с юга пришла?
— Не-э-э-эт! Я ме-э-э-э-стная! — кажется, Галина всё-таки осознала, что влипла и серьёзно, поэтому отвечала предельно честно.
— А почему тебя послали? — уточнил я.
— А я бе-бе-бегаю бы-ы-ы-ыстро! — прорыдала девушка в ответ.
Я взглянул на Серого, и тот кивнул:
— Быстро. И, похоже, долго: как марафонцы! — пояснил он.
— Я спо-о-о-о-ортом занима-а-а-ала-а-а-ась! — Галя ревела, не переставая.
А ещё искала в наших лицах сочувствие, но не находила его.
— Кого-то ещё пошлют? — спросил я.
— Неэ-э-э-э-эт! — я на секунду поймал Галин взгляд, и понял, что она всё-таки змея…
Ой, змея! В этом взгляде было столько злобы, что хватило бы отравить целых двух Вано. Галина не просто нас не любила: она нас ненавидела. Мы были помехой на её лёгком пути к красивой жизни. Вернее, она нас таковыми считала.
— Далеко ваши? — спросил я.
— В дне пути-ы-ы-ы! — ревела Галя, пряча бесстыжие глаза в коленях. — Когда выходи-ы-ы-ы-ла-а-а-а! Бы-ы-ы-ыли в дне-э-э-э-э пути-ы-ы-ы-ы!
Мы с Дунаем переглянулись, а затем обвели взглядом наших: кажется, больше ни у кого вопросов не осталось. И я кивнул Серому на девушку. В последний момент я подумал, что он может неправильно понять, но тот оказался молодцом.
Приклад винтовки опустился на затылок Гали. Причём, с чётко рассчитанной скоростью и силой удара. И девушка, как ревела себе в колени, так и сложилась без чувств, через секунду завалившись на бок.
— Связываем, затыкаем рот и оттаскиваем подальше… — приказал я. — Не дай Бог, начнёт громко мычать во время засады!..
— А надо было мочкануть её! — кровожадно сверкнув глазами, заявила Сандра.
Я и Дунай, не сговариваясь, молча вытащили ножи. И протянули их Сандре рукоятками вперёд.
— Чего? — девушка удивлённо уставилась на клинки.
— Мочи, давай! — сказал Дунай. — Бери нож, и в сердце!
Все промолчали. Сандра даже успела на небо как бы невзначай поглядеть.
— А раз нет, тогда и не предлагай! — посоветовал ей Дунай, убирая оружие.
А потом мы вернулись к подготовке засады. Надо было сделать всё идеально. Чтобы потом не стоять на коленях перед победителями, отчаянно жалея свою жизнь, потерянное оружие и припасы.
Дневник Листова И. А.
День восемьдесят четвёртый. Грабя «корованы»…
Они пришли ближе к вечеру.
Караван наших врагов спешил. Три десятка рабов, тащивших тюки, еле переставляли ноги, но упорно шли. Впрочем, объяснялось это легко. Все рабы были связаны одной верёвкой за лодыжки. И если кто-то начинал замедляться, тормозя других — тут же получал палкой по пятой точке. А это, наверно, больно…
Торговцы и вооружённые бойцы распределились в дороге так, чтобы никто из рабов не пытался сбежать. Ни о какой разведке и речи не шло. Нужно было контролировать подневольную рабочую силу. Они так и не заметили нас…
Первыми залп дали арбалетчики. Следом, пока болты ещё летели в воздухе, поднялись из укрытий мушкетёры. Пока они целились, болты нашли свои цели среди вооружённых людей. Над караваном понеслись крики боли, и несколько человек упали. А с обрыва уже летели новые болты — из второй партии заряженных арбалетов.
Грохнул дружный залп пяти мушкетов. Рявкнули ружья и винтовки. А следом в ответ полетели болты и каменные пули. Правда, били торговцы вразнобой: видимо, слабо понимали, что происходит. В то время, как впереди каравана и позади него грозно тявкали винтовочные выстрелы. И враги, как подкошенные, один за другим падали на землю.
Я увидел, как прямо ко мне несётся какой-то южанин с заряженным арбалетом. Дозагнал патрон в ружьё, быстро высунулся — и выстрелил куда-то в центр фигуры. Этого хватило, чтобы тот больше никуда не бегал.
Опять перезарядка. И новый выстрел. Врагов, оставшихся на ногах, было не так уж много. Да, мы убили далеко не всех. Но большинство ранений были опасными. Наши арбалетчики отлично пристрелялись за прошедший день. Поэтому если попадали, то так, чтобы противник уже не встал.
А винтовки были той грозной силой, которая заставила врага искать укрытия, а не стрелять в ближайшие цели.
Грамотнее всех поступили рабы. Они дружно завалились на землю, прикрываясь тюками, и старались не отсвечивать. А когда к ним попытался пристроиться один из торговцев — его просто вытолкнули прочь: мест нет!
Торговец, конечно, расстроился. И даже прицелился в рабов из револьвера. Правда, выстрелить не успел. Винтовочная пуля влетела ему в бок, и мужику стало не до сведения счётов с персоналом. Тут бы выжить.
Снова ударили арбалеты. А сразу после них дали залп мушкетёры. И, собственно, на том весь бой и закончился. Кто-то там в пыли и дыму пытался кричать: «Сдаюсь!» — но добился лишь того, что его по голосу и сняли.
Когда рассеялся дым и пыль, мы увидели тела врагов, раскиданные по земле. Кто-то успел добраться почти до обрыва. Несколько человек мы сняли с холма — ружьями. Остальные, где шли — там и остались. И посреди этой кучи тел высилась крепость тюков, из-за которой выглядывали испуганные рабы.
На всё про всё ушло секунд тридцать…
— Получено сто пятьдесят баллов за убийство колонистов. Ещё сто — за удачно организованную засаду! — сообщил СИПИН. — Вы точно думаете, что выживете, если так и будете друг друга убивать?
— Если мы не будем убивать, то с гарантией не выживем! — огрызнулся я, а потом вслух крикнул своим соратникам: — Быстро мародёрьте оружие и ценные вещи! Тихон!..
— А? — отозвался тот.
— Наладишь с рабами контакт? — попросил я.
— Ща мы с Гримом быстро с ними договоримся! — пообещал он.
Пилигрим с Хромой только подходили с востока. Шрам и Русый уже кружили между трупами, пугая раненых и рабов. С запада бежали Серый и Дунай. А я всё никак не мог прийти в себя…
30 секунд! Меньше минуты понадобилось, чтобы перестрелять кучу народу! А ведь отправленные в стороны разведчики могли бы им сильно помочь!..
— Кажется, нам надо выставлять боковое охранение, авангард и… как его? — пробормотал я.
Думал, что никто не услышит, но Тихон расслышал.
— Арьергард! — напомнил он.
— Да! И его!
— Давно пора! — кивнул Тихон. — Давно пора…
Глава 10
Совершенно проходная
Дневник Листова И. А.
День восемьдесят шестой. Размышления в походе…
Мы уходили в сторону посёлка Намжалдоржо. Обвешанные разномастным оружием, грязные и вымотанные… Нам хотелось спать, нам хотелось отдохнуть… Но мы не могли себе позволить такую роскошь.
Потому что за нами шла погоня. И надо было добраться до укреплённого посёлка прежде, чем нас настигнут.
Всё ли мы правильно сделали? Я не знаю… Но сделанного не воротишь. Когда мы слегка привели в чувство выживших, то я приказал всем выдать «лечилки» и отпустить. Слабак ли я после этого? Возможно…
Но слабак меркантильный! И не дурак! Среди выживших было восемь «торговцев» — тех самых, которые с кучей баллов на счетах. И баллы они потратили не все. А заглянув в тюки, я понял, что хотел бы дождаться того момента, когда они сольют всё, что у них в запасе!
Одежда, пищевые рационы, «лечилки», полезные инструменты, патроны для револьверов, винтовок и ружей… Я буду грабить этих не сильно умных людей, пока не выбью из них всю глупость! Так я своим и заявил