щит. Вообще бабы бесстрашные у него, так и сидят, как ни в чём не бывало, смотрят, как я всех крошу.
Но после того как возникла стена из айсберга те две, что с моей стороны остались, вскочили и забегали, как дуры, не зная, куда деваться.
Газим сжался весь, лёжа в позе «не бей».
— Оно тебе надо было? — Хмыкаю, нависая над ним.
— Слушай, если бы я знал, что ты маг, и в мыслях бы не возникло, — залепетал, даже слова чётче стал произносить.
Оскалом улыбки одарил для закрепления своего дружелюбия.
Руку подаю, секунды две медлит, но принимает. Вздёргиваю его, почти, как пушинку, и вижу по взгляду, что главарь охренел. Конечно, он же почти под полтора центнера весит.
Прислоняюсь деловито на угол поломанного стола.
— А что за фабрика хоть здесь была? — Спрашиваю спокойно, сложив руки.
— А тебе зачем? — Хмыкает, глаз с меня ошалелых не сводя. Всё отдышаться не может.
— Так, для саморазвития, — пожимаю плечами. И слышу, как пытаются с той стороны лёд колоть.
— Шатур хотел горючую смесь производить, — отвечает, оглядываясь на шум воровато. — Но вышла дрянь, куда всё и скинули. Вон озеро наше ты прошёл, всё там сдохло.
Тааак. Похоже, мой земляк нефть или что — то подобное пробовал создать.
— Что ещё о Шатуре знаешь? — Интересуюсь, наблюдая, как, пошатываясь, пытается встать мужичок с дубиной.
— Лежи полудурок, — бросает ему главарь и мне: — слышал, как он заклинаниями обложился? Это силы Вита на него страшные зуб точат. И неизвестно кто кого, нам бы всем не сгинуть.
— Я понял, разберёмся, — ответил и поднялся. — А ты береги себя дядь.
— Спасибо, племяш, — буркнул с нотками обиды.
— Я ещё зайду, — говорю напоследок.
— Может, не стоит? — Кривится Газим.
— Я подумаю, — брякнул и телепортировался сразу к мосту, где у нас с Ларой точка встречи.
Думаю, главарь понял, что со мной шутки плохи. А я поднял, что в жизнь тех детей вмешиваться не стоит. По крайней мере, пока. Вот если переживу Чёрный сезон, займусь и их воспитанием! Что я? Джуна и займётся, мамаша недоделанная.
По мосту пошёл, чтобы карету поймать по дороге. Забег на фабрику не кажется таким уж бесполезным. Кое — что интересное для себя подчеркнул.
«Камень четырёх Драконов» — это что — то новенькое. Если Шатур действительно обладает им, это не просто так! Он попаданец, как и я. Намного дольше меня здесь, если верить сплетням и некоторым фактам. А значит, он намного опытней меня. Знает больше! Уверен, неспроста держит при себе такой камень и ограждается колоссальными контурами, которые так практически не пробить.
Не думаю, что Джуна, используя воровские навыки, действительно пробовала украсть этот крутой Камень. А если всё же пыталась? Что — то пошло не так? Но она же целая и невредимая вернулась в Левант. Тёмная история…
Каналья! Всё равно хочу заполучить этот камень! Ибо чую великую мощь. А ещё потому, что я их коллекционирую! Он ведь один из девяти камней!
Ну, Джуна. Ну, плутовка.
Открылись новые факты её авантюры. Сыграла на доверии брата, забрав у него «Синий глаз Дракона». Получается, папаша Нойс доверил сыну артефакт, который тот благополучно прощёлкал.
Ладно, разберёмся. А пока нужно сосредоточиться на завтрашней встрече с Ольви!
Глава 12 Наше первое свидание
Утром в комнату настойчиво постучали, прервав мой сладкий сон.
Кто там черти принесли⁈ Отворив дверь, высунулся полусонный и сразу взбодрился. Ибо смотрят на меня сразу три полицейские морды в фирменных беретках.
— Принц Кристиан? Простите за столь ранний визит. Но мы получили указание от комиссара города принять от вас и сестры показания по поводу непристойного поведения сэра Мостина мье Агира в театре Беринга Шатура вчера.
Кх, кх. Постойте — ка, я не ослышался⁈
— А что ему грозит? — Интересуюсь, скривившись, ибо что — то в горле заскребло вдруг.
— Снятие с должности, и до десяти лет тюремного срока, как определит суд, но уверяю вас сэр, закон будет на вашей стороне.
Мля, даже как — то жалко Мостина стало.
Интересно, это Гертруда инициировала? Если так, тётка она влиятельная! Мне за её старания придётся отрабатывать? Хм, с другой стороны, если у неё такие связи, надо с ней дружить по полной программе.
Суета на этаже. Даже полицейские повернулись на шум.
О! Худосочный чернявый любитель молодух Мостин нарисовался взмыленный в сопровождении администратора, который и показал ему дверь Инессы, где уже двое полицейских в проходе с ней болтают. И не только с ней. Мля, там ещё и Белоис маячит в дверном проёме, мечется, как лев в клетке!
— Позвольте, господа, — просачиваюсь мимо полицейских и спешу на потасовку, попутно оценивая, как постарались наши служанки. Расфасовали цветы по вазам и ведёркам и поставили в холле перед лестницей.
— Да я тебе причиндалы отрежу, гнусный насильник! — Кричит Белоис на ошалевшего Мостина и рвётся его поколотить. Но полицейские бдительно держат.
— Да что вы себе позволяете? Вы вообще кто⁈ — Фыркает в ответ Мостин.
— Пап, не вмешивайся, — стонет Инесса, закутываясь в халат.
Спасибо хоть расчесалась и поднакрасилась.
— Это ваш отец⁈ — Ахает Мостин.
Подскакиваю я.
— Так всё, успокоились! Инесса дверь закрой! — Гаркнул и сам закрыл, выдворяя полицейских.
— Крис, что за… — только и успел выдать Белоис.
— Всё, все на выход, концерт окончен, — подталкиваю оторопевших полицейских и Мостина. — Давайте, давайте, в холле нас ждите.
Потолкал всех прочь, как стадо баранов. Позади снова дверь открывается.
— Я сказал, сидеть тихо! — Рявкнул уже зло и дверь захлопнулась обратно, ибо оба понимают, что сейчас меня лучше не злить.
— Сэр Кристиан! — Отшатнулся Мостин с испуга. — Я прибыл принести глубочайшие извинения за свой гнусный поступок!
— Да, да, молодец, — отвечаю сварливо. — В холле, всё в холле.
— Сэр Кристиан, а как же показания? — Наседают и полицейские, отступая к лестнице, но не очень уверенно.
— Сэр Кристиан, — воет до кучи администратор.
— А тебе, млять, что надо⁈ — Не выдерживаю я, и тот спотыкается на ступеньках, полицейский еле удержал.
— Сэр Кристиан, так это был ваш отец? Король тоже здесь? — Спрашивает Мостин, уже спускаясь.
— Нет, конечно, разве от похож на короля? Это её наставник. Она всегда его отцом кличет, а он её дочкой называет. Естественно не в присутствии монарха.
Внизу перебрались в столовку с пятью полицейскими и Мостином. Толпа за мной хвостиком. И всем что — то надо! Член Сотни молит о прощении, эти молят о показаниях.
— Позавтракать не хотите? — Предлагаю всем с приподнятым настроением.
— Простите, но мы на службе, — брякает старший группы.
— А я здесь опасаюсь трапезничать, — выдаёт Мостин. Тот ещё идиот, который может вскоре загреметь в тюрьму, где будет жрать в столовке похуже.
— Скоро вы будете опасаться ронять мыло в душе, — смеюсь.
Но никому не смешно.
— Позвольте, в качестве компенсации я заселю вас в центральную гостиницу Градира, в лучшие номера, оплатив пребывание на любой срок? — Продолжает наседать «виновник торжества». — А лучше сниму особняк в Истинском парке, там большое и чистое озеро, прогулки на лодках, приезжают артисты. Закрытая территория, посторонних не будет. Как вам такое?
— Я подумаю, — бурчу, принимая кашу от перепуганной служанки.
— Сэр, мы ждём вашего решения снаружи, — выпалил полицейский на выдохе, проявляя деликатность, и вместе со всей группой потопал прочь.
Мостин, смотрящий мне в рот с надеждой, даже принял тарелку каши без вопросов.
— Так, на счёт особняка мысль хорошая, — бурчу, приступив к трапезе и уже не глядя на него.
— Сегодня же после полудня пришлю за вами карету! — Воскликнул радостный и застучал ложкой.
— Да, давай, — соглашаюсь. — И это… нам надо карету на подхвате, чтобы постоянно при нас была. И не простую, а с мигалками, в смысле с символикой правления, чтобы на дорогах не стоять. Ну вы поняли?
— Организуем, сэр, — пробурчал с набитым ртом. — То есть мы всё решили? Претензий не будет?
— Нет, но имейте в виду, сэр Мостин, — начинаю, снова подняв на него взгляд. — По вашим обычаям дуэлью решаются вопросы, а по нашим всё намного проще.
Сглотнул бедолага.
Вижу, что взгляд его почернел с перепуга. Иногда я действую на людей непроизвольно эффектно. Это во мне вампирская составляющая, похоже, бурлит в крови.
— Но я не к этому, — брякаю уже более мирным тоном. — Я не против ваших отношений с моей сестрой. Но официальных. То есть после объявления помолвки допускаю поцелую и ласки без проникновения. А дальше всё только после брачного союза.