– Ох, я не забронировала номер. Это было необходимо?
Я оглядываюсь по сторонам, оценивая роскошь и масштаб этого места. Каждый уголок здесь буквально пропитан богатством и престижем; конечно, мне нужно было забронировать номер.
– Да, мэм, прошу прощения, но это было необходимо.
Он говорит с сильным английским акцентом.
– Ой! – Я притворяюсь удивленной. – Какая жалость.
Я уже собираюсь закрыть дверь, когда меня останавливает женский голос.
– Прошу прощения! – окликает она. – Мэдисон? Монтгомери?
Я оглядываю ее с ног до головы, не зная, стоит ли мне ответить или уйти. Откуда она может знать мое имя?
Камердинер замирает, его челюсти напрягаются.
– Эм…
Я внутренне борюсь, думая, как мне ответить. Снова взглянув на нее, я замечаю, ее безукоризненный внешний вид. Узкая черная юбка-карандаш, кроваво-красная шелковая блузка, темные волосы, собранные в тугой высокий хвост, остроносые туфли на шпильке. Да, эта женщина буквально источает власть и деньги.
– Да?
Правило «сначала думать – потом говорить» в очередной раз не срабатывает, потому что я выпаливаю это совершенно неосознанно.
– Ей не нужно бронирование.
Женщина спускается по мраморным ступеням и направляется к нам.
– Не нужно… – повторяю я.
На моем лице, несомненно, с легкостью читается мое замешательство.
– Нет, дорогая. – Она улыбается и берет меня за руку. – Заходи. Я принесу ключи от твоей комнаты.
Она знает моего отца – это единственное понятное мне объяснение. Потому что откуда еще она может знать мое имя и кто я такая?
Глядя через плечо на молодого камердинера, я вижу, что он стоит, опустив голову. Когда он поднимает лицо, наши глаза притягиваются как магнит, и я мгновенно чувствую странную близость. У него глаза цвета молочного шоколада, бледная кожа, высокие очерченные скулы и угловатая челюсть. Насколько я могу судить, ему не больше шестнадцати или семнадцати лет – он совсем молод. У него не крупное телосложение – его можно назвать худощавым.
Снова переключившись на реальность, я вижу, как женщина останавливается на пороге стеклянной двери и жестом приглашает меня войти. Воспользовавшись моментом, я схватилась за ремень на своем плече и беспокойно оглядываюсь. Насколько помню, это место выглядит так же, как раньше. Возможно, здесь был небольшой ремонт, но концепция ранчо осталась прежней. Дорого, благородно и стильно. Ранчо расположено на окраине Нью-Йорка, в самой глубине леса. Мой отец всегда говорил, что это спокойное место, где мы можем поохотиться и нас никто не побеспокоит. Я начинаю думать, что его представление о спокойствии было немного искаженным. Из стеклянных окон в пол, обрамленных красно-белыми шторами, открывается вид на лес. Прямо перед главным входом находится стойка регистрации, а справа расположена витая лестница, ведущая к номерам на втором этаже.
– Пойдем, Мэдисон, – говорит женщина, и тут я понимаю, что не спросила ее имени.
Кажется, она замечает выражение моего лица, потому что она тут же улыбается и протягивает мне руку:
– Как грубо с моей стороны!
Я вхожу внутрь и принимаю ее рукопожатие.
– Я Катсия. Приятно познакомиться.
И в этот момент все останавливается.
Глава 13
Пока я смотрю на нее, наклонив голову, с ее лица не сходит улыбка. Она не замечает моего удивления – или я хорошо его скрываю, – потому что она выглядит совершенно спокойной.
Какого…
Черта…
Покачав головой, я начинаю думать, что, должно быть, ослышалась.
– Извините, – смущенно отвечаю я. – Я Мэдисон. Прошу прощения, но я не совсем расслышала ваше имя.
– Катсия! – повторяет она все тем же безмятежным тоном.
Я пожимаю ей руку и мысленно себя ругаю. Знаю, что мне не следовало сбегать без предупреждения, но, если я уеду прямо сейчас, поймет ли она, что я знаю? Даже если я сама до конца не понимаю, что именно я знаю, но все-таки я это знаю. Уехать было бы слишком очевидно. И потом, она может убить меня своими чертовски острыми шпильками, а я побывала на волоске от смерти уже достаточное количество раз, так что я делаю вид, что ничего не происходит.
– Приятно познакомиться, Катсия.
– Ну давай же.
Она делает приглашающий жест рукой, и я следую за ней к стойке регистрации, где работают еще двое молодых людей. Они в той же форме, что и камердинер, только когда мы пересекаемся с ними взглядом – я ничего не чувствую. Ничего похожего на те чувства, которые я испытала, встретившись глазами с тем мальчиком. У одного из них смуглый цвет кожи и стоическое выражение лица, а другой кажется латиноамериканцем. Заметив, что мы направляемся к ним, оба расправляют плечи.
– Мисс К.
Оба слегка кланяются, и я перевожу взгляд на Катсию, а затем снова на мальчиков, которые не поднимают на нее глаз, глядя прямо перед собой.
– Спасибо. Пожалуйста, дайте мне ключ Монтгомери.
Я вижу, как их глаза расширяются от шока, но все еще не двигаются, продолжая упорно смотреть на стену напротив.
– Сейчас же, – настаивает Катсия, и они тут же срываются с места и исчезают за маленькой дверью.
– Прошу прощения. – Я прочищаю горло, полагая, что сейчас самое время задать этот вопрос. – Но могу я узнать, откуда вам известно, кто я такая?
Катсия поворачивается ко мне лицом, ее глаза смотрят в мои с непроницаемым выражением. В ее взгляде смешано благоговение и что-то еще, что я не могу точно определить.
– Думаю, мы сможем поговорить об этом, как только ты здесь устроишься. Я хотела бы показать тебе окрестности, если ты не возражаешь. Я знаю, что ты не была здесь с самого детства.
Решив не показывать, что мне что-то известно о ней или о Книге, я утвердительно киваю и жду, пока мальчики вернутся с ключом. На самом деле мне не следует так уж сильно удивляться. Об этом месте мне мог рассказать отец. Но мне нельзя выдавать свое знакомство с Королями, потому что я не знаю эту женщину и то, на что она способна.