окрашивали кровью небосвод. Всю эту долгую октябрьскую ночь метались в амбарах сжигаемые заживо люди. Обожженные, голые, обезумевшие, они делали отчаянные попытки выбросить из огня детей, выбраться как-то самим…
Мало кому это удавалось. А тех, кому удавалось, расстреливал из пистолета сам подполковник Никулеску.
Впрочем, это были уже не люди, а горящие факелы.
Да и подполковника Никулеску вряд ли можно было назвать человеком – весь покрытый копотью и кровью, он скорее похож был на дьявола из преисподней.
Один из участников этого чудовищного преступления, младший лейтенант 10-го пулеметного батальона Алексе Някшу расскажет когда-нибудь, что в ту безумную ночь на Дальнике он видел в отсветах пламени пятилетнего ребенка, выброшенного матерью из огня. Подняв послушно ручонки, он бродил один между трупами.
Ребенка застрелили не сразу – убийцы подарили ему еще минут десять жизни[19].
Ордонанс № 563: «ВЗОРВАТЬ!»
Дальник, 25 октября 1941 г. Позднее утро
Еще вчера в разгаре убийств, когда залитые кровью евреи падали в расстрельные рвы, а убийцы, в ужасе от содеянного, отходили куда-то в сторону и начинали молиться Богу, в Одессу пришла еще одна телеграмма из Бухареста.
Это был уже третий за последние сутки приказ Антонеску – Ордонанс № 563.
На этот раз адресатом, правда, был не «каналья» Трестореану, а старший по званию – генерал Мачич.
ИЗ ОРДОНАНСА № 563
генералу Мачичу – командующему 2-м армейским корпусом
24 октября 1941 г.
Маршал Антонеску приказывает:
Все лица, подлежащие казни по приказу № 562 от 23.10.41, но еще не казненные, а также те, которых можно подвести под этот приказ, должны быть загнаны в заранее заминированные бараки и взорваны.
Взрыв следует произвести в день похорон наших жертв.
Этот приказ следует уничтожить сразу же после ознакомления.
Глава Военного кабинета, полковник Давидеску
Евреев Одессы уже расстреливали, вешали, сжигали живыми, теперь их ждет еще одна казнь – они будут взорваны в заминированном бараке.
Трудно поверить в существование такого документа!
И поэтому в этой книге мы приводим его фотокопию.
Посмотрите внимательно!
Даже если вы не знаете румынского языка, то легко поймете, о чем идет речь, и сможете удостовериться в его подлинности.
Прежде всего номер приказа – вот он в первой строке: № 563.
Затем адресат: «general Macici».
Вначале как будто бы было написано Тресториану, а затем зачеркнуто и добавлено «Масici».
Далее: Маршал Антонеску «ordin» – «приказывает».
Пункт второй: «cladir» – «загнать», «in prealabil minata» – «в предварительно заминированные» бараки и «выбросить в воздух» – «aruca in aer».
Последний, третий пункт требует уничтожить приказ сразу же после ознакомления. И тем не менее рукописная копия приказа сохранилась.
Как это произошло?
Телеграмму из Бухареста принял вечером 24 октября 1941-го капитан Иванэску.
Он обязан был тут же ее расшифровать и передать генералу Мачичу, которому она была адресована. Но он, по его словам, в тот вечер якобы «не нашел» Мачича.
Странно, не правда ли?
Ведь были же у генерала адъютанты, которым можно и нужно было передать столь важную телеграмму? Был еще и «каналья» Тресториану, который так же, как и Мачич, отвечал за уничтожение евреев.
Но Иванэску «не нашел» Мачича – ни вечером, ни ночью и передал ему телеграмму только утром – 25 октября 1941-го.
Отчаянный капитан сделал еще одно вопиющее нарушение воинской дисциплины – сохранил копию расшифрованной телеграммы!
Дважды в Одессу звонили из Бухареста и напоминали о необходимости уничтожить все следы Ордонанса № 563.
И тем не менее…
Дальнейшая судьба капитана Иванэску не известна. Известно лишь то, что его мужественный поступок не смог предотвратить преступление.
Один из заполненных евреями и еще не сожженных амбаров был заминирован и взорван. Взрыв прогремел не в день похорон погибших при взрыве комендатуры, как требовал Антонеску, но все же в достаточно «символичное время» – в 17 часов 30 минут – примерное время взрыва Дома на Маразлиевской.
Мощная взрывная волна разбросала исковерканные человеческие тела по всей округе. Земля была залита кровью и усеяна останками.
Сами убийцы, солдаты и офицеры, были потрясены этой картиной. Даже на полях сражений не приходилось им видеть подобного ужаса.
Говорят, что в этом последнем амбаре не было еврейских мужчин – только дети и женщины.
Дом на Дзержинского
На улицах Одессы еще висели, раскачивались на ветру 5 тысяч повешенных, на Дальнике уже были расстреляны и сожжены еще около 22 тысяч, когда 24 октября 1941-го немцы вошли в Харьков.
И все повторилось по тому же сценарию.
Как в Киеве, как в Одессе.
Вначале евреев просто вешали и убивали на улицах, а через несколько дней прогремел взрыв: 14 ноября в 3 часа 30 минут утра взлетел на воздух Дом на Дзержинского, который занимал военный комендант генерал-майор фон Браун.
В тот же день прогремело еще несколько взрывов, и сегодня уже известно, что все эти взрывы осуществил коллега нашего генерала Хренова, полковник Старинов.
Говорят, что саперы ошибаются только один раз. Полковник Старинов, наверное, ни разу не ошибся, потому что прожил жизнь длиною в 100 лет – с 1900 года, когда родился где-то на пути в Москву, в будке железнодорожного сторожа, и до 2000-го, когда умер в Москве знаменитым профессором.
Всю свою жизнь этот человек занимался минами – противотанковыми, противопехотными, минами замедленного действия, минами-сюрпризами и, наконец, минами, управляемыми по радио.
Одну из таких мин установили в Харькове в доме № 17 по улице Дзержинского. Этот одноэтажный особняк был построен в 30-х годах для первого секретаря ЦК компартии Украины, будущего «врага народа» Косиора.
В 1939-м, после расстрела Косиора, его занял Хрущев, а теперь вот – фон Браун.
Генерал не сразу занял этот престижный особняк – он панически боялся советских мин, а потому вначале расположился в какой-то хибарке на окраине Харькова и послал в особняк саперов. Профессиональные немецкие саперы сразу же обнаружили в подвале под грудой угля огромную мину, обезвредили ее и доложили генералу, что дом «чист». И никому не пришло в голову, что прямо под этой миной спрятана еще одна – управляемая по радио, которая только и ждет сигнала на взрыв.
В тот же день, 13 ноября 1941-го, около полуночи, фон Браун переехал.
А на рассвете прогремел взрыв.
Когда растаял вызванный взрывом дым, от Дома на Дзержинского осталась лишь огромная яма да обломки рояля, принадлежавшего когда-то «врагу народа» Косиору.
Генерал Георг фон Браун погиб. Точно так же, как три недели назад погиб в Одессе генерал Ион Глогоджану.
Реакцию гитлеровцев нетрудно было предугадать.
Она была