Родословная героя
Вождь революции, Ленинград,С фронта на фронт, в походыТы посылал, как верных солдат,Фабрики, верфи, заводы.
Узнали балтийские лоцманаДорогу отмелей волжских,Каспийская их провожала лунаНа берег плоский и ползкий.
Южной степью за Дон, в Кабарду,Где батыевых полчищ кости,Вновь золотую гнали ОрдуИз дальнего Питера гости.
В стычках за черную грудь рудников,Рельсовый путь, как путевку, исчиркав,Уголь и соль покупали за кровьМатросские бескозырки.
Честно играли, и голову сняв —Ставкой на мерзлое поле,Так проходили твои сыновьяВласти жестокую школу.
Ты знал: им нечего было терять,А мир мужал перед ними.Так поддержали они, Ленинград,Твое высокое имя.
Героиня
— Твой прадед воевалЗа знамя Шамиля,Отец твой нефтяногоБыл сыном короля,
В Нью-Йорке и ПарижеБлистать достойна ты —Чувствительны на биржеК соблазнам красоты.
На очи голубые,На жесткие слова,На ласку комиссараВскружилась голова:Семью ты променяла,Ты гордость отдала.
Балтийского завода,Без племени и рода,Фамилия — Горелов,Имущества — нема,Тебе жених достойный,Грузинская княжна.
Когда любовь
1
Когда любовь приходит в домИ говорит — открой,Когда любовь приходит в домИ говорит — пойдем,
И руку на плечо кладет.Кто ей ответит «нет»,Когда она сама даетЗаранее ответ?
2
Смешной, голубоглазый,Подросток неуклюжий,Приходит час, и сразуТы делаешься мужем.
Та, что баюкала тебя,Над бедной наклоняясь зыбкой,Скажи, узнала ли б онаГлаза, и голос, и улыбку?
То жестких молний синева,Голубизна разрядов четких,То искрой щелкают словаНа замыканиях коротких.
Сказала мать
Сказала мать — ступай!Ты мне не дочь теперь.А я умру, пускай,Твою забуду дверь.
Что мать. Она стара,Она забыла, как любила.Ей настоящее постылоИ мило ей одно вчера.
Сестра сказала: «Слушай!Ты женщина, так будь хитра.Возьми его слепую душу.Союзника нам дай, сестра»
Сестра, ей что — она хитрит,Она без хитрости ни шагу.А я люблю его открытый вид,И простоту, и мрачную отвагу.
Вот брата жаль, мы жили дружно.По играм, книгам, по годамОн дорог мне, но, если нужно,И брата тоже я отдам.
Легкий шаг
Тонкий стан. Легкий шаг.Папаха набекрень.— Я пришел, сестра, проститься,Нынче мой последний день.
Ты бредишь, брат? — Я болен,И от болезни тойЯ лягу завтра в полеС пробитой головой.
Счастье
Чекиста любить —Беспокойно жить:Ходи, озирайся,Живи, запирайся.
Придет ночью муженек,Скажет. «Здравствуй, мои дружок!
Нынче смерть меня ждалаТройкой пуль из-за угла,В переулочке — кинжалом,Под мостом водой бежала.
Пулям отдал я поклон,Переулок обойден,На мосту остался пьяный,Я поил его наганом».
Тифлис
И ты сменил лицо свое,Ковровый город у Куры,Пусть грохот звончатый ещеПоет с Давыдовой горы.
Пусть Чацкий спит здесь мирным сномПошли романтики не те.Поправку вносит ЗаккрайкомК твоей восточной пестротеОднообразьем диаграммИ дробью Интернационала.Так. Был твой азиатский хламЗдесь в переделке небывалой.
Сюда в октябрьский день,На славный праздник в гости,Из горских деревеньПриходят крестоносцы.У Дома ПрофсоюзовКольчугою блеснуть,Прославить аркебузомЗнамен багряных путь.
По городу пройдя,Не замедляя шага,Республике ТрудаОни дают присягу.
Но вместе с ними, рядом,Не выше их коленей,Идут в строю отрядыДругого поколенья.
Одни под черной буркойИдут кичась оружьем,Но кожаные курткиОсанкой их не хуже.
По тесным площадям,Где все дома в наклонку,Ребячий барабан,Стучи и цокай звонко!
Распахнуты ворота,И песни все знакомы!Кому придет охотаСидеть сегодня дома?
Тревога
Восстанье! Вызваны полки.Набиты штыковым товаром,Уже гремят грузовикиПо Головинскому бульвару.
Уже в мотоциклетный стук,В торопкий звон пустых трамваевВползло в настороженный слухЛихое имя — Челакаев.
Уже винтовки на плечо —Подростки тянутся к райкому.Уже пикеты горячо —«Ваш пропуск» — требуют с знакомых.
И франтство, белобрючный рой,Исчез, развеялся до драки.Как жизнь меняет цвет и строй,Так город надевает хаки.
Революцьонный трибунал
Революцьонный трибунал.Неразговорчивые судьи.Они шестую ночь без сна.И тенями проходят люди.
Скрипит усталый письмовод,Но председатель свеж, как пуля.Сегодня он, Горелов Петр,У октября на карауле.
Он холоден, спокоен с виду.Он видел смерть глаза в глаза.Не за свою он мстит обиду,Здесь думать о своем нельзя.
<1924–1925>
2
Мост
Там, где железный мостЧерез канаву лег,Где электрических звездМногоэтажный лог, —
Разостланы тряпки на голых камнях.На тряпках, на самом мосту,Нищенка-мать и ее дитяСидят и глядят в темноту.
Мало воды под мостом, но,Тая и нарастая,Неисчерпаемой волнойЛьется толпа людская…
Прохожий, пройди закутавшись в мех.Что же тебе за дело?Это нужда из всех прорехКажет синее тело.
Ниже людей, на голых камняхВерноподданные Неудачи,Нищенка-мать и ее дитя, —Что они в городе значат?!
Дитя! Ты не знаешь, что за тебяВедет человечество войны,Чтоб сделалась жесткая эта земляТебя, наконец, достойной.
Обернутый в тряпки, прижатый к груди,Истории малое семя,Закинутый в ночь, — подожди, подожди:Работает старое Время!
Ты сам динамитный патрон,Брошенный в черный город.Колеблются стены, и воздух зажжен,И молнией свод распорот!
<1927>
Наследство