Читать интересную книгу "Дыхание дьявола - Джилл Джонсон"

дошло. Он был напуган. Я постаралась взглянуть на себя его глазами. Женщина с всклокоченными волосами в мужской одежде и единственной черной кожаной перчатке. На мешковатой серой сорочке расплылись под мышками влажные пятна, а над разбитым и распухшим глазом косо взгромоздились очки. Малышу я должна была показаться страшилищем. С усилием приподняв уголки рта, я пнула мячик в его сторону и воскликнула: «Вот это храбрец!», после чего мальчишка схватил мяч и убежал.

Однако я теряла время даром. Мне не следовало разгуливать по паркам, играя с детьми. Мне следовало заниматься поисками Симоны. Я уверенно встала, перекинула пиджак через согнутую руку и зашагала по направлению к дому Сьюзен. Если кто и располагал информацией о Симоне, пусть даже на первый взгляд она показалась бы несущественной, то это была именно она.

* * *

По дороге я зашла в цветочный магазин на углу, сама не зная зачем. Прежде я никогда не покупала подарков, но справедливости ради нужно заметить, что прежде я никогда и не появлялась ни у кого на пороге без предупреждения. Расплачиваясь за цветы, под ногами я внезапно заметила чек, подняла его и окинула беглым взглядом. Это был счет за ужин, датированный прошедшим днем. Поначалу у меня мелькнула мысль, что это мой собственный чек вывалился из кошелька. Но этого просто не могло быть, потому что счет включал в себя два больших бокала мерло, которое я никогда не стала бы пить, потому что не употребляю алкогольные напитки. Можно было снова бросить его под ноги, но так как я терпеть не могу мусорить, я аккуратно свернула чек и спрятала в карман.

Открыв дверь, Сьюзен несколько раз сосредоточенно моргнула, переваривая мое появление, а потом, приложив палец к губам, поманила меня за собой. Войдя в кухню, она указала на потолок и шепнула:

– Слушай.

Положив букет на стол, я слегка наклонила голову и прислушалась. Вот оно. Осторожные шаги по половицам. Мое сердце подпрыгнуло.

– Это она?

– Нет, ее друг. Появился незадолго до твоего прихода. Открыл своим ключом. Только что спустился.

Кто же это был – Морозник, Себастиан или Джонатан? Точно не Кастор. Он Симоне не друг.

– Опишите его.

– Сломлен, подавлен, ненавидит весь мир.

– Я имею в виду его внешность.

– Понятия не имею. Я никогда их не видела. Только слышала.

Слышимость была такой четкой, словно нас разделяли лишь половицы. Я задумалась, не может ли он различить наши перешептывания. Складывалось впечатление, что визитер искал что-то на рабочем столе Симоны. Заскрипел стул, раздался грохот, а потом что-то упало на пол. Зашуршали книжные страницы и листы бумаги, а шаги, пересекая потолок, направились в сторону Симониной кухни. Там стали открываться и закрываться ящики и шкафчики, а потом раздались звон и хруст – вероятно, визитер раздавил ногой осколки разбитого стекла.

Затем зазвучал голос, и мне стало ясно как день, что наверху орудовал Себастиан.

– Его здесь нет. Был взлом, повсюду стекло. Да, я знаю, как выглядит «Нокиа», дорогая. Его здесь нет. Да, я уверен. Нет. Я ухожу. Хорошо, увидимся позже.

Снова проведя рукой по карману, я нащупала внутри мобильный телефон, и воспоминание о вчерашнем обмене сообщениями с незнакомцем внезапно вспыхнуло в сознании.

Раздался грохот, такой сильный, что затрясся весь дом, и я со всех ног бросилась к входной двери Сьюзен – как раз вовремя, чтобы разглядеть, как удаляются ноги Себастиана. К тому времени, как я выбралась наружу, он уже собирался сворачивать за угол. Я могла бы его окликнуть, но вместо этого осталась стоять на дороге, наблюдая за тем, как ветер треплет его длинные светлые волосы, а сам худощавый молодой человек размашистой походкой исчезает за углом.

– Иди за ним. – Сьюзен стояла у меня за спиной, тяжело дыша от напряжения. – Выясни, с кем он разговаривал.

– Слишком поздно.

– Не слишком, если ты поторопишься. Дай-ка сюда. – Она выхватила пиджак из моих рук и слегка меня подтолкнула. – Скорее, а не то отстанешь.

Бежать было слишком жарко. Пот струился у меня по спине, скапливаясь на уровне талии, над брючным ремнем, еще с тех пор, как я решила взобраться на холм Кайт Хилл. Тем не менее я решительно потрусила вслед за ним, ни разу не остановившись до самого конца главной улицы. Обливаясь потом, с багровым лицом я принялась озираться по сторонам, гадая, куда мог свернуть Себастиан. Наконец я заметила его развевающиеся светлые волосы впереди, у подножия холма. Затем снова потеряла его из виду среди толпы туристов у Кэмден Локк Маркет, но остановилась лишь у перекрестка. Там я принялась вертеться из стороны в сторону, как на шарнирах, сканируя участки дороги позади себя, впереди и по обеим сторонам сразу, высматривая блондинистую гриву Себастиана над головами других пешеходов. Меня ничуть не обеспокоило выражение брезгливости, застывшее на лицах, огибающих меня по широкой дуге прохожих.

Внезапно Себастиан вынырнул из двери магазина прямо передо мной. Открутив крышку бутылки красного вина, он прильнул к горлышку и сделал большой глоток. Едва не поперхнувшись, я уставилась на него. Вблизи оказалось, что его бледная фарфоровая кожа выглядит тонкой и полупрозрачной. Длинные светлые волосы мягко обрамляли лицо, а веки имели детский голубоватый оттенок. Мне непросто далось такое определение, но внешность у него была ангельская. Себастиан оторвался от горлышка, чтобы перевести дыхание, уставился невидящим взглядом прямо на меня, а потом снова прижал бутылку к губам. Ополовинив ее, вытер рот рукой и зашагал через дорогу на станцию подземки.

– Простите! – окликнула я его, спеша следом, но Себастиан уже входил в вестибюль.

Я помедлила. Прожив десятки лет в Лондоне, я всегда испытывала патологический страх перед метро. Не собственно перед поездами, а перед самой подземкой и ее кошмарной метафорической связью со смертью. Я бы предпочла потратить несколько часов, пересаживаясь с автобуса на автобус, чем ступить на эскалатор, спускающийся в эти темные и бездонные пропасти ада. Себастиан уже миновал турникеты, и раз уж я собиралась его догонять, пора было пошевелить ногами. Молодой человек встал на ступень эскалатора и начал спускаться, плавно пропадая из вида. Нужно было пошевеливаться. Глубоко вздохнув, я сделала шаг, потом еще один, а следом – еще несколько, прежде чем оказалась возле турникетов. Люди вокруг доставали транспортные карточки, прикладывали к валидаторам и проходили. Похлопав себя по бокам, я застонала. Я не смогла бы продолжить преследование, даже если бы захотела, потому что карточка осталась у меня в кошельке, а кошелек лежал в кармане пиджака. Себастиан был уже на полпути вниз. Даже если бы я закричала,