– Значит, ты считаешь, что брат Рэми теряет время? – донесся голос барона Хельма.
– Тише, брат, тише. Ты выпил лишнего, и не слышишь, что я тебе говорю.
– Но ты только что сказал…
– Я сказал, что если бы Пророк хотел быть найденным, он бы не скрывался, верно? Просто мне кажется, что нужно уважать его желания, только и всего…
– А ты полагаешь, что знаешь, каковы его желания? – хихикнул Хельм.
До меня донесся тяжелый вздох Килана. Если бы этот человек не пытался меня убить, я бы даже смог испытать к нему сочувствие. Он не был похож на глупца, а значит, прекрасно видел, что представляет собой брат Хельм. Необходимость поддерживать с такими людьми общение на уровне приятельства само по себе является наказанием, а уж гостить у них по какой-то причине – и подавно. Да уж, меня брат Килан, должно быть, ненавидит так же сильно, как и я его. Мы обменялись любезностями, испортив жизнь друг другу.
Их шаги затихли вдалеке, и я, закрыв дверь, направился к одной из четырех пустых кроватей. Несмотря на теплые дни, ночью уже ощущался осенний холод, так что возле окна лучше не ложиться: недолго и простуду подхватить. Сонно размышляя над тем, что, наконец-то, смогу выспаться, я разделся и уже собрался нырнуть в кровать, как дверь открылась, и на пороге появились Оливер, Тэд, Ардан и Хаш. Они остановились и в недоумении уставились на меня.
– Мальчик, ты комнатой не ошибся? – поинтересовался бритоголовый хмуро. – Это наша спальня.
– Она была пуста, – я откинул одеяло и сел на кровать.
– Кажется, он не понял, – негромко сказал Хаш.
Ардан молчал, но смотрел на меня с недоумением. Притом, что его отношение ко мне было лучше, чем у остальных инквизиторов, он бы не пошел против братьев. Но неожиданно в роли моего заступника решил выступить мрачный Тэд.
– Да пускай остается. Его пока выгонишь, так и ночь пройдет.
Он развернулся и вышел из комнаты. Остальные инквизиторы проводили его удивленными взглядами, а затем повернулись ко мне.
– Доброй ночи, господа, – я подарил им одну из своих самых обворожительных улыбок и юркнул под одеяло.
Конечно, уснуть удалось не сразу, но зато я чувствовал себя победителем уже в третий раз за сегодня, а это не так уж и плохо. Сны мои были спокойными и безмятежными, хоть и прервались так же грубо, как и накануне.
Если я и думал, что солнечный свет способен скрасить тусклые окрестности Крейдела, то ошибался. Во всяком случае, внутренний двор выглядел таким же непривлекательным. И хотя все выспались, лица у инквизиторов были всё равно хмурыми. Наверное, виной тому легкий утренний туман и сырая прохлада. Впрочем, у брата Рэми была и другая причина для недовольства: хотя барон Хельм жадно смотрел на шраванских лошадей и предлагал за них отдать шестерых своих «отборных скакунов», Лис это предложение отклонил.
– Это не кони, а безрогие коровы, – заявил он, осмотрев конюшню барона. – Возможно, они хороши для пахоты, но не более.
Барон побагровел при этих словах, да не нашелся, что ответить. На самом деле, лошади Хельма были не так уж плохи, самые обычные, но Лис не забыл нанесенное ему за ужином оскорбление. И тем более он понимал, что за своих скакунов мог бы купить целый табун дорионских лошадок.
– Дорога в Орлиное Гнездо лежит через горы, – сказал брат Рэми, подойдя к Лису. – Я полагаю, ваши лошади справятся с этим?
– Бесспорно, – ответил сармантиец.
Рэми выдавил из себя улыбку, но стоило предводителю шраванцев отойти, как он закатил глаза к небу.
Я опасался, что за ночь мой собственный конь забудет о том, как мы начали ладить, и вновь станет проявлять скверный характер. Удивительно, но он был спокоен и сдержан. Мне не составило труда вывести его из стойла и забраться в седло. Поистине, Айра совершила чудо, что бы там ни было в этом мешочке. Вместе с бароном Хельмом нас вышел проводить брат Килан, и я старался держаться подальше от него, чтобы не попасться на глаза. Мои мучения заметила Айра.
– Боишься его? – спросила она напрямик. – Не бойся, дитя. Церковь учит прощать; если он верный последователь Пророка, то не держит на тебя зла.
Я позволил себе усомниться в ее словах. Он бы простил меня, если б мы оба с ним не знали правду про ту ночь. А это несколько затрудняло процесс обоюдного всепрощения.
Мы покинули неприветливый Крейдел без особого сожаления. Увы, кроме ночлега, мы не получили здесь ничего. Или почти ничего, если говорить лично обо мне. Я почувствовал себя намного спокойнее, когда отряд вновь выехал на дорогу. Наш путь лежал к Орлиному Гнезду, как я узнал, и это было восхитительно. Мне даже в самых смелых мечтах не могло привидеться, что я смогу увидеть это удивительное место вблизи. Орлиным Гнездом называлась крепость, расположенная в горах, что находились всего в нескольких днях пути от столицы. Эта неприступная цитадель была на самом деле хранилищем величайших тайн и знаний всего Дориона, а, возможно, не только его. Здесь оберегались древние знания, к которым допускались лишь избранные. Орлиное Гнездо существовало так же долго, как и Эйнерин, хотя, поговаривают, что даже дольше. Люди, охраняющие крепость, никогда не покидали ее и жили своей замкнутой общиной, при этом их многочисленные агенты добывали ценные сведения, которые через несколько сотен лет превратятся из досужих сплетен в историю. Что и говорить, хотя бы увидеть стены Орлиного Гнезда собственными глазами – это уже небывалое везение!
Брат Рэми принял решение не делать крюк и не возвращаться на Стрелу Тиля, продолжив путь проселочными дорогами напрямик к горам. Не знаю, было ли это продиктовано искренним желанием не тратить понапрасну время, или же он решил повести нас самыми непроходимыми тропами, но после очередной переправы через мелкий ручей лошадь Лиса стала заметно прихрамывать. Он все больше отставал, позволяя животному идти в удобном ритме, но, наконец, был вынужден объявить о необходимости остановки.
– В чем дело? – брат Рэми даже не счел нужным скрыть свое ликование.
– Моя лошадь нуждается в отдыхе, – сказал Лис, спрыгивая на землю.
– Что ж, пожалуйста, – пожал плечами инквизитор и обратился к отряду, – привал.