— Со временем, — сказал Демотт. Мы с Дональдом хотим додавить Прудхо-Бей и «Санмобиль» и получить эти имена и личные дела как можно раньше.
— Хорошо. Спасибо, джентльмены. Очень разумно. Меня будить только, если грянет Армагеддон. Ага, вот и наши дамы, как, впрочем, и ожидалось. — Он подождал, пока жена подошла к столу. — Что-то случилось?
— Что-то случается прямо сейчас, — недовольно сказала Джен. — На скамье водителя двое мужчин. Почему двое?
— Ах, моя дорогая, я не знаток местных обычаев. Ты опасаешься, что они гомосексуалисты?
— Они оба с ружьями, — сказала она, понизив голос. — Ты не можешь их отсюда увидеть, но можешь взглянуть на них, если понимаешь, о чем я говорю.
— Представители королевской канадской конной полиции обязаны постоянно иметь оружие при себе. Так сказано в их конституции, — сказал Брэди.
Джен пристально на него посмотрела, понимающе хмыкнула, повернулась и вышла. Джим Брэди весь лучился от удовольствия.
— Мне сказали, что у них есть пара самых настоящих красавцев среди полицейских, — сказал Маккензи беззаботно.
Если не считать разговора с Фергюсоном, пилотом Брэди, Демотт провел всю вторую половину дня один в гостиной, поглощая кофе чашку за чашкой. Вернулись в очень хорошем настроении розовощекие Джен и Стелла. Стелла узнала от своих молодых сопровождающих, где собирается по вечерам молодежь, и позвонила на работу Карин Делорм, чтобы пригласить ее вместе провести вечер. Стелла не сказала, собираются ли они пригласить свой эскорт, и Демотт не стал спрашивать. В любом случае место будет должным образом проверено, перед тем, как они там появятся. Некоторое время спустя после возвращения дам, позвонили с Аляски. Это был Броновский из Прудхо-Бейя сказать, что Джон Финлэйсон находится на четвертой насосной станции, но скоро должен вернуться, но он, Броновский, немедленно соберет все, что хочет получить Демотт, и договорится с дактилоскопистами в Анкоридже.
В пять часов появился Рейнольдс сообщить, что дактилоскопическая оснастка у него в руках. Личные дела, затребованные Демоттом, уже доставлены в аэропорт Эдмонтона и будут доставлены прямо в отель после прибытия в аэропорт Мак-Муррей.
В половине седьмого появился Маккензи, выглядевший отдохнувшим и виноватым одновременно.
— Ты должен был мне позвонить. Я бы вполне мог спуститься уже пару часов назад.
— Я высплюсь сегодня ночью, — сказал Демотт. — Ты мне должен четыре часа.
— Три с половиной. Я звонил в Хьюстон, объяснил им, что у нас на уме, велел предупредить Вашингтон и Нью-Йорк, подчеркнул срочность.
— Уверен, что твой неофициальный слушатель теперь все знает.
— Иначе не может быть. Жучок находится прямо в основании телефона.
— Хорошо. Это должно разворошить осиное гнездо. Как Джим?
— Заглянул в замочную скважину по пути сюда. Похоже, спит как убитый.
В семь часов позвонили из «Санмобиля». Демотт указал Маккензи на наушники, подсоединенные к трубке.
— Мистер Рейнольдс? Надеюсь, больше нет плохих новостей?
— Для меня есть. Мне было велено остановить завод на неделю.
— Когда?
— Прямо сейчас. Ну, несколько минут назад. Со мной вступят в контакт через сорок восемь часов узнать о выполнении.
— Сообщение пришло из Анкориджа?
— Откуда же еще?
— По телефону?
— Нет. Телекс.
— Они послали угрозу открытым текстом?
— Нет, код. Собственный код нашей кампании.
Демотт взглянул на Маккензи, и тот сказал:
— Абсолютно уверены в себе, да?
— Что это было? — спросил Рейнольдс.
— Дональд Маккензи. Он слушает наш разговор. Таким образом, им известно, что мы знаем, что это дело рук своих. У кого есть доступ к кодам?
— У всех, у кого есть доступ к моему сейфу.
— Сколько это.
— Человек двадцать.
— Что вы намерены делать?
— Посоветоваться с Эдмонтоном. С их разрешения, я предполагал запустить производство в течение ближайших сорока восьми часов.
— Желаю удачи. — Демотт положил трубку и посмотрел на Маккензи. — Ну и что будем делать?
— Тебе не кажется, что Армагеддон уже достаточно близок, чтобы разбудить босса.
— Нет еще. Ни он, ни кто-либо другой ничего не смогут сделать. Давай свяжемся с Анкориджем. Могу поспорить, они получили аналогичное требование заглушить нефтепровод. — Он поднял трубку, назвал номер, послушал несколько мгновений и снова положил ее. — Сказали, ждите. Час, два, не известно.
Телефон зазвонил. Демотт поднял трубку.
— Анкоридж? Не может быть. Мне только что сказали… Аа, понимаю. — Он посмотрел на Маккензи. — Полиция. — Маккензи надел наушники. Они оба слушали молча. Демотт сказал: — Спасибо. Большое спасибо. — И положил трубку.
— Видишь, они говорят с уверенностью, — сказал Маккензи.
— С определенностью. Отчетливые отпечатки из телефонных кабин в Анкоридже, но они не совпадают ни с одним из имеющихся в их картотеке.
— Да, от этого мало толку, — сказал Маккензи мрачно.
— Не так уж плохо. Они могут совпасть с теми, что мы получим завтра. С Аляски, я имею в виду.
— Думаешь?
— Да. Нет ничего проще, чем проверить здесь тех, кто ненадолго останавливался в Анкоридже.
В гостиную вошла Стелла в черном шелковом платье с блестками и цветных колготках с пальто в руках.
— Куда тебе кажется, ты идешь? — спросил Демотт.
— Мы идем вместе с Карин. Сначала перекусим, а потом — яркие огни и сказочный свет, — сказала Стелла.
— Придется ограничить твою танцевальную активность строго стенами этого отеля. Ты никуда не пойдешь.
Закончив свою обличительную речь, включавшую эпитеты вроде напыщенного ничтожества и зануды, она добавила:
— Мистер Рейнольдс сказал, что все нормально.
— Когда он это сказал?
— Мы звонили около часа назад.
— Тебе разрешение дает не мистер Рейнольдс.
— Но он знает, что Карин идет со мной. Она живет здесь рядом. Не думаете же вы, что он позволит своему секретарю подвергать себя опасности?
— Она и не будет подвергаться опасности. Она ни для кого не представляет интереса. А ты, да.
— Вы так говорите, словно уверены, что со мной что-то случится.
— Береженого — бог бережет. Во всяком случае, давай спросим твоего отца.
— Но как он может знать, где опасно, и где нет. Как он может проверить это?
— Он дойдет до самого верха, до начальника полиции, я уверен.
— А мы с ним уже говорили, — сказала Стелла с сияющей улыбкой, — по телефону. Он был вместе с мистером Рейнольдсом. Он сказал, что все нормально. — Она улыбнулась снова, ехидно. — К тому же, у нас не будет недостатка в защитниках.