Читать интересную книгу Песня - Людмила Зыкина

Подтверждением правильности такой точки зрения послужили гастроли в Москве западногерманского джаз-оркестра под управлением Джеймса Ласта. Высочайший профессионализм музыкантов не спас общего впечатления от исполнения русской народной музыки — это была настоящая расправа над мелодичными и задушевными старинными песнями средствами самой современной оглушительной акустической техники. Куда девались едва уловимые плавные музыкальные ходы «Красного сарафана», подкупающие своим щемящим лиризмом, искренностью вложенных в них человеческих переживаний? Жесткая джазовая ритмика отсекла их, словно топором.

Русская народная песня жива и не нуждается в насильственном обновлении. А вот катастрофически распространившиеся, будто вирусы гриппа, вокально-инструментальные ансамбли часто без нее, оказывается, обойтись не могут и откровенно эксплуатируют народную музыку, паразитируя на ее непреходящей ценности.

Некоторые из возглавляющих такие ансамбли музыкантов дерзают сами сочинять песни, как правило, слабые и недолговечные. На этом основании они объявляют себя «композиторами», что очень скоро получает свое печатное закрепление на красочных афишах, под прикрытием которых совершаются многомесячные гастроли, — благо страна велика да и артистов у нас любят.

Но поскольку наши модерновые барды ничего яркого и самобытного, что могло бы увлечь ту молодежь, во имя которой они отваживаются на «новаторские» эксперименты, создать не могут — не хватает таланта, не хватает знаний, остается один путь — обращение к старинной народной классике. Правда, достаточно профессионально исполнить ее они не в состоянии, и начинаются потуги на «современное» прочтение фольклора.

Совершенно недопустимо, когда песни, к окончательному «оформлению» которых причастны десятки, а то и сотни безымянных умельцев из народа, становятся объектом расправы певцов-недоучек и незрелых ремесленников от музыки!

Теперешнее состояние дел в нашем музыкальном исполнительстве (ведь уже до Баха и Чайковского тоже добрались!) заставляет тревожиться и за смежные области. Как бы какой-нибудь ретивый «передельщик» и «осовремениватель» не объявил устаревшей русскую литературу, скажем, прошлого века. Тогда держитесь Пушкин и Некрасов, станут классиков ничтоже сумняшеся «прилаживать» к современным и суперсовременным веяниям!..

Как мне кажется, у нас еще не сложилось колоритное национальное направление в джазовой музыке. И это одна из причин того, что наша молодежь жадно воспринимает очередные поветрия, которые нередко доходят до нас тогда, когда на Западе интерес к ним спадает или вовсе исчезает. Вот почему наши доморощенные «битлы» порой плетутся в хвосте у модного ритма, «воспитывают» свою публику на давно исчерпавших себя и зачастую дискредитированных новациях, которые звучат только на задворках музыкального Запада. Размышляя об этом, я вспоминаю гастроли с оркестром Осипова в США в 1972 году. После концерта в Сент– Луисе, университетском городе, ко мне подошел студент-философ Джон Хэгерти. «Вы покорили нас своими песнями и музыкой, — сказал он. — Вам можно позавидовать, вы сохранили народные корни. В этом ваша сила».

Я еще несколько раз встречалась с этим симпатичным парнем. Он приезжал на наши концерты в других городах, привозил с собой много друзей и каждый раз засыпал меня вопросами о русской народной песне.

Конечно, русская песня не есть что-то застывшее и неизменное. Жизнь не стоит на месте. Она требует новых интонаций. Народная песня уже в советское время утвердилась в лучших образцах творчества таких, например, композиторов, как В. Захаров, К. Массалитинов и другие. Это советские песни, написанные на народной основе, как принято говорить, в «народном плане».

Ну а обработка старинных напевов, допустима ли она? Думаю, едва ли кто-нибудь станет возражать против нового «прочтения», скажем, песни «Во поле березонька стояла» с использованием богатых тембровых возможностей электронных инструментов. Но для этого требуется талант и тонкий вкус инструментатора, нельзя приносить мелодию в жертву громкости. Как обаятельно, например, звучат народные песни в исполнении оркестра электроинструментов радио под управлением В. Мещерина и некоторых других коллективов!

Обработка народной песни — дело трудное и очень ответственное. Работая с хором имени Пятницкого, такой выдающийся музыкант и композитор, как В. Г. Захаров, долгое время не решался обрабатывать русские народные песни. Бесконечно преданный фольклору и очарованный им, он словно боялся прикоснуться к этой святыне.

Современные песни, написанные Захаровым, наряду с талантливо сделанными им обработками старинных песен вошли в сокровищницу советской музыки. Что же побуждало Захарова делать обработки? Поиски ярких красок, новых акцентов, стремление к большей упругости ритмического рисунка. К тому же, большинство песен сохранилось в одноголосной записи, а для хорового исполнения они нуждались в многоголосном обогащении. Захаров подчеркивал, что обработанная песня должна звучать не хуже, а лучше необработанной, не выпадая при этом из «стиля». «Алмаз уже есть, — говорил он, — существует помимо нашей воли. Его надо очень осторожно и с любовью огранить, тогда вы получите блестящий всеми гранями бриллиант».

Примером такого подхода может служить обработка Захаровым народной песни «Горят, горят пожары». Из нее были убраны длинноты, композитор нашел более сжатый и жизнеутверждающий по стихам вариант, подчеркнувший ее былинность.

Для облегчения восприятия песни «Горят, горят пожары» был изменен музыкальный «расклад»: сначала вступление, затем два куплета в виде запева для одного голоса, далее два куплета всем хором, снова соло и в конце два куплета хором. Голосовой контраст в преподнесении отдельных частей песни «заострил» ее мелодические и смысловые акценты. От такой творческой обработки народная песня, естественно, только выиграла.

Огромное значение обработкам народных песен придавал П. И. Чайковский. Подчеркивая бесконечно важную миссию аранжировщика, Петр Ильич указывал на необходимость сохранения самобытного характера русской песни, на ответственность композитора за идеологическую и эстетическую стороны обработки. «Я… с детства самого раннего проникся неизъяснимой красотой характеристических черт русской народной музыки… я до страсти люблю русский элемент во всех его проявлениях…. одним словом, я русский в полнейшем смысле этого слова».

Пусть немым укором многим современным обработчикам, уродующим народную песню, послужит следующее высказывание гения русской музыки: «Никто не может безнаказанно прикоснуться святотатственною рукою к такой художественной святыне, как русская народная песнь, если он не чувствует себя к тому вполне готовым и достойным… Он теряет всякое право на звание артиста, он преследует цели не художественные, с искусством ничего общего не имеющие»…

Нередко в разговоре о «битовых» вокально-инструментальных ансамблях можно слышать такие слова: стоит ли обращать внимание — это ведь молодежь, это для молодежи, а ей свойственно увлекаться.

Да, обращать внимание стоит! Еще как стоит! С появлением этих ансамблей на повестку дня выдвигается острейшая проблема традиций и новаторства. Нас не может не волновать, во что выльется это «новаторство», ибо носителями его только в столице являются целых пять тысяч (!) вокально-инструментальных ансамблей (профессиональных и самодеятельных). Чуть ли не в каждом учреждении и предприятии есть свой ансамбль. К примеру, в одном Московском энергетическом институте их насчитывается пятнадцать!

А если прикинуть размеры их слушательской аудитории, да еще учесть, что самодеятельные музыканты сплошь и рядом усердно копируют своих профессиональных собратьев (или полупрофессиональных, хотя бы тех же «Молодцев»), то можно уже говорить о них как о явлении, затрагивающем основы нашей национальной культуры, могущем подрубить народные корни, привнося в музыку чуждые интонации.

Хотим мы этого или не хотим, но присутствие вокально-инструментальных ансамблей в нашей жизни — объективный факт. И он довлеет над нами, над нашими представлениями об искусстве. В результате засилья этих ансамблей как бы исподволь прививается идея, что необходимость глубокого музыкального образования себя исчерпала, что путь в искусство прост и приятен, что он не требует особого труда — ведь освоившие несколько аккордов электрогитаристы собирают пяти-семитысячную аудиторию в огромных дворцах спорта при полном аншлаге.

Так происходит обесценивание традиционных критериев качества, чему опять-таки способствует радио, телевидение. Раз очередной незрелой, но зато «модной» звезде эстрады предоставляется всесоюзная телетрибуна, значит, надо полагать, это и есть эталон высшего или, по крайней мере, высокого качества, образец, достойный подражания.