Я очень надеюсь, что теперь все изменится. Твоя сестра может помочь доказать твою невиновность.
– Конечно, но только признав себя преступницей.
Блейкли все‑таки верила, что его сестра окажется хорошим человеком.
– Как ты думаешь, почему она следит за тобой?
– Понятия не имею.
– Но у тебя есть предположения?
Его великолепные зеленые глаза посуровели.
– Да.
Блейкли убрала волосы с его лба, чтобы лучше видеть его глаза.
– Мне хочется верить, что угрызения совести заставили ее придумать, как исправить то, во что она меня втянула. Но на самом деле…
Блейкли приуныла.
– У нее было достаточно времени, чтобы это сделать, если бы она захотела, – прибавил он. – Но похоже, она ждала очередной возможности, чтобы подставить меня?
Блейкли покачала головой. Она нутром чувствовала, что сестра Грэя не хочет создавать ему проблемы.
– С какой целью? Ты больше не работаешь в семейной компании. Конечно, у тебя много собственных денег, но мы оба знаем, что она могла забрать их в любой момент.
– Это правда.
– А те, кого она обкрадывала, были ужасными людьми.
– Я осужденный преступник.
Блейкли разочарованно ответила:
– Потому что она подставила тебя.
Грэй опустил глаза на кровать, продолжая рисовать узоры на коже Блейкли. Ее руки и ноги покрылись мурашками, но она не обращала на них внимания.
– Знаешь, тюрьма спасла мне жизнь, – сказал он.
Пальцы Блейкли скользнули по его плечам и погладили сморщенную кожу шрамов. Она не спрашивала, но предполагала, что эти шрамы появились во время его пребывания в тюрьме.
Она не понимала, почему он считает, что ситуация, оставившая на его теле многочисленные шрамы, спасла его.
– Как так?
Он скривил губы:
– Я был бесцельным и избалованным, пока не сел в тюрьму.
Блейкли не могла оспорить это заявление, потому что оно было правдивым.
– Я всю жизнь получал все, что хотел. По правде говоря, мне никогда не приходилось ничего зарабатывать. В тюрьме надо было работать. Но самое главное, что я научился зарабатывать уважение. Самоуважение и уважение со стороны других.
У Блейкли заныло в животе. Ей хотелось обнять Грэя и прижать к себе, но что‑то подсказывало ей, что сейчас не время.
– Не пойми меня неправильно. Сначала я злился на всех и вся. Я был уверен, что судьба обошлась со мной несправедливо.
Она удивилась, что он больше не злится на судьбу. Он потерял семь лет своей жизни из‑за того, что кто‑то обманул его. И как бы она ни старалась, Блейкли не забыла ту роль, которую она сыграла в его осуждении.
– Но потом я встретил Стоуна и Финна. По отдельности мы были уязвимы для других банд и группировок, которые формировались в тюрьме. Но вместе мы стали силой и быстро узнали, как требовать уважения от других заключенных.
– Этот опыт лишил меня привычного образа жизни и заставил понять, что мне не очень нравится тот человек, которым я был.
Грэю наверняка было нелегко. Не у многих людей хватит духу по‑настоящему оценить себя и признать, что они не гордятся тем, кем они были.
– Для этого нужна сильная воля, Грэй.
Он неохотно рассмеялся:
– Не знаю. Но в тюрьме мне определенно не было комфортно. А Стоун мне помог. Он один из честнейших людей, которых я знаю.
Блейкли знала, о чем он говорит. Она встречалась со Стоуном всего несколько раз, но он казался очень справедливым человеком и заботился о ее комфорте и безопасности.
– Это было непросто. О многом из того, что пережил в тюрьме, я никогда никому не расскажу, потому что не горжусь этим.
Она снова погладила пальцами его шрамы, не решаясь задавать лишние вопросы. В ее прошлом были события, которыми она не собиралась делиться ни с кем, включая Грэя. В конце концов, детали все равно не имели значения.
– Мы со Стоуном и Финном быстро поняли, что скука – серьезная проблема. В итоге мы создали подпольный боевой ринг. Идеальное решение для всех. Стоун устраивал бои, занимался деталями и обеспечивал охрану.
– То есть в основном он работал со связями и людьми? – Такую же роль Стоун играл и в «Стоун сервайленс». Он был лицом компании.
– Точно. Финн занимался бухгалтерией, принимал ставки и проверял отчеты. Он провоцировал дружеское соперничество и создавал шумиху вокруг предстоящего боя.
У Блейкли было ощущение, что она знает ответ на свой вопрос, но она все равно спросила:
– А чем занимался ты?
Губы Грэя скривились в самоуничижительной улыбке.
– Я участвовал в боях.
Конечно. Живот Блейкли скрутило от страха, словно Грэй прямо сейчас готовился к бою.
– Я никогда не дрался до того, как попал в тюрьму. Я был слишком мягким. И всегда выбирался из любых трудных ситуаций с помощью денег и статуса.
– Тогда почему ты решил участвовать в боях? Почему бы не стать букмекером и не позволить Финну драться?
Грэй расхохотался:
– Ага. У Финна куча достоинств, но он слишком мягкий, чтобы драться. Кроме того, его ценное качество – ловкие руки.
Блейкли закатила глаза. Финн попался на краже драгоценностей.
– У меня хорошо получалось. Тренировки помогали мне сосредоточиться и не злиться, вспоминая, как несправедливо со мной обошлись. Я стал дисциплинированным. Наконец‑то пришлось над чем‑то работать, иначе мне надрали бы задницу.
– Как часто ты проигрывал?
Его губы дрогнули.
– Несколько раз в самом начале. А потом уже никто не мог меня победить.
Блейкли не удивилась. Грэй был целеустремленным и решительным.
– Я многое о себе узнал. Но главное, что я стал таким человеком, за которого мне не стыдно.
Блейкли заставила Грэя перевернуться на спину, легла на него и посмотрела ему в глаза.
– Ты один из лучших людей, которых я встречала, Грэй Локвуд. Ты благородный, сильный и находчивый. Мне неприятно знать, что ты пережил ужасные времена, чтобы стать тем мужчиной, которым являешься теперь. Но сейчас ты просто потрясающий.
В его глазах вспыхнула страсть. Глубоко погрузив пальцы в ее волосы, он приподнялся и жадно поцеловал Блейкли в губы.
В словах больше не было необходимости…
Они приземлились в Куте. Город был великолепен – в конце концов, они на Бали. Удивительно, но прежде Грэй ни разу не бывал на этом острове. Наверное, потому, что его больше интересовали дикие приключения, а не успокаивающие и умиротворяющие виды.
К сожалению, сейчас не время думать о достопримечательностях. Они вышли из самолета, и Блейкли зашагала впереди Грэя. Он не мог оторвать взгляда от ее округлых ягодиц, обтянутых джинсовой тканью. Он не подозревал, что у Блейкли есть джинсы, пока она не натянула их, когда они наконец решили вылезти из кровати.