Ник откровенно скучал. Убегая из дому, он не только не рассчитывал, что его приключение так затянется, но даже не подозревал, что иногда оно будет столь рутинным.
Лили больше не устраивала перепалки, отстаивая идеи экоплемени и обвиняя во всех бедах древних, но и приветливой ее назвать тоже было сложно. Все свое время она посвящала «Безудержному», следила за механизмами парового двигателя, сверяла курс, наводила порядок на палубе. Она всегда была при деле, и поэтому на светские беседы у нее попросту не оставалось времени.
Девушка, несомненно, была благодарна Нику за поддержку в трудный момент, но сейчас, когда Маас остался далеко позади, она не знала, как себя вести. Между ними возникла некая неловкость, поэтому Лили просто избегала всяких разговоров. Она пряталась за повседневными обязанностями, и если работы не было, сама ее придумывала. Нику же ничего не оставалось, кроме как валяться целыми днями на солнышке, делая оттенок своего загара все более насыщенным.
К середине третьего дня пути от Мааса на горизонте замаячила некая точка. Она была не столь велика, что бы оказаться плавучим городом или даже деревней.
«Скорее всего, необитаемый островок», — подумала Лили, решив не задерживаться у встреченного объекта.
Получив хоть что-то, на чем можно сосредоточить свое внимание, Ник не спускал глаз с размытого силуэта. Тот же через какое-то время вырос в размерах, и стало понятно, что это действительно крохотный островок плавающего мусора. Таких по просторам Океании дрейфовало не мало, и ничем примечательным конкретно этот не отличался. Подобные места использовали морские бродяги для стоянок, путешественники — для отдыха, или пираты — для высадки внезапных ненужных пленных. Мог остров оказать и совершенно пустующим, но для Ника, изнывающего от безделья, это было хоть каким-то развлечением, рассматривать дрейфующий объект.
Молодой человек с жадностью впился взглядом в серую массу, даже выпросив ради такого случая у Лили бинокль.
— Эй! Эй! — Вдруг возопил любопытный пассажир парокатера, стремясь привлечь внимание капитана. — Ты только взгляни, что там!
Он протянул девушке оптический прибор, но та, даже изучив остров через линзы, осталась равнодушной.
— И что? — бесцветным голосом спросила она. — Мы не будем здесь останавливаться.
— Как это не будем? — Возмутился Ник. — Это же белый флаг! Настоящий белый флаг! Он всегда означал предложение переговоров. Может там кто-то нуждается в нашей помощи.
— Или просто кусок старой тряпки зацепился за трубу, — возразила Лили.
— Там могут быть люди. Мы просто должны проверить.
— Должны? Кому это мы должны? Это может оказаться пират, брошенный своими же подельниками за предательство или еще какой гнусный поступок. Мне подобные типы на борту не нужны, — отрезала Лили.
— Но это могут быть и обычные путешественники, потерпевшие крушение. Неужели ты можешь вот так просто пройти мимо крика о помощи? Возможно, оставить там умирать простых путников или даже детей. Их ждет мучительная смерть от голода в полном одиночестве и изоляции от мира, — давил Ник на жалость, придумывая все более душещипательные подробности.
— П-ф, — вздохнула Лили и закатила глаза, выражая все, что она думает по этому поводу, но все же стала замедлять ход.
— Вы столь великодушны, миледи. Я поражен до глубины души вашим благородным поступком, — пафосно сказал Ник, отвешивая глубокий поклон, чем тут же заработал подзатыльник.
Чем ближе они подплывали, тем больше Лили утверждалась в безрассудности этой затеи. Остров выглядел не только необитаемым, но еще и весьма неопрятным. Было заметно, что здесь неоднократно устраивали стоянки люди, но при этом не позаботились даже немного убрать за собой. Следы старых кострищ, объедки, вызвавшие живой интерес чаек. Похоже, люди здесь были и не так давно.
— Не нравится мне это все, — сказала Лили, уводя парокатер по дуге в сторону от острова. — Думаю, нам все же нет необходимости причаливать.
Теперь было хорошо видно, что белый флаг — это вовсе не случайно зацепившаяся за трубу ткань. Его размести ли там намеренно, дабы привлечь внимание. Но раненных и умирающих от голода поблизости видно не было, и Лили уже собиралась дать полный ход, как Ник закричал:
— Стой! Подожди! Мне кажется, я видел ребенка.
Девушка полностью остановила лопасти винта, позволив катеру мерно покачиваться на волнах. Она прищурилась, закрыв глаза от солнца козырьком из пальцев, и стала пристально всматриваться в груды мусора. Через секунду ей показалось, что там мелькнуло чумазое личико. Затем возникло какое-то движение почти у самого берега.
— Эй, там, на острове! Покажись! — Крикнула Лили, сложив ладони рупором. — Мы не сделаем тебе ничего плохого.
Сначала ничего не происходило, волны плескались, накатывая на полимернопластиковый борт «Безудержного», чайки продолжали копошиться чуть в стороне на берегу, ветер шелестел обрывками пленки, придавленными чем-то тяжелым, что не позволяло им просто улететь.
Затем из-за старого обломка корпуса древнего флаера появилась половинка детского личика. Настороженный глаз впился в незнакомцев, пытаясь оценить ситуацию.
— Мы друзья, — сказал Ник и помахал рукой. Он не был уверен, что его слышно с такого расстояния и добродушно улыбнулся, придачу. Маленькая ручонка в ободранных лохмотьях помахала в ответ, а через мгновенье ее обладательница и сама вышла на берег. Худенькая с перепачканным, не известно чем, лицом, обряженная в ветхие обноски фигурка. На вид ей было не больше семи-восьми лет, и это, несомненно, была девочка. Только женская натура в погоне за прекрасным могла соорудить бусы из блестящих кнопок от какой-то панели и разноцветных крышек бутылок.
— Давай скорее причаливай! Может, ей нужна срочная помощь, — волновался все больше Ник.
Но, не смотря на его слова, Лили оставалась невозмутимой. Она не спешила выполнять приказания, а сощурившись продолжала наблюдать за островом. Ничего подозрительного, впрочем, не происходило, и девушка с неохотой направила парокатер к удобному для швартовки месту.
Когда путешественники сошли на берег, нигде не было видно, как впрочем, и чего-либо, представляющего опасность тоже.
— Выходи, мы всего лишь, хотим помочь.
Ответа не последовало. Но Ник не собирался так просто сдаваться.
— У меня есть сладости, если выйдешь, поделюсь с тобой.
Какой же ребенок не любит сладкое? Через минуту они уже сидели, свесив ноги в теплую воду, и жевали, приобретенные Ником еще в Маасе конфеты.
— Здесь есть кто-нибудь кроме тебя? — Спросила Лили и, получив отрицательный ответ, немного успокоилась. Из-за мусорных завалов никто не выскакивал и не наставлял на них оружие, значит, засады на простофиль здесь не было.