— Он твой, — сказал Натан. — Спальня заблокирована.
Ведущий вдруг остановился на полпути.
— Это ты! — он поднял пухлую руку, указывая на Виктора. В глазах появился ужас. — Это ты отец террориста! Ты пришёл убить меня? Охрана!
Он развернулся и побежал назад так быстро, что с его весом казалось невозможным.
День 4. Глава 2
Входная дверь в спальню захлопнулась сама, а с потолка упала мощная решётка. Влад Сардан, которого на повороте сильно занесло, добежал до второй скрытой двери и влетел внутрь. Полы халата развивались. Беда бросился следом и побежал вверх по слабоосвещённой лестнице. Впереди раздавался чудовищно громкий топот, будто турсулунский штурмовик несётся в атаку.
— Отцепись от меня! — крикнул Сардан и бросил в Виктора сорванный со стены светильник. Мимо.
Правдоруб добежал до самого верха, распахнул дверь и тут же закрыл её. С той стороны начали греметь замки.
— Ну уж нет! — крикнул Беда и пнул по двери.
Она тут же распахнулась, ударив Сардана по носу и императорский телеведущий отполз в угол этой странной комнаты.
— Нет, пожалуйста, не убивайте меня, — заныл Влад. — Я сделаю всё, что вы захотите, только не убивайте. Меня заставили!
Виктор сначала чуть ли не решил, что это комната пыток, но едва не рассмеялся от своей наивности. Как бы жутко ни выглядели здешние приспособления, предназначены совсем для другого.
— Ну и ну, — протянул Блоха. — Сколько тут всего.
Виктор вместо ответа отключил передачу картинки с имплантата и прервал связь. Рискованно, но при допросе Натан будет только мешать.
— Оказывается, господин телеведущий понимает толк в извращениях, — Беда не удержался от ехидного тона. — Чтобы сказали ваши телезрители, господин Императорский Правдоруб?
Сардан прятался за здоровенным диагональным крестом из двух толстых досок. К каждой доске приделаны цепи на таком расстоянии, чтобы можно было приковать кого-нибудь за руки и ноги. А обилие висящих на стене плёток, верёвок, наручников, цепей, кожаных костюмов и глухих масок сразу говорило о том, что происходит в этом месте.
— Маленькая комната удовольствий, господин Сардан, — Виктор делал вид, что ему смешно, а сам осматривал ведущего через глазной имплантат. Не похоже, что у толстяка есть оружие или рация для вызова помощи. Сейчас они один на один. Конечно, если такая масса жира кинется в атаку, то приятного мало, но Сардан непохож на бойца. — Полагаю, звукоизоляция в этом месте отменная. А если нет… то наверняка охрана привыкла к крикам?
— Что вы хотите со мной делать?
— Минуточку, мы никуда не торопимся, — протянул Беда, хотя торопиться стоило, в любой момент охрана может понять, что что-то не так. — Сначала мы поболтаем. И что, издеваешься тут над людьми?
— Всё только добровольно, я клянусь! — Сардан поднял обе руки. Он так вжимался в стену, будто хотел с ней слиться. — В таком деле… всё только взаимно, никто не пострадает.
— Ну надо же, никогда бы не подумал. Значит, всё только добровольно. А что насчёт того парня, которому дигерины ломали руку на твоих глазах? Тоже добровольно?
— Нет, я тут ни при чём! Я клянусь! Это дигерины его пытали, я ничего не делал!
На фоне всех этих приспособлений стоящий на столике дорогой компьютер с большим монитором казался неуместным.
— Значит, ничего не делал, — Виктор подошёл ближе, а Сардан от страха непостижимым образом становился меньше, нарушая все законы физики. — Где плёнка, ты жирный ублюдок?
— К-какая?
— Которую тебе передал тот парень, Эрик.
— Какой парень? О чём вы вообще?
Сардан решил поиграть в дурака. Беда сел перед ним на корточки, стараясь не показать, как болят колени.
— Слушай, раз уж ты играешь в эти игры, я не буду угрожать тебе пытками. Вдруг это тебе нравится? Хотя я сомневаюсь, что тебе понравится, как трещат кости твоих пальчиков, как у того парня… и моего сына. Нет, я просто тебя убью, сверну тебе шею вот этими самыми руками, — Виктор показал руки. — А потом… ну, тебе уже будет не для этого, а мне хватит и убить ублюдка вроде тебя. Где плёнка?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Я не знаю, о чём вы. Отпустите меня, пожалуйста, я дам всё, что вы захотите.
— Давай-ка начнём хотя бы с плёнки.
Беда огляделся, увидев необычное устройство напротив монитора. Стойка с лебёдкой и висящая петля, будто кого-то собрались тут вешать. Рядом находится большой пульт с двумя кнопками, приделанный к механизму толстым проводом. Одно нажатие и лебёдка зажужжала, поднимая петлю. Кажется достаточно прочным. Если Императорский Правдоруб пользуется этим устройством, то оно должно выдержать его вес. Опасное приспособление, но для допроса сгодится.
— Значит, вот как мы веселимся? — Виктор усмехнулся. — Подтягиваешь себя за шею, а потом мастурбируешь, смотря порнуху? Должно быть жутко весело, да? Как это называется, я забыл? Аутофиксия или что-то такое? А, точно, асфиксия. И что в этот момент смотришь? Если это не турсулунское порно, ты меня разочаруешь.
Сардан сначала хмыкнул, но через мгновение он опять вернулся к своему напуганному состоянию.
— Отпустите меня. Я скоро стану Магистром, я смогу всё что угодно. Я дам всё, что вы захотите. Мне жаль вашего сына, правда! Меня заставили! Я выпущу опровержение, дам делу ход. Это дигерины пытались замести следы! Если у вас есть враги…
— С моими врагами я справлюсь сам. Дай мне плёнку, Сардан. Ох, если ты не хочешь сотрудничать, давай попробуем иначе.
Виктор показал рукой на удушающее приспособление, и Правдоруб побледнел.
— Туда!
— Нет!
Беда несколько раз крепко его пнул, отбив пальцы на ноге, а потом поднял, скрутив ему руку.
— Пустите! — визжал Сардан. Звук очень противный. Но если охранники слышат, они должны быть привычными к такому шуму.
— Становись туда! — Беда швырнул толстяка в устройство. — А теперь надевай эту петлю себе на шею.
— Нет, я…
— Надевай или выколю тебе глаз, — Виктор показал острый штырь, который вытащил из кармана. — А то и оба. Такое вы здесь точно не практиковали.
Сардан накинул на себя удавку с видом великомученика. По толстым щекам бежали крупные горькие слёзы.
— Расскажи мне о плёнке, — Виктор нажал на пульт, и лебёдка начала медленно раскручиваться.
Удавка слегка обхватила жирную шею. Сардан взвизгнул ещё громче.
— Да, мне принесли плёнку из клуба, но я её не смотрел и сразу отдал дигеринам, — затараторил толстяк. Он так потел, что Беда забеспокоился, что Сардан станет скользким и выскользнет из петли.
— Кому? Кто твой знакомый? Гидеор Амир?
— Нет, не он. Я отдал плёнку моему старому другу, Хаден Айскадер, императорский обсерватор. Я его давно знаю.
Высокий человек с короткой причёской, начинающий сидеть. Он и разговаривал с Виктором в тот день. Значит, ещё одна цель, раз он с этим связан. Пожалуй, да, дигерины, какими бы широкими полномочиями они ни обладали, не могут просто так убивать невиновных. Кто-то достаточно влиятельный должен был их покрывать.
— Мне иногда приносят плёнки с доказательствами, — продолжал Сардан. — Что вы делаете? Зачем?
Беда увидел висящие на стене наручники с розовым мехом, их-то он и надел на ведущего.
— Говори и не останавливайся, — Виктор застегнул оковы и отошёл, баюкая в руке пульт. — Или…
Он нажал на кнопку, и петля затянулась туже. Сардан, который был красным с самого начала разговора, покраснел ещё сильнее.
— Что за плёнки тебе приносят?
— Плёнки с должностными преступлениями, нарушениями закона, прочим, — он пытался дышать глубже, но петля не давала. — Обычно я даю такому ход и делаю репортаж, но в случае с дигеринами… они сейчас самые могущественные и лучше с ними дружить. Если есть компромат на них, я отдаю его Хадену, а он решает, что делать дальше. Иногда человека, который попался, увольняют или садят, а иногда он начинает выполнять всякую грязную работу. Он очень опасный человек, этот Хаден, с ним нельзя ссориться.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})