Что происходит?
Вроде бы товарняк меня вчера не переезжал, а вот Влад проехался по моим мозгам хорошенько.
Оглядевшись по сторонам, я убеждаюсь, что в комнате совсем одна. Видимо, вчерашнее чувство одиночество решило доконать меня еще и в сегодняшнем дне. Чтоб мало не показалось.
Странно, но я не слышала, чтобы Алиса вставала. Обычно она будит меня, если проснется раньше.
Ну как будит...
Возомнив себя кенгуру, она скачет по кровати и по мне со словами "мама, смотри, я скоро достану до потолка!" И это продолжается ровно до тех пор, пока она все кишки мне не растрясет.
Накидываю на себя халат и волочу ноги в ванную комнату. Зеваю, едва не порвав рот. Смотрюсь в зеркало, и вздрагиваю в ужасе, лицезрев в отражении чучело с темными кругами под глазами, красным носом и с вороньим гнездом на голове.
М-да уж...
Сейчас я прекрасно дополнила бы чей-нибудь огородный участок. Пугало из меня вышло бы отменное. Ни одна ворона не посмела бы каркнуть на меня.
Плюнув на свой внешний вид, я отправляюсь в детскую, но она оказывается также пустой.
На втором этаже не слышно ни единого звука, а с первого доносится жужжание кофемашины, но запаха кофе совсем не чувствуется.
Решив, что все уже завтракают, я спускаюсь вниз. Не создавая лишнего шума, вхожу в кухню, а там Влад. Один-одинешенек. Бурча под нос что-то мелодичное и веселенькое, он готовит себе кофе. Щелкает пальцами в такт себе и не догадывается, что я за ним наблюдаю. И если бы не моя исчезнувшая дочь я наверное могла бы наблюдать за ним, пока не превратилась в каменное изваяние.
— Доброе утро, а где все? — выдаю себя, не узнавая своего басистого голоса.
Влад замирает на секунду, на меня оборачивается и улыбается мне той самой улыбкой, которую когда-то я так любила в нем. Он скользит пятерней по совсем недавно вымытым волосам, откидывая их на макушку, и отпивает глоток кофе.
— Привет, Юленька, — бодро произносит.
Он проходится по мне взглядом, от которого я вспыхиваю спичкой. Мне неловко, ведь его разбитое состояние еще свежо в моей памяти. Мне не хотелось бы снова видеть его таким. Куда лучше видеть его счастливым. Таким, как сейчас. Счастливое выражение лица сбавляет ему пару-тройку лет, делая из него юнца. Таким, каким я его помню...
— Не возражаешь, если я за тобой поухаживаю? Черный, с одной ложкой сахара и корицей, правильно же? — он вновь включает кофемашину.
Напрочь забываю весь алфавит.
Я пришибленно пялюсь на него, а он на меня. Так пристально, что пугает всех моих мурашек, и они бегут он него врассыпную по коже.
Его часом не подменили вчера? С чего вдруг такая любезность и обходительность с утра пораньше?
Понимая, что он не уступит мне в игре в гляделки, я смущенно отвожу взгляд в сторону и нервозными движениями запахиваю полы халата потуже.
— Все так. Я удивлена, что ты помнишь какой кофе я люблю.
— Я сам себе удивляюсь, — снова одаривает меня открытой улыбкой, доставая из шкафчика специи.
Мне нравится его приподнятое настроение. Влад весь в движении. Бодрячком. По нему и не скажешь, что вчера он пребывал в раздрае.
Интересно, он хоть помнит, о чем ночью говорил? Помнит, как утверждал, что был влюблен в меня?
Потому что мне лично кажется, что это был всего лишь сон. И я не про ночной разговор, а про наши прошлые отношения.
Я прочищаю горло от сухости, волосы спутавшиеся поправляю, чтобы они не лезли в лицо.
Блин, я даже зубы не почистила...
— Ты так и не ответил. Где все?
Опершись на край стола, он поглядывает на часы, встроенные в микроволновку. Смакует остатки кофе, глубоко вдыхая между глотками, после чего отвечает как ни в чем не бывало:
— Полчаса назад они уехали по магазинам.
Что еще за ерунда?
— А Алиса?
— Алиса поехали с ними. Не волнуйся, сестра за ней присмотрит.
Меня захлестывает волна паники.
Алиса не пошла бы никуда, не предупредив меня. Тем более с незнакомыми ей людьми. Это против правил.
Разглядев тревогу в моих глазах, Влад быстро оказывается возле меня. Он двумя пальцами подхватывает мой подбородок и поднимает голову, чтобы я посмотрела на него... На такого спокойного и непринужденного.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
16. У правды горький привкус
Проснувшись, первым делом я вспоминаю кто я и что делаю в чужой кровати. Чудом не начинаю визжать, думая, что опоздала на работу и, представив, что меня ждет выговор от Владислава Марковича и ВИП-место в углу.
Так, стоп... Владислав Маркович — мой муж. Фиктивный, разуется.
Успокоившись, я воссоздаю подробности вчерашнего дня. Потягиваюсь, но потягушки доставляют мышечный спазм.
Во всех до последней костях присутствует ломота, в голове точно дятел поселился, а в носу непробиваемая пробка образовалась. Еще и горло дерет, словно меня стекловатой начинили.
Что происходит?
Вроде бы товарняк меня вчера не переезжал, а вот Влад проехался по моим мозгам хорошенько.
Оглядевшись по сторонам, я убеждаюсь, что в комнате совсем одна. Видимо, вчерашнее чувство одиночество решило доконать меня еще и в сегодняшнем дне. Чтоб мало не показалось.
Странно, но я не слышала, чтобы Алиса вставала. Обычно она будит меня, если проснется раньше.
Ну как будит...
Возомнив себя кенгуру, она скачет по кровати и по мне со словами "мама, смотри, я скоро достану до потолка!" И это продолжается ровно до тех пор, пока она все кишки мне не растрясет.
Накидываю на себя халат и волочу ноги в ванную комнату. Зеваю, едва не порвав рот. Смотрюсь в зеркало, и вздрагиваю в ужасе, лицезрев в отражении чучело с темными кругами под глазами, красным носом и с вороньим гнездом на голове.
М-да уж...
Сейчас я прекрасно дополнила бы чей-нибудь огородный участок. Пугало из меня вышло бы отменное. Ни одна ворона не посмела бы каркнуть на меня.
Плюнув на свой внешний вид, я отправляюсь в детскую, но она оказывается также пустой.
На втором этаже не слышно ни единого звука, а с первого доносится жужжание кофемашины, но запаха кофе совсем не чувствуется.
Решив, что все уже завтракают, я спускаюсь вниз. Не создавая лишнего шума, вхожу в кухню, а там Влад. Один-одинешенек. Бурча под нос что-то мелодичное и веселенькое, он готовит себе кофе. Щелкает пальцами в такт себе и не догадывается, что я за ним наблюдаю. И если бы не моя исчезнувшая дочь я наверное могла бы наблюдать за ним, пока не превратилась в каменное изваяние.
— Доброе утро, а где все? — выдаю себя, не узнавая своего басистого голоса.
Влад замирает на секунду, на меня оборачивается и улыбается мне той самой улыбкой, которую когда-то я так любила в нем. Он скользит пятерней по совсем недавно вымытым волосам, откидывая их на макушку, и отпивает глоток кофе.
— Привет, Юленька, — бодро произносит.
Он проходится по мне взглядом, от которого я вспыхиваю спичкой. Мне неловко, ведь его разбитое состояние еще свежо в моей памяти. Мне не хотелось бы снова видеть его таким. Куда лучше видеть его счастливым. Таким, как сейчас. Счастливое выражение лица сбавляет ему пару-тройку лет, делая из него юнца. Таким, каким я его помню...
— Не возражаешь, если я за тобой поухаживаю? Черный, с одной ложкой сахара и корицей, правильно же? — он вновь включает кофемашину.
Напрочь забываю весь алфавит.
Я пришибленно пялюсь на него, а он на меня. Так пристально, что пугает всех моих мурашек, и они бегут он него врассыпную по коже.
Его часом не подменили вчера? С чего вдруг такая любезность и обходительность с утра пораньше?
Понимая, что он не уступит мне в игре в гляделки, я смущенно отвожу взгляд в сторону и нервозными движениями запахиваю полы халата потуже.
— Все так. Я удивлена, что ты помнишь какой кофе я люблю.
— Я сам себе удивляюсь, — снова одаривает меня открытой улыбкой, доставая из шкафчика специи.