– Спите спокойно, сэр, – сказал софус со скукой.
Меня передернуло. Опять двусмысленности, сомнительный юмор. Надо ж было так выразиться! Три слова подряд на букву «с». Да я еще добавил на сон грядущий.
* * *
Зуммер пищал так, что мертвого разбудит. А я был только сонный, так что проснулся быстро. Но проснулся в чем-то вроде гробика. Правда, комфортабельного. Перед лицом даже экран светился.
С этого экрана на меня смотрел усатый пират с банданой на голове.
– А где серьга? – поинтересовался я.
– Да вот, – он показал ухо.
Там висел золотой полумесяц.
– Соответствует, – кивнул я. – Как вас зовут?
– Меня зовут Роджер.
– По фамилии Мери? – усмехнулся я.
– Нет. Всего лишь Раскл.
– Разбойник то есть?
– Таков точный перевод со староанглийского, сэр.
– И чем занимаетесь, Роджер?
– Да так, фрегатом командую.
– Подходяще. Название?
Разбойник официальным тоном доложил:
– «Зенгер», сэр. Патрульный фрегат Объединенного Космофлота Солнца.
– Вот как… Слушайте, так мы что, уже прилетели?
Раскл кивнул.
– Имеем честь эскортировать спасательный звездолет «Туарег» в пределах Солнечной системы. Поздравляю с благополучным возвращением!
– Спасибо, – сказал я. – Добрались, значит. Свершилось.
– Так точно. Мы не будили вас до последнего момента, – сообщил пират. – Но пора, пора, граф. Вставайте. Вас ждут великие почести.
– Ну что ж. Почести, так почести. Давно у меня не случалось чего-нибудь, что можно назвать почестями, – бормотал я, потягиваясь.
Но тут саркофаг принял вертикальное положение. Жидкий консервант стек сквозь пол. Сверху застучали капли душа. Я безвольно обвис на ремнях.
Как обычно, после длительного анабиоза кружилась голова, тело наполняла слабость, отсутствовал интерес к жизни. Если кто-то в этот момент к тебе подойдет и ее попросит, то преспокойно отдашь.
Но Роджер к таким вещам был подготовлен.
– Немного аэрозоля, граф?
– Сделайте одолжение, герцог.
– Да я не герцог, милорд.
– А я не граф.
– Вот тут вы ошибаетесь. Уже трое суток, как граф.
Аэрозоль распылился. Я чихнул и ощутил интерес к жизни.
– Розыгрыш?
– Решение Британского Королевского Совета – не розыгрыш. Вас действительно присудили к титулу.
– Да за что же?
– За доблесть, проявленную при спасении члена британской королевской семьи.
– Тут какая-то путаница. Жену спасал, было дело. Члена – нет.
– Одно и то же лицо, сэр.
– Вы уверены?
– Абсолютно. А вы не знали?
– М-да. Боюсь, это был не последний секрет моей жены.
– Вполне возможно, – согласился пират. – При дворах много всяких тайн. Время тут мало что изменило. Но это еще не все, сэр.
– А что еще?
– Да попутно вы спасли почетного члена Королевской Академии Наук. Тоже британской.
– Это кого же?
– Сэра Парамона Кэссиди Круклиса фон Циммермана ибн Дауда.
– Откуда известно?
– От самого сэра.
– Надо же! Несказанно повезло Британии.
Пират расхохотался.
– Граф! Должен сказать, вы хорошо переносите анабиоз.
– А как прореагировал Могилев? – спросил я.
– Простите? Какой Могилев?
– А, ладно. Не обращайте внимания, старая история. Так он уже встал?
– Кто?
– Ибн Дауд.
– Второй день играет в шахматы с вашим софусом.
– И какой счет?
– Сто восемнадцать с половиной на тридцать шесть с половиной.
– Бедный Джекил.
– Послушайте, – уважительно спросил Роджер, – на Гравитоне все такие умные были?
Я кивнул. Если на твоих глазах творится легенда, мешать нельзя. Люди расстраиваются. Потребность в идоле есть потребность физиологическая. То есть требует постоянного удовлетворения.
– Только учтите, – для страховки предупредил я, – не все гравитонцы любят демонстрировать. Иные выглядят даже глуповато.
Роджер выразился в том смысле, что снял бы шляпу, если б таковую носил.
Тем временем потоки теплого воздуха осушили кожу. Я выбрался наружу, превратившись из куколки в бледную личинку. Спотыкаясь на ногах, отвыкших ходить, направился к лифту. Из саркофага послышался сконфуженный голос Роджера:
– Сэр, экипаж «Зенгера» жаждет вас увидеть.
– А в чем проблема?
– Здесь дамы…
– И что?
– Да вы забыли… переодеться к завтраку.
Я услышал чей-то смех и пришел к выводу, что нудизм наконец-то скончался. Эврика.
* * *
Круклиса я нашел в рубке. Ибн Дауд поменял свой искрящийся балахон на стандартную униформу, которую обычно надевают под скафандр. Вероятно, процедура регенерации благополучно завершилась, и он мог позволить себе хоть белое, хоть облегающее.
Держа на весу шахматного коня, он внимательно меня осмотрел. Рядом с ним находился походно-раскладной бар на колесиках.
– Сохранился неплохо. Чего налить?
– Кофе, – пробурчал я. – Можно с коньяком.
– Чего побольше?
Я сделал обиженное лицо. Круклис плеснул в чашку добрую порцию.
– Ты не перестарался?
– С коньяком? – невинно спросил Круклис.
– Нет.
– А с чем?
– С титулами и мундирами.
Круклис удивленно поднял брови.
– Вот не думал, что ты придашь значение мишуре.
– Не понимаю, зачем все это, – раздраженно сказал я.
– Потерпи, поймешь. А потом еще и во вкус войдешь.
– По-моему, сначала надо было спросить у меня.
– Серж, да полно брюзжать. Ты ведь можешь и отказаться. Давай о другом поговорим. Все-таки сорок восемь лет не виделись, капитан. Вечор, ты помнишь, вьюга злилась…
– Ага, – мрачно согласился я. – В мутном небе тьма носилась.
– Не тьма, а мгла.
– Какая разница?
– А вот какая, – сказал Круклис.
И разом включил все экраны на панорамный обзор. Я охнул.
Бок о бок с «Туарегом» плыл патрульный фрегат Роджера. Его тороидальный корпус был виден с плоской стороны. Он быстро вращался, поэтому казалось, что рядом с нами в пустом пространстве катится огромное колесо.
Но не это поражало воображение. Прямо по курсу красовалась большая розовая планета с великолепно подсвеченной системой из тысяч колец. У меня даже дыхание перехватило.
– Что? Сатурн?!
– Ага! Пробирает? Мы на пороге дома, Серж. А ты какую-то свару затеял.
– Но как же? По расчетам мы должны были выйти к Плутону. Карантинная станция дальних рейсов там находится… Находилась.
– И до сих пор она там. Но из уважения к заслугам Его Сиятельства графа Кроносского (ибо таков отныне твой полный титул, и мне сдается, ты от него не откажешься) благодарное человечество разрешило нам отбывать карантин не у скучного Плутона, а на Япете. Здесь с видами получше. Разве не так?
– Не то слово…
Я взглянул на впечатляющее Сатурново семейство, живо вспомнив планетную астрономию. Вон тот, оранжевый, – явно Титан, самый крупный и населенный спутник системы. С другой стороны из-за диска Сатурна выглядывала Диона. А под таким углом к плоскости колец может вращаться только Япет…
Пространство вокруг Сатурна рябило радарными отражениями многочисленных кораблей, вакуумных поселений, орбитальных заводов. И все это освещалось лучами все еще небольшой, но очень яркой звезды, – родного Солнышка…
– Ладно, – сказал я. – Простим друг другу, благородный ибн Дауд.
Круклис поставил коня на доску и протянул руку.
– Да я уж давно. Теперь твоя очередь.
Я с чувством потряс его уже совершенно розовую кисть, совсем как настоящую.
– Ты готов? – спросил Круклис.
– К чему?
– У нас запланирована пресс-конференция.
– Хорошо, что не полет на Кронос.
– Еще неизвестно, что приятнее. Тебе неизвестно. Подумай, что можно говорить.
– Уже думал. Но хочу спросить.
– Пожалуйста.
– Мне что, беречь твою тайну до могилы?
– Нет, конечно. Довольно скоро я вернусь на Кронос. Вот тогда все и расскажешь. Ну, начинаем?