дверь.
— Если от Кремера, хозяин сказал, что продавать не станет, — бурчит, кряхтя.
Силой со мной помериться решила?
— Отпусти, или мужиков позову, — шипит.
— Я актёрские принадлежности купить хочу, театр свой открываю, — говорю в щель. — Щедро заплачу, тройную цену.
— Спрошу, жди тогда, — брякнула и всё же на засов закрыла.
Обернулся, бомжи смотрят зенками своими большими на худых лицах.
— А в театре вашем можно сыграть? — Спрашивает один голодранец сипло.
— Я раньше слепым притворялся, — брякает второй. — Тоже умею. Что скажешь, господин?
Хм. А мне как раз для осуществления плана два придурка вполне бы пригодились. Будет даже проще на лодку пробраться.
— Хорошо, посидите пока смирно, и прошу, братцы, не ворошите тот