— Ну, тогда всё. Дерзай! — кивнул Андрей — деньги тебе привезут завтра, отчёт каждую неделю. Смотри, не разбазаривай. Денег в казне мало, каждая монета на счету.
— Деньги нужны. Льются — как вода между пальцев. Всех кормить надо, поить. Стройматериалы возить, металл возить. Руду покупать, уголь покупать. У меня просто голова кругом от всего! Каждый день приходят возы с металлом, химикатами. Я не успеваю. Мне нужно минимум пять помощников.
— Ну — прими, кто тебе запрещает — рассеянно ответил Андрей — лишь бы дело шло. Смотри Энар, времени мало. Не успеем — нас сомнут. И тогда тебе тоже не поздоровится. Давай штуцера, давай винтовки, патроны. Пушки, пушки давай! Ну, всё, я уехал.
Андрей быстрым шагом вышел из цеха, оставив Энара улаживать дела с новыми мастерами. Зоран ждал его у кареты, через пять минут кавалькада выезжала из ворот завода.
* * *
Шанти аккуратно поднялась на второй этаж дворца и прошла в самый дальний конец коридора. Всё тут было знакомо, всё по-прежнему. Комната, в которой стояли швабры, вёдра, лежали тряпки, мешки, висела рабочая одежда — слуги складывали здесь свои нехитрые приспособления для поддержания дворца в чистоте и порядке. Пахло чем-то едким — возможно составом, которым натирали паркет.
Шанти недовольно фыркнула, подошла в лестнице, ведущей на крышу. Та была широкой, и люк, открывающийся наверх такой большой, что это могло сравниться с входными дверями. В одиночку и не откроешь — если ты человек. Массивный люк плотно закрывал проём, веся не менее ста килограмм. Проём был таким широким потому, что в случае осады дворца, на крыше располагались солдаты, расстреливающие нападающих. А кроме того, туда можно поднять баллисты и катапульты, чтобы послать врагу увесистый подарочек.
Драконица легко подняла люк, с грохотом обрушившийся на крышу, и поморщилась — такое впечатление, что от этого стука сейчас поднимется вся стража. Однако, всё было тихо, толстые перекрытия дворца хорошо гасили звук.
Шанти вылезла на плоскую крышу и осмотрелась. Отсюда хорошо был виден порт — даже через завесу из мелкой дождевой мороси. Горели огни кораблей, стоящих на рейде, огонь маяка пробивался через мрак, указывая путь заблудшим корабелам, горели фонари у складов товара, где охрана круглые сутки несла службу, не давая ворам пробраться к сокровищам в виде муки и пряностей. Жизнь шла своим чередом и не замирала даже глубокой ночью.
Шанти опустила крышку люка на место, потом аккуратно сняла с себя лёгкую куртку, платье, сапожки тонкой, хорошо выделанной кожи с золотым тиснением по краям. Они стоили очень дорого, в сравнении с обычной обувью, но драконица, приняв облик красивой девушки, неожиданно вошла во вкус к хорошим вещам. Она одевалась и обувалась только у лучших мастеров, и бывала очень довольна, когда кто-то обращал внимание на её безупречный вкус в одежде.
Особенно ей нравилось когда это замечал Андрей, скупой на похвалы и очень удалённый от темы одежды и обуви. Её иногда злило, что он так наплевательски относился к тому, что на нём надето. Но с другой стороны, если уж он похвалил её платье или сапоги, значит они на самом деле такие шикарные, что даже он, аскет, это заметил.
Сложив вещи в непроницаемый мешок из тонкого, но плотного брезента, Шанти приняла свой обычный облик, благо что территория дворцовой крыши позволяла это сделать и перекрытия даже не дрогнули, приняв на себя вес полуторатонного существа. Драконица повела крыльями, расправив их в стороны, и слегка поводила ими в воздухе.
Последний раз Шанти использовала свои крылья… и забыла когда. В ночь после похорон императора? Нет, было ещё пару раз, летала на охоту. Но уже забыла — когда. Подвигав крыльями, решила — надо летать почаще, а то этак сделаются хилыми отростками, как тогда, когда она сидела маленькой больной уродкой в материнской пещере.
Осмотрела тело — осталась довольна. Чешуйки поблёскивали в свете дворцовых фонарей, переливаясь синим, зелёным, красным — красота, да и только! Интересно, что бы сказал по этому поводу Андрей… Точно бы похвалил.
Фыркнула — ну почему его похвала так для неё важна? Почему этот человек стал для неё важнее всего на свете, важнее даже матери?! Она думала над этим, но так и не пришла ни к какому выводу. Сексуальный интерес? Да какой может быть сексуальный интерес у полуторатонной драконицы, закованной в непробиваемую броню, и мягкого человека, который и живёт-то как мотылёк, один день, один час по времени драконов. Но вот что-то не давало ей покоя, какое-то чувство — дружба, наверное? Так его называют люди, это чувство. Непонятное чувство, не знакомое драконам. Привязанность между драконами — да. Сексуальный интерес — да. Родственная дружба и любовь — да. Но почему она чувствует эту самую родственную любовь к человеку? Почему он стал ей как мать, отец, брат вместе взятые? Нет ответа. Наверное она извращенка. Выродок драконий.
Придя к такой мысли, Шанти тихо захохотала, что вышло у неё, как будто где-то далеко прогремел гром. Её глотка стала взрослой, и могла исторгнуть такой рёв, что перекрыла бы шум базара в рыночный день, оглушив стоящих рядом.
Успокоившись, она прицепила на шею мешок с одеждой, используя специально сделанные лямки, потом короткий разбег… и огромная чёрная день бесшумно понеслась в темноту.
Несмотря на свой огромный размер, драконы умели двигаться так тихо, что их могла бы услышать только уличная кошка, привыкшая всегда быть настороже в этом большом злом городе. Этому удивлялся даже Андрей, сам ступающий тихо, как кошка. Он объяснял данный факт тем, что драконы изначально были хищниками, подкрадывающимися к добыче, и этот инстинкт так и не изжился у них за сотни тысяч лет.
Шанти летела на «охоту». Страшную охоту. Хотя сама она храбрилась и внешне была спокойна, самодовольна и весела, внутри неё царил холод. Не за глупым оленем она летела. Не за косулей, яростно убегающей от гибели, перепрыгивая через колючие кусты. За оборотнем, не менее сильным, чем Андрей, который смог устоять в битве даже против её матери, драконихи Гараскарании, весящей несколько десятков тонн, опытной поединщицы и охотницы. А что может она, Шанти, если на людской возраст её всего двенадцать лет? Впрочем — сравнивать возраст людей и драконов некорректно. Нет тут никаких сравнений. Но… всё-таки. Она ещё даже не умела делаться невидимой, как её мать, ставя перед глазами наблюдателя непроницаемую завесу, отводя глаза.
Огромные крылья несли Шанти на юг, к новым приключениям, а в рогатую голову, украшенную великолепным красным гребнем, лезли и лезли мысли, рассуждения, воспоминания… она давно заметила — почему-то работа крыльями очень располагает к размышлениям. Может от скуки? Тупо машешь крыльями, надо же чем-то себя занять? А может кровь, разбегающаяся по жилам от активной физической нагрузки активизирует мозг больше, чем обычно? В любом случае — делать же всё равно нечего… можно и подумать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});