Вопреки специфическим речевым конструкциям, внешний вид второго никак не походил на типичного представителя «богоизбранного народа». Часто упоминаемая к месту и не очень «вековая тоска» в глазах тоже отсутствовала. Фима Рыжий вообще был вполне себе элегантным и подкачанным человеком ростом под метр девяносто и типично европейскими чертами лица. А подпускаемый по случаю акцент и типично одесский жаргончик — ну так два с половиной курса незаконченного театрального, откуда его вышибли за вопиющий даже по тамошним меркам разврат и публичное справление нужды на дверь приёмной ректора давали о себе знать. Единственное, что он так и не открыл — на кой ему понадобилось совершить акт публичного обоссатия той самой двери. Намекал лишь, что причины были и весьма важные. Впрочем, сейчас этот факт бурной биографии Рыжего никого не заботил. Другие хлопоты имелись, причём в избытке. Например, буйствующий Кардан, у которого в такие вот моменты мозги напрочь отключались, оставалась лишь звериная злоба. Порой она была полезна, но частенько могла привести к опрометчивым поступкам и решениям. Решения то были кардановские, а разгребать их приходилось Рыжему. Вот уж с девяностого года как приходилось, когда они только-только стали работать вместе, кидая лохов проведением «беспроигрышных» лотерей и собирая пожертвования на самые разные цели, чуть ли не на «капитальный ремонт Провала… чтоб не слишком провалился». Лохов то в советской действительности всегда хватало, а обстричь их сам Бог велел.
Где стрижка лохов, там и конкуренция. Не та, где вежливо и законно предлагают подвинуться, а иная, с битием морд и иных частей тела, поигрываниями ножами, арматурными прутами, а то и пушками. Вот тут на смену артистичному и обаятельному кидале приходил Кардан с его «анамнезом» в виде суммарных трёх с хвостиком лет «за речкой», то есть в Афгане и вспышками звериной агрессии, что после контузии сдерживались разве что медикаментозно, и то не всегда. Работать на пару почти сразу стало неудобно, а потому были привлечены крепкие молодчики, а разводка на бабло стала дополняться и «поставкой крыш», приносящей немало денег. Дальше — больше. Рыжий, понимая, что пугать кооперативщиков, барыг, а потом уже коммерсов утюгом и паяльником — это «низкий класс, не чистая работа», как говаривал один сын турецкоподданного, предпочитал держать нос по ветру в поисках новых источников приятно шуршащих купюр высокого достоинства. И, что характерно, нашёл.
Жадность и глупость человеческие — вот что являлось основной золотоносной породой. Что же до методов выжимания золота — они действительно лежали на поверхности, требовалось лишь нагнуться и поднять ценный металл, опередив других. Глупость и желание «рыбку съесть и на хер не сесть» дошли до очевидного предела в то время, когда разного рода гипнотизёры собирали целые стадионы, обещая здоровье, возвращение молодости и прочую «материализацию духов и раздачу слонов». Некоторые и вовсе продавали «чудодейственную заряженную воду» аккурат из-под крана, поднимая такие деньги, что в сравнении с ними торговля наркотой и оружием казалась куда менее прибыльным и на порядок более опасным делом.
Понимая, что гипнотическое лечение и «зарядку воды» как бы уже застолбить успели, а быть унылым плагиатором это не просто пошло, но ещё и малоприбыльно, Фима Рыжий решил окучивать соседнюю грядку. Понимая, что с медициной и связанным с ней направлениями в СССР было местами довольно тоскливо, он организовал сразу несколько контор, раскручивающих то или иное стремление советско-постсоветских граждан. Желаете похудеть? Компания «Аполлон и Афродита» предлагает уникальные травяные сборы. Проблемы в постели? «Стальной приап» предоставляет уникальный комплекс из хрящей глубоководных морских рыб и вытяжки из желез горного барана. Заметили морщины на лице и пигментные пятна на теле? Маски и обёртывания из грязи и солей Мертвого моря с сопутствующим благословением от патриарха Иерусалимского.
Без лоха и жизнь плоха! Эту заповедь Рыжий усвоил ещё до своего поступления в театральный, когда толкал наивным одногодкам разную хрень под видом фирменных товаров. Но согласно заветам любимого в детстве писателя О’Генри, он старался не заходить особенно далеко в том самом обмане. Потому ничего вредного в этих самых порошках, мазях и грязевых масках не было. Так, обычное плацебо и не более. Расчёт исключительно на глупость человеческую. Что же до действительно серьёзных лекарств, лечащих от настоящих болезней — с ними Рыжий принципиально не связывался, ибо и опасно, и остатки совести не позволяли наживаться таким образом.
В отличие от ещё одного слабого места большей части людей. Страсть к лёгкой наживе, к желанию на пустом места мешок бабла приподнять, она издревле присутствовала и никуда деваться не собиралась. Те же «беспроигрышные» лотереи, которыми он промышлял. Действительно, организаторы подобных лотерей никогда и ни за что в проигрыше не оставались. Если, конечно, могли защищить выигрыш от другой хищной двуногой фауны. Но для того был Кардан, его звероватые бойцы, с завидным постоянством поставлявшие клиентов стоматологам и травматологам. Сначала только им, а потом и для похоронных контор стали клиенты попадаться. С волками жить — по волчьи выть! Главное не блеять, а остальное… решаемо.
Так что лотереи и порой опека наперсточников ушли в прошлое, а появилось… казино «Олимп», первое действительно серьёзное и прибыльное игорное заведение в Новиграде.
Именно оно стало основным источником дохода Кардана с Рыжим. Именно в таком порядке, поскольку на первый план выходил именно Кардан, умеющий держать в кулаке постоянно быкующую братву, некоторые из числа которой не отказались бы устроить передел власти и влияния в казино, несколько позже открытом клубе «Гранд», а также перетащить не самые маленькие золотые ручейки доходов от «Аполлона и Афродиты», «Стального приапа» и прочих фирмочек, номинально находящихся в собственности «Фунтов с новиградской пропиской».
Попытки не пытки? Не совсем, ведь именно пытками с последующим сбрасыванием бренных останков в реку с привязанной к ногам батареей обернулись для нескольких особо борзых попытки сместить Кардана. Хоть бывший прапорщик-«афганец» и не отличался особой прозорливостью, но на то у него имелся Фима, давний и проверенный партнёр. Рыжий умел смотреть и видеть нужное, ну а разгребать последствия от вовремя замеченного — это уж к Артёму Лагину, известному в городе как Кардан.
Ещё бы агрессии Кардану поменьше. Вот в таких ситуациях как сегодня. Кидаться стаканами в стену — это больше в какой-нибудь вшивой коммуналке. Да и стакан тогда должен быть из-под купленной в ближайшей забегаловке водки, а не толстостенный, для виски и прочего бурбона предназначенный. Кардан, кстати, только что пил из уничтоженной посудины джин, но это уже мелочи, которые для Фимы ничего не значили. Просто подмечал их по привычке повидавшего жизнь мошенника и кидалы, вот и всё.
— Хватит уже буйствовать, Артём! Устрой жопу в кресло и говорить будем.
— Я кое-кого другого жопой на бейсбольную биту пристрою! Они там все что, совсем охерели? Я ж их…
— Высказался?
— Ну… ещё нет.
— Потом побуйствуешь. Сперва головой работать нужно и не как тогда, когда ты того борзого в прошлом месяце лобешником в нос отоварил. Думать ей надо, Кардан, думать! Ты ж хоть прапором был, а всё равно не печальным срочником, только и думающим как поскорее на гражданку уйти. Давай уже, соберись. Не будь грустным, как раввин с подстриженными пейсами и обрезанными яйцами.
По собственному опыту знающий, что если Фима прибаутками своими сыпет, то это неизлечимо, Кардан приземлился не в кресло, но на стоящий у стены диван, на котором порой пользовал девушек-крупье и официанточек из сговорчивых и податливых, после чего процедил:
— Вот честно, достали уроды. И не очень долго общался, а как будто на год в одной комнате с этими урками заперли. Душные, падлы, все до единого. Башня особенно! Пригласил в клуб, где словно настоящий хозяин себя вёл, сказал, что по свойски перетереть. Ну вроде важный такой, из столицы законник. И что?