ему храм и воздвигли статую; но Юк-чи так на сие разгневался, что истребил молнией строение и людей, и с тех пор никто не дерзает воздвигать ему храма Главному же из его помощников-духов, именуемому Пак-тай, покровителю городов, всегда воздвигают богатый храм с гигантской статуей. Его представляют сидящим с положенной на грудь правой рукой, пальцы коей изогнуты подобно Юк-чи, и на конце их сидит ребенок. Левую руку он держит фертом, наступая правой ногой на зеленую ехидну, а левой опираясь на черепаху. Волосы у него распущены. В жизни своей Пак-тай был так добродетелен, что Юк-чи, сделав его полубогом в 36 лет, поручил ему управление смертными; его любимыми на земле животными были зеленая змея и черепаха. Мать его, купаясь в озере, утонула и была вытащена на берег уткой, а он, искавши ее, зацепился в ветвях мандаринового дерева[45] своими волосами, и вот почему его представляют с длинными распущенными волосами. Ему приносят в жертву уток, апельсины, рис, вино и проч.
Пак-таю подчинены восемь других полубогов, а именно: Ван-хюн-туй, бог дождя; Луэк-лонг, громовержец; Шинг-шин-юнг-му, богиня молнии, представляемая в виде девы 25 лет, которая никогда не стареет и не теряет своей красоты; Фонг-шо, покровитель жатв; Ло-чачь, китайский Морфей; Монг-шо или Фонг-шан, бог ветров, бог рек и озер и, наконец, бог женских родов, коего должность есть вести метрические книги о рождении и смерти каждого человека. Бога дождя представляют двигающегося на колесах для означения скорости, с коей дождь постигает все страны; в каждой руке у него по платку, в одной — красный, в другой — зеленый; посредством первого он поливает землю, а последним высушает. Описание всех прочих богов китайской мифологии заняло бы целые тома и потребовало бы большого познания их языка.
Жрецы в Китае никогда правительством не содержатся и вообще не состоят в особой от оного зависимости. Храмы строятся и содержатся добровольными приношениями, жрецы живут сим же способом. Многие отказывают в пользу храмов земли и имения, дабы жрецы за них совершали известные обряды. В Китае есть мужские и женские монастыри, в коих живет множество обоего пола людей, посвятивших себя целомудрию. Говорят, впрочем, в местах сих ныне царствует разврат в высочайшей степени. Каждое капище и монастырь имеют значительные участки земли, обрабатывание коих доставляет жрецам и монахам довольно рису и овощей не только для прокормления, но и на продажу, так что они могут собирать немалые богатства, тем более что по правилам они должны довольствоваться одной только растительной пищей. Хотя жрецы правительством не поддерживаются, а зависят от добровольных приношений жителей, но сии последние всегда содержат их так, что они никогда не нуждаются, и всякий охотно вступает в духовное звание; однако ж они имеют весьма слабое влияние на народ, менее чем в других странах. Впрочем, некоторые из жрецов собирают большие богатства и своей примерной жизнью приобретают уважение, следовательно, и влияние на общество. В Китае много раскольников или особых религиозных сект, но все они, кроме веры Будды (Будха) или веры Фо, подвергаются гонению от правительства; и сия последняя пользуется особыми правами единственно потому, что последователи оной весьма многочисленны. К христианской вере правительство имеет особое отвращение и опасение, считая оную как бы язвой, и потому все, исповедующие оную, должны хранить сие в величайшей тайне, ибо подвергаются ужасному гонению. Мусульмане в некоторых провинциях открыто отправляют свое богослужение, в других же им оное воспрещено. Некоторые, исповедующие веру Фо, имеют особые обряды, несогласные с оной. Царская фамилия и сам богдыхан принадлежат к секте Будды, по коей верят в переселение душ. По сей причине многие из сей секты питаются одними растениями, опасаясь убивать животных или чем-либо вредить оным.
Многие из китайцев, кажется, верят бессмертию души и имеют довольно порядочное понятие о будущей жизни; но большая часть тех, с коими мне удавалось о сем рассуждать, имели только темные, смешанные о сем познания. Они большей частью пускались в пустые умствования о том, в каком виде будем мы существовать на том свете и переменим ли внешний образ наш. Ничего не может быть смешнее их суеверия и уверенности, какую они полагают в сверхъестественные действия духов, ведьм, леших и проч., изобретенных горячим воображением, чтоб мучить невежество и легковерие. Собственный мой компрадор старался однажды весьма серьезно уверить меня, что он видел старца в белой одежде с предлинной бородой, прохаживавшегося несколько ночей сряду по двору, ворота коего были замкнуты, и когда он хотел подойти поближе, чтоб узнать, кто это, призрак исчезал сквозь замочную скважину. Компрадор чрезвычайно сердился на мое безверие и удивлялся смеху, с коим принял я рассказ его.
Сверхъестественное влияние, по их мнению, должно быть при всех важных в жизни случаях, и если что-либо такое случится, то немедленно обращаются в шинг-шангу[46], или астрологу, и китаец ни за что не отступит ни на волос от пути, предписанного сим лицом; при сем случае обыкновенно приносят жертвы домашнему божеству.
Коль скоро родится младенец, то ему считают уже один год: ибо, по их счислению, от зачатия до рождения проходит 12 месяцев. Все обстоятельства рождения и все необыкновенное, случившееся матери младенца во время ее беременности, старательно записывается, равно и минута самого рождения. Потом родители призывают шинг-шанга, который, написав все сие со тщанием на большой красной бумаге, отправляется в капище узнать от богов, счастливы ли или нет приметы и когда именно они должны сочетать браком новорожденного младенца. Во многих богатых семействах есть домашний астролог, занимающий в то же время и должность учителя при детях; к нему-то обращаются во всех важных обстоятельствах, и его мнение весьма уважают, полагая, что астрологи умеют разбирать древние книги законов, совершенно непонятные для людей обыкновенных; следовательно, шинг-шанги суть люди важные; невежество часто находит им достаточные занятия.
Свадебные контракты заключаются, когда обручающимся не более 4 и до 7 лет. Когда получится решение шинг-шанга, старшая в доме женского пола особа обыкновенно отправляется для начатия свадебного договора с тем семейством, с коим в связь вступить желают. Когда узнают, что предложения отвергнуты не будут, то переговоры ведут открыто и начинают тем, что делающий предложение отправляет подарок, который должен непременно состоять из листов бетеля (чунам) или из приготовленного с известью бетельного ореха, который обыкновенно жуют родители обеих договаривающихся сторон, запивая чаем во время подписей свадебного контракта. Церемония сия необходима, и без оной контракты недействительны. В контракте (чоп)[47] должны быть поименованы по крайней мере отец, дед и прадед