ахнула повторно, когда глянула вниз. Крыша ресторана казалась далекой, а ночной Хэвенсград под нами щедро переливался россыпью огней. Вокруг клубилась магия, смешивающаяся с ночной синевой в какой-то совершенно невероятный цвет, согревающая – я впервые чувствовала тьму такой теплой, если не сказать горячей.
– Это так красиво, – оторвавшись от созерцания, я снова посмотрела на него.
– Это ты красивая, Лена, – ответил он. – Знала бы ты, насколько.
Несмотря на то, что Валентайн привычно был в черном, я никогда не видела его таким светлым. Лишь на миг он почему-то нахмурился, глядя на меня, а после склонился и поцеловал. Скрепляя то что произошло между нами глубоким присваивающим поцелуем.
Глава 16
Люциан Драгон
С какой радости его потащили к Эстре именно сегодня, когда прошло уже несколько дней, Люциан не представлял. С другой стороны, да не пофиг ли. Некоторые словечки из другого мира как нельзя лучше описывали его отношение к ситуации, поэтому когда он утром, перед занятиями, шел к ректору, не мог перестать зевать. Адепты тряслись, как листочки осенью на деревьях, на этом пути, а все, о чем он мог думать сейчас – о кровати. Потому что ему полночи снился Этан, и в этом полусне Люциан то ли постоянно просыпался, то ли не мог заснуть. Друг стоял у окна в его комнате и пристально смотрел на него, словно хотел что-то сказать, но, стоило Люциану попытаться открыть рот, как его затягивало на такую глубину сна, в такую тьму, что он вообще ничего не мог делать. Так продолжалось всю ночь, поэтому он дико не выспался. Поэтому перед кабинетом секретаря еще раз широко зевнул и вошел.
Парень, едва завидев его, вскочил, потрясая своей шикарной шапкой кудрей:
– Ректор вас уже ждет, адепт Драгон! Проходите.
Ждет-ждет, конечно, куда ж она денется.
– Добрый день, адепт Драгон. – В сухом хлестком голосе Эстре было очень много обещаний всего нехорошего на его голову.
– Сомнительно, но если вы настаиваете. Я присяду? – Люциан кивнул на кресло.
– Нет, – чуть ли не прорычала Эстре. Сегодня она собрала свои пламенные волосы в пучок, такой строгий, что зная о густоте ее копны, даже странно, что у ректора глаза из орбит не вылезали. В строгом белом костюме она возвышалась над столом. Хотела бы, наверняка, возвыситься и над ним, но Люциан был ее выше. А вот надо было разрешать садиться.
– Хорошо, постою, – не стал спорить он. – Чем обязан столь позднему вызову?
Эстре раздула ноздри:
– Вы, адепт Драгон, несмотря на то, что теперь уже наследный тэрн-ар, – она плотно сжала губы, а Люциан пожал плечами. На этот раз папочка не стал раздувать шумиху, просто подписал указ, а он сам подписался под этим указом, – вы, кажется, совершенно не осознаете, что правила существуют для всех, а у любого поступка бывают последствия.
Он приподнял брови, но ректор не позволила и слова сказать.
– Вы игнорируете правила безопасности Академии, хотя знаете, чем они спровоцированы. Какой пример вы подаете остальным, как будущий правитель?
– Что будущему правителю можно все? Даже отменять правила?
Эстре побагровела.
– Считаете это смешным?
– Да нет, считаю, что вы раздуваете дракона из драконенка. Никто не пострадал, ничего плохого не случилось…
– Кроме того, что вы увели девушку, у которой даже нет защиты вашего статуса, через несанкционированный портал, – едко отозвалась Эстре.
Драхство.
– Вот только Амиру сюда приплетать не надо, – жестко произнес он. – Я ходил навестить пострадавшего друга из гарнизона, а она…
– Она должна была думать своей головой, согласна, – ректор скрестила руки на груди, – но в вашем присутствии головы у девушек отключаются.
Жаль не у всех.
– Вы спрашивали, почему мы собираемся только сегодня, так вот, исключительно потому, что у родителей адептки Ловер очень напряженный график. Они безумно много работают и смогут приехать только сегодня. – Ректор глянула на виритту. – Уже совсем скоро. Чтобы узнать, что их дочь нарушила режим и будет отчислена.
– Что?! – Вот это уже было совсем не смешно. – Какого др…
Люциан осекся, плотно сжал губы, но потом продолжил:
– Вы же это не серьезно сейчас?
– Еще как серьезно. – Эстре оперлась руками о стол и подалась вперед. – Ее пример будет весьма показательным для остальных. Для тех, кто считает, что может нарушать мои распоряжения просто потому, что решил, что это неопасно.
Желание высказать ей все, что он думает, было непреодолимым. Вместо этого Люциан сжал зубы и в упор посмотрел на нее:
– София Драконова ходит порталами каждый день.
– С моего разрешения. Эти порталы защищены с двух сторон и проверяются перед открытием.
– Замечательно! Порталы Альгора и Ленор Ларо тоже проверяются каждый раз?! – Вот не хотел он этого говорить, само вырвалось. Но, похоже, двойные стандарты ректора не смущали.
– У Альгора тоже есть мое разрешение.
Класть он хотел на твое разрешение.
Люциан проглотил эту мысль за пару мгновений до того, как ее бы озвучил.
– Кроме того, репутация Ленор Ларо не пострадает от того, что она уходит вместе с ним.
– Конечно, потому что от нее остались одни лохмотья.
Ректор вперила в него пристальный взгляд:
– Считаете себя умнее всех, адепт Драгон?
– Да нет, просто не понимаю, почему Амире нельзя было уйти со мной и погулять по вечернему Хэвенсграду, а Ленор Ларо можно таскаться с Альгором и трахаться на всех доступных поверхностях! – Его уже понесло, и он ничего не мог с этим поделать. Наверное, просто все тщательно сдерживаемое долгие месяцы, прорвалось, грозя накрыть собой и его, и всех, кто находился поблизости. Накрыло бы, если бы ректор не произнесла:
– Я ценю ваше абсолютное пренебрежение правилами хорошего тона и несоблюдение субординации – даже несмотря на то, на каком факультете вы учитесь, – процедила она. – Но к вашему сведению, у магистра Альгора и Ленор Ларо назначена дата свадьбы. Поэтому ваши шуточки ниже пояса совсем не уместны.
Дальше она с тем же успехом могла рассказывать параграфы по высшей магии или исторические данные, или еще что-нибудь. Люциан все равно не услышал бы, потому что в ушах бухал пульс, в груди сердце, а на кончиках пальцев собиралась палящая магия. Способная испепелить все дотла. Всех. В первую очередь его самого. Возможно, именно поэтому Люциан пропустил момент, когда открылись двери, и вошла Амира с родителями. Серьезная и очень-очень грустная.
Едва взглянув на нее, Люциан вылетел из кабинета под окрик Эстре:
– Адепт Драгон!
Совершенно опешивший секретарь попытался было его остановить, но, видимо, вспомнил, что жить хочет – и отскочил в сторону.
Люциан толкнул дверь, которая жалобно хрустнула о стену, а после –