— Не упрямься. Иззи, например, не строила из себя недотрогу и сама намекнула.
— Отпустите! — как я буду после смотреть в глаза Мартену, если выживу? Каково ему будет знать, что он оставил дом и семью, бросил все и пошел на риск ради жалкой, обесчещенной принцессы?
Я не смогу. Видит богиня, не смогу. Уж лучше тогдаи не жить.
Уж лучше тогда Мартену не знать, что со мной произошло. Не хочу, не допущу, чтобы он погиб в попытке защитить остатки моей поруганной чести или отомстить за мою смерть.
— Ты уже не девственница и сомневаюсь, что я окажусь хуже брата, — Герард прижал мои запястья одной рукой, а второй скользнул вниз по ноге, путаясь в оборках на юбке. — Удивлен, как Александр вообще на это решился, учитывая, что он не видит никого, кроме Иззи.
— Нет… пожалуйста, — прошептала я, чувствуя, как по щекам побежали горячие дорожки слез. — Ночью здесь был… другой мужчина, не ваш брат. Мы предназначены друг другу и мы… — я облизнула пересохшие губы, набираясь решимости. — Отпустите меня, прошу вас. Я исчезну и больше никогда не вернусь в Афаллию, не побеспокою ни вас, ни Александра. Я буду молчать, никто никогда не узнает от меня того, что я услышала сегодня в этих покоях. Пожалуйста…
Стыдно вот так униженно молить о пощаде, о милости, словно нищая просительница, а не принцесса Шиана. Скулить побитой собакой, глядя в светлеющие стремительно глаза, надеяться на прощение, на добрую волю того, в чьей власти лишить меня жизни в одну минуту. Но я готова, отринув гордость, пасть ниц, готова целовать его сапоги, просить снова и снова, только бы уберечь Мартена.
— Пожалуйста…
Герард убрал ладонь с ноги, приподнялся чуть.
— Кто он? — спросил серьезно. — Тот кот?
— Не могу сказать…
— В окружении Александра не так много больших котов, и я все равно выясню, кто твой лю… возлюбленный.
— Лорд Мартен Ориони.
— Вот как, — Герард перекатился на спину, даруя мне наконец свободу, и я, сев резко, поскорее отодвинулась в изножье кровати.
Я не смогу ни оказать настоящего сопротивления, ни добраться до двери, главной или потайной — Герард слишком быстр для меня и в любом случае сильнее. Бессмысленно звать на помощь. Мартена, возможно, нет во дворце и прийти ко мне он обещал только вечером. Никто не решится прервать нашу беседу с королевой, никто не заподозрит дурного, пока Элеонора находится в моей гостиной.
— Вы любите друг друга?
— Да, — отвечаю не задумываясь, не взвешивая правду и полуправду. Некогда размышлять, некогда просчитывать последствия и варианты, остается лишь прыгнуть, зажмурившись, в бездну неизвестности.
— И вы намерены сбежать? — Герард тоже сел, посмотрел на меня пристально.
— Да.
— Ты клянешься, что сегодня же покинешь Афаллию и сохранишь все в секрете? Никто, даже твой любимый, не должен знать правды ни обо мне, ни о моей матери, ни о братстве.
— Клянусь Серебряной госпожой, — я прижалась к резному столбику полога, следя настороженно за собеседником. Это существо пугало своими сменами настроения, частыми, резкими, непредсказуемыми. Неизвестно, чего ждать от него в тот или иной момент, неизвестно, каким он будет мгновение спустя.
— Завтра тебя здесь быть не должно. И к обеду не выходи, скажись больной из-за волнения за грядущую свадьбу. Мигрень или еще что-то такое. Невесте положено беспокоиться из-за этого события, так что никто не удивится.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я кивнула.
— Я прослежу, чтобы твоя свита вернулась в Шиан сразу же и без задержек. К сожалению, не уверен, что смогу гарантировать возвращение уже выплаченной части твоего приданого.
Я не удивлена. Должно же хоть что-то достаться и королю Георгу в качестве утешительного приза, пусть бы и только мое приданое.
— Никто не станет задавать вопросов по поводу твоего исчезновения, во всяком случае, никто не осмелится задать их во всеуслышание. И об исчезновении лорда Ориони тоже.
Киваю снова. Полагаю, мне разве что платочком вслед не помашут, скупые слезы облегчения утирая.
Избавились, хвала богам, от лишней пешки.
— Благодарю, — я почти искренна.
— И… — в руке Герарда появилось мое кольцо, извлеченное незаметно то ли из широкого рукава, то ли из скрытого в складках одеяния кармана.
Герард протянул артефакт мне, держа в щепоти так, что я вынуждена подать ему руку раскрытой ладошкой вверх. Неожиданно он перехватил мою руку за запястье, перевернул и надел кольцо на средний палец, где оно и было раньше. Затем рывком привлек меня к себе и, положив ладонь на мой затылок, поцеловал.
Глава 9
Замираю, не смея вырваться, не смея даже шелохнуться. Поцелуй не противен, но неприятен самим фактом, что ко мне прикасается посторонний мужчина, что он целует меня без моего согласия. В постели, в которой я была с Мартеном всего несколько часов назад. Мои губы слишком живо помнят нежные прикосновения Мартена и тем больше недовольства, возмущения вызывает поцелуй чужака, но я заставляю себя терпеть, заставляю мириться с происходящим из опасения вызвать новую непредсказуемую реакцию.
Герард не затягивает поцелуй и вскоре отстраняется, ладонь скользит по моей шее, подушечки пальцев поглаживают кожу.
— Прости… Дирг побери, я постоянно перед тобой извиняюсь, — дыхание опаляет губы, и я усилием воли сдерживаю дрожь, отбрасываю страх перед чужой рукой на моей шее.
Что ему стоит свернуть ее, руководствуясь лишь собственным капризом, очередной резкой сменой настроения?
— Не знаю, смог бы я отпустить тебя, останься этот твой запах при тебе… — голос тих, прерывист. — Старшие не предупреждали, что так может быть… они вовсе ни чем подобном не упоминали. Лайали, обещай, что если тебе что-нибудь когда-нибудь потребуется… что угодно… если ты окажешься в трудном положении или твой оборотень тебя оставит, то ты свяжешься со мной, хорошо? Я тебе помогу, обязательно помогу и плевать на старших.
— Обещаю, — знаю, что никогда не обращусь за помощью к нему, только не к члену братства проклятых, но сейчас я готова согласиться со многим, готова хоть подписать контракт с темными богами. — Я благодарна, действительно благодарна вам, Ваше… Герард.
Он отпускает меня, встает с постели, улыбается — и мне видится горечь, разочарование в кривоватой этой невеселой улыбке.
— Выходит, матушка права? Все было впустую — путешествие в Афаллию, ожидание, надежды, предположительное будущее? Фактически ты приехала сюда просто так, погостить недельку, и вдобавок теперь вынуждена бежать Дирг знает куда, отказаться от всего, к чему ты привыкла, — Герард обводит жестом комнату.
Возможно. На первый взгляд. Изгнанница, которой отныне нет места ни на родине, ни в стране, так и не ставшей ей новым домом. Принцесса, чье имя и титул больше ничего не значат. Невеста, превратившаяся из королевы в обычную шестерку, занявшая место в самом конце карточного ряда.