которым был, сравнивая его с человеком, который я сейчас. — Это вернуло мне кое-что. Не столько возрождение, сколько изменение направления. Это дало мне цель, причину просыпаться каждый день.
Ее задумчивые глаза изучают мои, брови сосредоточенно сдвинуты вместе.
— Ты нашел способ справится с болью безопасным способом, который улучшил твою жизнь.
— Да, думаю так. Хотя иногда кажется, что это борьба нашла меня, понимаешь? Я мог пойти любой дорогой. В тюрьму за нападение или в UFL (Лига по Боям без Правил).
Она вздыхает, ложится на спину и смотрит в потолок.
— Если бы все было так просто. Это не легко сделать: овладеть и принять боль нашего прошлого, разбитое сердце, наши опасения, и использовать их во благо. Сделать нашу жизнь лучше, не на злобу, а вопреки.
Ее слова, произнесенные шепотом, никому не адресованы, и мне интересно, они были предназначены больше для меня или для нее. Я смотрю на ее профиль, пока она продолжает изучать потолочный вентилятор.
Уже не впервые, эта девушка рядом со мной сшибает меня наповал тем, что выходит из ее красивого рта. Пока я сижу, ошеломленный ее великолепием, мой разум пытается собрать воедино все, что она пережила. Быть дочерью сутенера и проститутки в Лас-Вегасе не так легко. Ее отец, похищая женщин, получал прибыль от этого, даже от матери собственной дочери. Внутри меня зарождается отвращение.
Мы лежим в тишине несколько долгих минут, я потерялся в мыслях о ней, а она просто выглядит потерянной.
Пыхтя, она поворачивает голову с милой улыбкой.
— Мне нужен кофеин.
И после она отворачивается. За эти последние несколько дней, Рэйвен открылась мне, но всегда меняла тему, когда заканчивала делиться чем-то своим. Я хочу знать о ней больше, но я разрешу установить темп.
— Ты всегда такая нахальная по утрам? — дразню я.
Мягкий розовый румянец окрашивает ее щеки, когда она зарывается головой в мою грудь. Я провожу рукой по ее спине, зарываясь в ее волосы.
— Не думаю, что я нахальна по утрам, но опять же, я прежде, никогда не спала с парнем.
Перекатывая ее на спину, я нависаю над ней, и утыкаюсь лицом в ее горло. Ее руки скользят в мои волосы, и она притягивает меня. Я покусываю ее шею, вызывая тихий стон, который вибрирует напротив моих губ. Требуется каждая частичка моего контроля, чтобы не прижать мои бедра к ее телу. Я задираю подол ее футболки и упираюсь рукой в ее ребра.
— Джона, это твой телефон?
Я игнорирую ее хриплый вопрос, пока мои пальцы касаются нижней части ее груди.
— Джона, думаю, тебе следует взять свой…
Я затыкаю ее ртом, глотая ее невысказанные слова. Она мурлычет и наклоняет голову, позволяя мне проникнуть глубже. Я сразу делаю это, переплетаясь своим языком с ее. Так медленно, как удается, я перемещаю руку вверх, пока она не накрывает полностью ее грудь. Она давит на мою хватку, сжимая мою руку своей.
— Что, если это срочно?
Она прерывает поцелуй, чтобы это сказать, но затем тянет меня обратно к своим губам.
Я улыбаюсь ее рвению и всасываю ее полную нижнюю губу в рот. Руки Рэйвен скользят от моей шеи к груди, пока она исследует мое тело прикосновениями.
— Ты чертовски превосходна на вкус.
Я провожу языком от ее губ к шее, с намерением попробовать ее грудь.
— Телефон. Это может быть что-то… связанное с семьей.
Ее отрывистые слова вырываются между нуждающимися стонами. Она снова запускает руки в мои волосы, вопреки своим словам.
Я целую ее плечо, ее грудь прижимается к моей. Не многое смогло бы оттащить меня от ее маленького послушного тела. Но она права.
И я злюсь.
— Бл*дь. — Я целую ее крепко и всасываю ее язык глубоко в рот, давая ей понять, что будет больше. — Позже.
Быстро отталкиваясь, я отхожу от кровати. Она хнычет, ее лицо раскраснелось, а застенчивая улыбка растягивает припухшие губы. На ее лице нет косметики, а волосы рассыпаны по подушке волнистым ореолом.
Она действительно великолепна.
— Я убью его, кем бы он ни был.
Ее смех наполняет комнату, и мне трудно оставаться сердитым. Я следую за звуком моего звонящего мобильника в гостиную, надеясь, что дистанция от Рэйвен успокоит мой быстрый пульс и притупит пульсацию в штанах.
Хватая телефон со стола, я смотрю кто звонит.
Да, он труп.
— Надеюсь, это что-то важное, — рычу я.
— Ох дерьмо. Либо тебе не перепало прошлой ночью, либо я прервал ваш утренний перепих.
Мои зубы скрежещут, и я сжимаю телефон. Блейк понятия не имеет, как близко он находится к избиению.
— Блейк, если ты когда-нибудь снова, скажешь так о Рэйвен, я оторву тебе яйца и засуну их тебе в глотку. Я не потерплю, чтобы кто-то не уважал ее. Мы поняли друг друга?
Он, бл*дь, смеется? Какого черта.
— Ладно, чувак. — Он смеется. — Это довольно очевидно, после того как я понаблюдал за вами вчера. О, и кстати, я одобряю.
— Отлично. Не знаю, что бы я делал, без твоего благословения.
Я добавляю сарказм к моим словам, но не могу сдержать улыбку.
— «Убийца» остепенился. Я уже вижу заголовки. Женщины по всему штату Невада заливают улицы слезами.
— Я не остепенился. Мы просто тусуемся вместе.
Я морщусь от кислого привкуса слов, исходящих из моего рта.
— Верно, чувак. Как скажешь.
Меняю тему, как можно скорее.
— Ты позвонил по какой-то причине?
— Ну, кроме того, что звоню, чтобы узнать, засунул ли ты…
— Блейк.
Мой тон серьезный и с предупреждением.
Он смеется.
— Сегодняшнюю тренировку перенесли на одиннадцать.
— Понял.
— Ох, и Джона, я хочу подробностей.
— Мечтай.
Его смех звучит через телефон громкими рывками.
— Просто тусуются, ну-ну.
— Ты мудак.
Завершив разговор, я бросаю телефон на кухонный остров, и он скользит по нему. Я хватаю кофейник и оборачиваюсь, чтобы увидеть Рэйвен, прислонившуюся к дверному проему. Она наклоняет голову и подмигивает мне с сексуальной полуулыбкой на губах.
Как долго она здесь стоит?
— Дай угадаю… Блейк?
— Да, Блейк. — Я наполняю кофеварку водой. — Как ты догадалась?
Или еще лучше, как много ты слышала?
— Я слышала часть про мудака, когда вошла.
Хорошо.
Рад, что она не услышала о том, что мы просто тусуемся. Я знаю, что это нечто большее, но любопытной заднице Блейка не нужно об этом знать.
— Он действительно знает, как вывести тебя на эмоции, да?
— Можно с уверенностью сказать, что Блейк знает, как вывести на эмоции всех. — Я засыпаю молотый кофе в фильтр, просыпая немного на стойку. — Кроме тебя, ты просто смеешься над