балахоне, ходил вдоль стен, зажигая прятавшиеся в нишах свечи.
Агата не могла больше ни пить, ни есть и только нервно мяла рукав платья. Когда к ней подошла служительница и попросила следовать за ней, она вскочила с места, едва не запутавшись в юбках.
Ее провели в небольшую комнату, где за столом сидел пожилой служитель, показавшийся Агате смутно знакомым. Кажется, именно он был вместе с Фролом Зерионом во внутреннем дворе.
— Агата Таноре? — спросил он скрипучим голосом, и когда она кивнула, указал ей на скамью, стоявшую перед столом. — Садитесь. Прежде, чем вы пойдете дальше, необходимо подписать пару бумаг.
Он пододвинул к ней исписанный мелким аккуратным почерком лист, и Агата пробежала взглядом по строкам.
— Это документ о том, что вы и ваша семья отказываетесь от всяческих притязаний и недовольств, если в ходе отбора невест дракону-императору будете ранены, покалечены или убиты.
— А такое может случиться? — удивилась Агата.
— А как вы думаете?
— Мне не казалось, что отбор невест может быть столь опасным мероприятием.
— Ну так подписывайте. В любом случае это всего лишь формальность.
— Здесь также написано, что я не смогу покинуть отбор по своей воле до самого конца испытаний.
— Верно. Андроник Великий может огорчиться, если одна из его невест внезапно пропадет. Так что нам пришлось внести этот пункт.
— А что если у меня что-нибудь случится? Дедушка вдруг заболеет, или что-то вроде того и мне нужно будет срочно уехать? Что со мной тогда будет?
— Госпожа, ниже ведь написано. Читайте внимательно, раз уж взялись.
— Здесь указано, что нужно будет выплатить триста тысяч золотых монет в казну, а если их не будет, то отправиться на соляные копи! — ахнула Агата.
Контракт, который ей предлагали, очень сильно ее смущал. Даже если бы отец продал всех их ферналей, а мачеха заложила поместье, все равно едва бы они наскребли такую кучу золота.
Агата стремилась попасть на отбор, как птица весной стремится на юг, но подписывать контракт ей было страшно. В отличии от того договора, который она заключила с княгиней Дуаре, этот вовсе не казался ей беспроигрышным.
— А еще тут написано, что я должна дать разрешение использовать мой образ целиком или частично для изготовления кукол, статуэток, гравюр и прочих сувениров на благо дракона-императора и казны его культа? — удивилась Агата.
— Ну, это только если вы продвинитесь в отборе достаточно далеко, чтобы запомниться и полюбиться народу. Не беспокойтесь на этот счет.
— Ой, ничего себе!
От переизбытка чувств Агата так сильно сжала свой подол, что ткань затрещала. Она никогда и подумать не могла, что кто-то будет изготавливать кукол с ее лицом и штамповать гравюры с ее изображением.
— Так что, вы будете подписывать или нет? — торопил ее служитель.
— Подождите, дайте мне все обдумать.
— Если юной госпоже что-то не нравится, то никто ее тут не держит. Пока контракт не подписан, вы вольны ступать, куда вам вздумается.
В комнату вошел служитель.
— Барт Иннокентиус, госпожа готова? — спросил он. — Все уже ждут.
— Госпожа не хочет ставить свою подпись, — ворчливо заметил брат Иннокентиус. — Пусть ее проводят во двор.
— Подождите! — взмолилась Агата. — Я вовсе не отказываюсь. Мне просто нужно все обдумать!
— Боюсь, времени на размышления нет. Вы идете или нам позвать вместо вас другую юную госпожу?
Агата была готова кричать от охватившей ее паники. Зажмурившись, она размашисто написала свое имя на документе. Брат Иннокентиус ловко капнул возле подписи каплю воска и Агата закрепила контракт, прижав к ней свой палец.
Хотя служители и торопили Агату, ей снова пришлось ждать. Она стояла возле высоких резных дверей, слушая доносившиеся изнутри голоса.
Когда двери, наконец, распахнулись, первым что она увидела была плачущая девушка, одна из тех, которые сидели вместе с ней в просторном зале, ожидая своей очереди. Видимо, она не прошла, и ее в расстроенных чувствах уводил прочь служитель.
Агату кольнуло жалостью, но она тут же забыла о ней, стоило ей увидеть сидящих за длинным столом господ. До того как проводить ее в зал, служитель предупредил Агату по поводу лежавших на столе вееров, что белый веер означает, что ее кандидатуру одобряет, а черный, что нет.
В середине сидела графиня Дэву. Одета она была в восхитительное медового цвета платье, украшенное вышивкой в виде цветов, бабочек и пчел. Ее узкое лицо с острым подбородком и чуть длинноватым носом, хоть и не соответствовало общепринятому представлению о красоте, из-за ярких карминных губ, темных изящно изогнутых бровей и смоляных ресниц, обрамлявших очень выразительные глаза, показалось Агате едва ли не прекрасным.
По правую сторону от графини сидел Фрол Зерион, чьи одежды сияли белизной в тусклом свете свечей. Он ласково улыбнулся Агате одними только краешками губ.
По другую сторону стола, как будто стараясь отодвинуться как можно дальше от остальных, расположился генерал Аверин.
Если про графиню Дэву Агата была наслышана и до отбора (та была фигурой известной на всю империю), а с Фролом Зерионом она случайно познакомилась совсем недавно, то генерала видела впервые, хотя и слышала когда-то о его подвигах.
Пока графиня рассматривала Агату с лукавым интересом, а Фрол Зерион ободряюще ей улыбался, генерал глядел куда-то в сторону, словно ни Агата, ни все остальное, что здесь происходило его нисколько не занимало.
По залу неслышно скользили служители с кристаллами в руках. Один из них встал вплотную к Агате. Бьющий из кристалла розовый свет с непривычки слепил глаза, заставляя часто моргать.
— Представьте себя, — попросила графиня. Агата даже не сразу поняла, что говорят с ней, так что той пришлось повторить. — Дорогая моя, как вас зовут?
— Агата, Агата Таноре, — собственный голос показался ей тонким и жалким, как мышиный писк.
— Расскажите о себе, госпожа Агата.
— Ну… я из Арлейского княжества. Мой отец купец, он разводит ферналей… У меня есть мачеха, сводная сестра Вероника и младший брат Титус, он будущий барон…
— Все это замечательно, — перебила ее графиня, изящно подперев подбородок ладонью. — Агата, расскажите о себе, а не о вашей семье и ферналях. Кто вы такая, Агата? Что любите, что ненавидите?
Агата нахмурилась. Такие вопросы всегда ставили ее в тупик.
— Мне девятнадцать лет. Я люблю ферналей, и дракона-императора. Каждую неделю хожу в святилище, покупаю все новые сувениры, которые появляются в лавке при святилище…
— Именно в таком порядке? Сперва фернали, а потом только дракон-император? — снова перебила ее графиня.
— Нет, нет, вы не так меня поняли! — попыталась переубедить ее Агата, уже понимая, что ничего у нее не вышло.
Она чувствовала, что не понравилась графине Дэву,