Читать интересную книгу Проект «Сфинкс» - Андрей Ивасенко

— Чушь! — оборвал его Штольц. — Я не собираюсь снимать свой мундир и надевать девичье платье для бальных танцев. Я — военный человек! И повидал немало на своем веку. Мои солдаты уже уничтожили трех крыс-мутантов. Я вывернусь наизнанку, но откручу башку этой гадине, чего бы это ни стоило, а затем оттащу ее на кухню и лично поджарю на сковороде.

— Господи, — простонал Фогель. — Да как же вы не поймете: существо невозможно уничтожить нашим оружием. Мы разбудили страшного демона, и он после тысячелетнего заключения вырвался из ледяного плена на свободу не для того чтобы заводить дружбу. Доисторический монстр очень разумный и обожает жестокость и насилие. С ним бесполезно говорить о сочувствии и искать в нем гуманность. Враг в лице этого существа беспощаден не по прихоти судьбы, а по своему генетическому коду. Он выше нас по развитию и ценит нашу жизнь не больше, чем мы ценим жизнь муравьев. Смерть ему фактически не страшна, а чужие страдания — безразличны. В этом я уже успел убедиться. Да и вы тоже…

Фогель вспомнил о смерти профессора и тяжело вздохнул.

Двое солдат, стоявших поблизости, прислушивались к разговору штандартенфюрера и доктора, их беспокойство не осталось незамеченным Штольцем. Комендант схватил Фогеля за ворот шубы и притянул так близко к себе, что доктор почуял запах табака, пищи и болезненную вонь от его зубов, и это сочетание вызвало у Эриха омерзение и тошноту. Штольц как-то по-особенному смотрел на него — злые щелочки глаз.

— Слушайте меня внимательно, Фогель, и постарайтесь понять то, что я сейчас скажу. — Он одарил доктора улыбкой, холодной, как Северный полюс. Голос стал тише и напоминал шипение змеи. — Мне надоело ваше нытье и пессимизм, не хватало только таких же настроений у моих солдат!

Фогель вздохнул.

— Что вы можете посоветовать? Как нам проще и быстрее справиться с монстром? — Штольц резко отпустил доктора и даже приятельски отряхнул руками его одежду.

Фогель подумал, прежде чем ответить.

— Я уже сказал вам, что монстр практически неуязвим. Базу лучше взорвать и похоронить под ее обломками инопланетянина. Если он не обладает навыками крота, то очень нескоро выберется наружу. Да и на материке его ждет не самый теплый прием — ледяная пустыня и голод. Может быть, и монстр, в конце концов, вновь замерзнет, а тогда…

— Нет, — отрезал комендант. Он старался выглядеть спокойно, но испарина, выступившая на лбу, выдавала огромное напряжение. — Мы попытаемся уничтожить существо. И взять образцы из мозга. Они ведь нужны вам для дальнейших исследований, не так ли? Базу тоже взрывать нельзя — это преждевременно и в данной ситуации невозможно.

— Почему? — поинтересовался Фогель. — Разве у вас в наличии недостаточные запасы взрывчатки в арсенале и на складах?

— Не в этом суть дела, — ответил Штольц и нехотя добавил: — На нижнем уровне базы располагаются лаборатории по исследованию атомной энергии, и стоит готовый к запуску ядерный котел совершенно новой конструкции. Это оборудование в обязательном порядке нужно эвакуировать вместе с документацией и личным составом.

— Котел? — с сомнением спросил доктор. Он не очень-то верил в искренность коменданта. — Может, все-таки — бомба?

— Это дело не вашей компетенции! — Штольц метнул на доктора негодующий взгляд. — Ваша-то чудо-сыворотка готова, а?

— Да, — ответил доктор. — Но это экспериментальный образец, не прошедший полного тестирования… Вы сказали, на нижнем уровне находятся лаборатории… Ученые, на данный момент, пребывают там?

— Да, — выдохнул Штольц. — Я уже отдал приказ об эвакуации, но боюсь, что они не успеют демонтировать необходимое оборудование и собрать нужную документацию. Слишком мало времени. А настроение у ваших коллег, как у крыс на тонущем корабле.

— Но тогда пусть они покинут пятый уровень и поднимутся наверх. Лучшие умы не должны погибнуть из-за груды металла и каких-то бумажек. Они смогут все воссоздать в более благоприятной рабочей атмосфере…

— Поздно, — пробормотал комендант.

— Что… поздно? — голос Фогеля дрогнул.

— Я уже отдал приказ о блокировании пятого уровня…

В воздухе повисла тяжелая пауза.

— Я сделал это в целях безопасности, — поспешно сказал Штольц, будто оправдываясь. — Согласно инструкции. Я не мог допустить панического бегства…

— О какой инструкции вы говорите?! — воскликнул Фогель. — Все правила написаны лично вами, а не Господом Богом, господин Штольц! Вы могли бы их с легкостью изменить согласно сложившейся ситуации и уберечь людей от верной гибели! Им нужно бежать и чем быстрее они это сделают, тем лучше! На свете нет ничего дороже жизни! Вы свою жизнь не цените, но, поверьте, не все поддерживают ваш энтузиазм!

— Вот видите… — Взгляд Штольца будто забирался в самую глубину сознания Эриха. — Вы не смогли довести дело до конца и тоже собираетесь смыться, а я из-за вашей нерасторопности в работе не могу появиться в нашей южноамериканской колонии без положительных результатов. Кому нужны неудачники? Вот вы, к примеру, сможете и там пригодиться для каких-нибудь очередных исследований, а мне некуда деваться. Я честный старый вояка и состояния сколотить не успел.

— Хотите стать очередным фюрером?

— Берите выше, доктор, — горделиво заявил Штольц. Его глаза на мгновение вспыхнули и тут же погасли. — Миру нужен сильный и неуязвимый хозяин! Бессмертный идол, как бы банально это ни звучало. Один единственный! Бог, которому можно верить и поклоняться!

— Вы хотите стать богом с помощью сыворотки? — осведомился доктор, хотя уже и сам знал ответ. — Но ваши взгляды сходятся больше с мировоззрением дьявола, нежели бога…

Неожиданно Штольц схватил руку Фогеля и сильно стиснул.

— Тише! — прошипел он. — Слышите? Что-то приближается. Эти звуки…

Комендант и доктор прильнули к амбразуре, всматриваясь в бесцветный полумрак тоннеля.

К ним подошел унтер-штурмфюрер и негромко доложил:

— К нам что-то приближается из тоннеля. Какие будут приказания, господин штандартенфюрер?

— Стрелять на поражение по моей команде, — отдал распоряжение Штольц, не отрывая взгляд от тоннеля. — Используйте все средства, чтобы остановить противника. И не удивляйтесь ничему, что увидите, даже если это будет страшнее самого дьявола! Исполнять!

— Есть, господин штандартенфюрер! — ретиво отчеканил офицер и высокомерно добавил: — Мои парни справятся! Мы разрубим на куски любого врага!

— Надеюсь, Венкель, — буркнул под нос Штольц.

Комендант протянул доктору пистолет-пулемет MP-40 и подсумок с коробчатыми магазинами.

— Умеете обращаться? — поинтересовался он.

— Нет, — честно признался Фогель.

— Не важно, — пробормотал комендант и показал, как менять рожок с патронами. — Предохранитель отсутствует. Жмите на спусковой крючок и держите цель на мушке. При стрельбе ствол немного заносит вправо и вверх, так что постарайтесь корректировать прицел при ведении огня.

— Но я ни разу не держал в руках подобное оружие, — попытался выразить отказ Фогель, поглядев на молодого офицера, будто призывая того в свидетели своей неискушенности в стрелковом деле — Я ученый, а не военный, и с такими штуками не обучен обращаться.

— Ничего, справитесь. — Штольц заправил ленту с патронами в станковый пулемет. — Знакомьтесь с этой солдатской кухней побыстрей — в ваших же интересах. Солдат в бою, что лошадь на перепутье, сам нужную дорогу найдет.

Фогель взял в руки оружие и из-за волнения тут же очумел от недостатка воздуха. Он выставил в амбразуру ствол и в тот же миг увидел в черном зрачке автомата с широкой полукруглой мушкой приближающиеся из тоннеля тени.

Их было шестеро. Даже в сером сумраке в силуэтах без труда угадывались человеческие фигуры. Но передвигались они как-то медленно и странно, будто поломанные игрушки, у которых все шарнирные соединения двигались в разных направлениях.

— Это люди! — обрадовался Фогель и рывком повернулся к коменданту. В какой-то миг он почувствовал себя ребенком, которому подарили кондитерскую фабрику. — Они живы! Слышите, ваши солдаты живы! Они возвращаются!

— Помолчите… — Штольц грубо прикрыл ему рот рукой. Он весь напрягся, как охотничья собака на стойке. — Пусть подойдут поближе. Здесь что-то не так. Не нравится мне все это…

Тени людей приближались. Когда они достигли более освещенного участка, то от переполнявших Эриха радостных чувств не осталось и следа. Он остолбенел. Сердце екнуло. В висках застучало. В ушах зазвенело. Опасения коменданта оправдались. Доктор смотрел на одного из солдат, одетого в кожаное обмундирование, и не верил глазам. Ему показалось, что сейчас он находится не в двадцати с лишним метрах от него, а стоит лицом к лицу.

Это был один из огнеметчиков. Кожаная одежда на нем зияла рваными дырами, через которые проступала слизкая розовая плоть, лишенная кожного покрова и обугленная по краям. Каски на солдате не было. Вместо нее на голове находилась какая-то пористая грязно-бурая масса, облепившая верхнюю часть. Был ли это мозг или какое-нибудь другое вещество, вылезшее из разбитого черепа, Эрих так и не разобрал. Левая глазница человека зияла темным провалом. А его единственный уцелевший глаз на обожженном лице превратился в красный пузырь с черным зрачком и, казалось, неотрывно смотрел на доктора, который с трудом совладал с собой, чтобы не обделаться от такого зрелища. Липкий пот покрыл лоб Эриха. Казалось, он слышал каждый вдох-выдох этого человека с пульсирующей гадостью на голове. Руки у получеловека были неестественно длинные, а вместо привычных кистей сжимались-разжимались пятипалые лапы с длинными острыми когтями. Остальные четыре солдата имели не менее отвратительный вид и их головы также украшали мерзкие наросты. Они напоминали изуродованные марионетки, за ниточки которых дергал обезумевший кукловод.