ним.
Большинство девушек, которые смеются над Блейком, пытаются добиться того, чтобы он отвез их домой.
Не может быть, чтобы у Рэйвен были чувства к Блейку.
Ревность, подлая и мерзкая, скручивает мои внутренности.
— Он забавный.
Она говорит так, как будто это самая очевидная вещь в мире.
Я прекращаю делать то, что делаю, и поворачиваюсь к ней, скрестив руки на груди.
— Насколько забавный?
Она пожимает плечами и идет ко мне через всю кухню.
— Чрезвычайно забавный.
Желание выбить дурь из Блейка приходит из ниоткуда. Необходимость защитить или пометить то, что принадлежит мне, переполняет меня. Что-то первобытное и мужское отталкивает мои ноги, чтобы двинуться через комнату и показать это.
Я сокращаю пространство между нами, хватаю обеими руками ее за задницу, и припадаю к ее губам. Ее тело напрягается на мгновение, наверное, в шоке от моей внезапной потребности, прежде чем ее мышцы расслабляются. Она хватается за мои плечи со стоном. Я использую свою хватку на ее заднице, чтобы приподнять ее на стойку и встаю между ее ног. Тепло от ее кожи опаляет меня, когда она прижимается ближе. Мои руки запутываются в ее волосах, крепко сжимая и оттягивая назад, открывая ее для меня. Ее тело расслабляется, отдавая мне контроль. Я победно рычу, прежде чем разрываю поцелуй: никаких нежных медленных чмоков, чтобы вернуть ее из мира грез, только быстрый укус на ее нижней губе.
— Вау, — она выбирается из моей хватки и сцепляет руки на моей шее, прижимая свой лоб к моему. — Что это было? — она отстраняется, и ее взгляд пронизывает мое лицо. — Подожди, это было… ты ревнуешь?
Она поняла? Конечно, поняла. Я вел себя как настоящее животное.
— Я должен был быть уверен.
— Быть уверен?
— Да. Быть уверен, что я вызываю эти ощущения у тебя.
Ее брови сходятся.
— И?
— Детка, ты только что отдала мне себя. Вопрос снят.
Ее глаза расширяются, а лицо краснеет, но она ничего не отрицает.
Да, она определенно увязла во мне, как я в ней. Блейк может жить.
Я пробегаю пальцами по ее румянцу.
— Ты работаешь сегодня?
Она моргает, как будто только что освободилась от чар, прежде чем застенчиво улыбается мне.
— Если потребуюсь.
— Я закончу с кофе, а ты позвони Гаю и выясни, нужна ли ты сегодня. Если нет, я хочу, чтобы ты пошла со мной на тренировку.
— На тренировку с тобой? — ее руки напрягаются на моей шеи. — Я имею в виду, у тебя не будет неприятностей, если ты приведешь друга?
Я заправляю ей волосы за ухо, прежде чем обхватить ее челюсть, и провести пальцем вдоль нижней губы. Мои глаза следят за пальцем, вспоминая какова она на вкус.
— Друг? Вот кто ты?
Она пытается опустить подбородок. Я удерживаю ее лицо напротив моего, фиксируя ее взгляд.
— Нет, по крайней мере, надеюсь, что я больше, чем друг.
— Да, детка, ты определенно больше. Так что ответ на твой вопрос: нет, у меня не будет неприятностей, если я приведу тебя на тренировку. Мы можем заехать к тебе, покормить кота Дога, можешь переодеться и взять часть вещей на ближайшие пару дней.
Легкая дрожь проходит через ее тело.
— Дней?
Я игнорирую ее вопрос. После прошлой ночи и сегодняшнего утра, когда ее сексуальное теплое тело прижималось к моему, когда я просыпался от ее хихиканья, ее горловых стонов и моей руки в ее футболке, отныне она не будет спать нигде, кроме моей кровати и в моих объятиях. Или так долго, как это длится.
— Пошли со мной на тренировку. Тебе понравится. Ты даже можешь научиться парочке приёмов.
— Не думаю, что мне нужны навыки MMA (прим. — Смешанные боевые искусства) в повседневной жизни в гараже.
— Верно, — говорю я, закручивая прядь ее мягких волос, вокруг пальца. — Но тебе не повредит узнать, как сломать чью-нибудь руку.
Я смеюсь над ее шокированным выражением.
— Ты можешь сделать это? Сломать руку?
— Пошли со мной на тренировку, и я покажу тебе.
Быстрый звонок Гаю подтверждает, что она свободна на этот день. Ей было трудно объяснить, почему она была у меня дома в девять утра, но, похоже, он купился на ее оправдание, что она здесь работает над Импалой. Их близкие отношения успокаивают меня. За то короткое время, что я знаю Рэйвен, я не видел ее говорящую по телефону с кем-то, кроме Евы и Гая. Она упоминала, что не так близка с мамой. Напоминаю себе, что спрошу ее об этом позже.
Я принимаю душ и одеваюсь, пока Рэйвен заправляется кофеином, а затем мы идем в мой гараж. Она подходит к машине и ждет, чтобы я открыл замок.
— На какой ты хочешь прокатиться?
Я показываю жестом на все доступные виды транспорта.
Ошеломленная, она смотрит на меня, как ребенок, который только что вошел через ворота Диснейленда.
— Я могу выбрать?
— Конечно, если хочешь.
— Черт возьми, да, я хочу!
Она без колебаний подходит к Харлею и посылает мне ошеломляющую улыбку, как прошлой ночью. Так открыто и доверчиво, но также, за ней что-то скрыто. Вера.
Я стараюсь игнорировать то, как сжалось сердце в моей груди.
— Значит, Харлей. Тогда возьми шлем.
Мы взбираемся на него, и я стараюсь не улыбаться, как полный осел, когда она обхватывает руками мою талию. Вес ее головы касается моей спины, и я могу поклясться, что она не просто держится за меня, а обнимает меня.
Нет такого парня, который бы не причислил то, как его девушка прислоняется к его спине на байке, к одному из самых лучших чувств в мире. Ее колени упираются в мои бедра, а тепло ее тела — в мою задницу. Да, я улыбаюсь как придурок. По крайней мере, она позади меня, и не может видеть этого.
Глава 10
Рэйвен
Фан-чертовски-тастически.
Это единственный способ описать езду на черном Харлее, с моим супергорячим, крутым парнем. Слова крутятся в голове, заставляя мой желудок порхать, или, может быть, это адреналин от езды. Полагаю, это комбинация того и другого.
Солнце светит, и появляется спокойный ветерок от скорости байка. Массивное тело Джоны управляет потрясающей техникой, пока мы извиваемся и поворачиваем по улицам Лас-Вегаса. Я не могу не задаться вопросом, каково это, управлять им самой. Делаю мысленную заметку спросить Джону, сможет ли он меня обучить.
Он едет ко мне по длинному пути, обязательно заезжая в самые красивые районы города. На особенно длинном участке дороги, я ослабляю хватку на его