— Что с тобой?
Лили подняла на него свои огромные зеленые глаза, и он заметил, что в них стояли слезы. В следующее мгновенье она бросилась ему на грудь, уже не сдерживаясь и рыдая в голос.
— Ну что ты, прекрати. Все уже закончилось. Ты их победила, и мы даже не пострадали. Ну, перестань. Пожалуйста.
Ник нежно гладил девушку по растрепанным, но таким мягким на ощупь волосам, говорил какие-то слова утешения, и думал, что сегодня она уже второй раз спасла ему жизнь.
Спустя полчаса они сидели в приличной гостинице и поглощали горячую рыбную похлебку. Еда и теплая комната немного успокоили девушку. Она смогла относительно внятно объяснить произошедшее.
— Я заманила их в ловушку и использовала тебя в качестве приманки, прости меня, но в тот момент я совершенно не думала о том, что это может быть опасно. Я специально сказала про золото, что бы привлечь его внимание.
— Того человека в сером, в переулке у рынка?
Лили кивнула.
— Но почему он не попытался ограбить нас прямо там? — Спросил Ник, задумчиво водя ложкой в полупустой тарелке.
Девушка качнула головой.
— Мы были слишком близко к площади, а там весьма людно. Нас могли услышать, а в любой момент в переулок мог кто-нибудь зайти. К тому же он знал, где мы остановимся. «Пьяная устрица» — гиблое место. Там точно шум не поднимут. Так зачем рисковать?
На улице к этому моменту совсем разгулялась непогода. Дождь с каждой минутой лил все сильнее, ветер хлестал в окна потоки воды, начинался настоящий шторм. Нику даже чудилось, что пол под ногами начинал покачиваться. Он понимал, что остров слишком большой, что бы ощущалось морское волнение, но ничего не мог с собой поделать. Выросший на настоящем острове, он с недоверием относился к подобным плавучим конструкциям.
— Но с чего ты вообще решила, что он бандит? И зачем было устраивать охоту на него? Неужели из-за вознаграждения? Так у меня достаточно денег. Я даже готов заплатить тебе личную премию за помощь проводника, только не делай больше ничего подобного.
Лили подняла на него покрасневшие и слегка припухшие от слез глаза. В полутемном помещении по случаю непогоды было весьма людно, но в этот момент Ник не замечал ничего вокруг, кроме этих огромных зеленых глаз.
— Я не могла поступить по-другому. Я узнала этого человека. Сначала его балахон, серый, словно присыпанный пеплом. Затем, когда он проходил мимо, мне всего на мгновенье удалось заглянуть под капюшон. Этот человек сделал слишком много зла, и то-то должен был его остановить.
Девушка повертела в руках теплую рисовую лепешку, но положила обратно на тарелку.
— Это было давно, но его лица я не смогу забыть до конца жизни… Тогда деревню накрыла эпидемия лихорадки. Мы понимали, что своими силами нам не справиться, и старейшины, хоть и нехотя, приняли решение обменять часть припасов на лекарства, сделанные по методологиям древних. Больных бы в Маас не пустили, а здоровых среди жителей деревни оставалось совсем немного. В город взяли даже меня, не смотря на то, что я была еще совсем ребенком. Дополнительная пара рук могла сэкономить драгоценное время.
Нас перехватили, только лишь мы сбыли товар. Их было не многим больше, но они были отлично вооружены. Мои же соплеменники имели лишь гарпуны и ножи, да и то, охотников среди них почти не было, а остальные использовать метательгле оружие не сильно-то умели.
«Серые» забрали все, до последней мелкой монетки. Я помню, плакала, умоляла, говорила, что это на лекарства для детей, а они лишь смеялись. Воры в балахонах пепельного цвета… А один из них склонился ко мне, ребенку, размазывавшему по лицу слезы, заглянул в глаза и сказал, что оставляет нам самое ценное, что у нас есть — наши жизни, и что если постараемся, денег мы еще сумеем заработать предостаточно.
— Похоже, он гордится своим милосердием, — пробормотал Ник. — Да и привычки его со временем совсем не изменились.
— Мы вернулись в деревню с пустыми руками. Все здоровые члены племени трудились без отдыха, добывая новый товар на продажу, но когда мы привезли лекарства, погибших было не вернуть…
Ник молчал, у него закончились слова утешений, да и какие слова помогут забыть боль, копившуюся не один год?
— Как только я поняла, кого мы встретили, действовала даже не думая. Мною управлял лишь гнев. Я понимала, что другого шанса у меня может не быть до конца жизни. Прости, что подвергла тебя опасности. Ты мог погибнуть, а никакая месть не стоит человеческой жизни.
— Ты сумела прийти к подобному выводу, а это самое главное. Да и со мной ничего страшного не лучилось, так что, все в порядке.
Ник чувствовал себя совсем неловко, он не привык, что бы ему изливали душу, да и к тому же чувствовал, что Лили готова снова расплакаться.
— Но мне совершенно не стало легче! — С отчаянием воскликнула девушка. — Моих соплеменников не вернуть, а то, что я сделала было абсолютной глупостью, импульсивным ребячеством. Я столько раз представляла себе эту встречу, и что бы сделала с негодяем, будь у меня возможность. А теперь у меня внутри лишь пустота, и совершенно ничего похожего на удовлетворение…
— Эй! Излишне бодро возмутился Ник. — Ты же в одиночку поймала банду грабителей. Полиции этого не удавалось несколько лет, а ты смогла. Ты положила конец грабежам добропорядочных путников и честных жителей города Маас. А еще спасла прекрасного принца. Да ты просто молодец!
Лили смутилась, когда он подмигнул на словах про прекрасного принца, а от похвалы на щеках выступил легкий румянец. Ее губы дрогнули в легкой улыбке, а слезы на глазах исчезли.
— Вот. Ты уже улыбаешься, — удовлетворенно кивнул молодой человек, — а улыбка тебе очень идет. Делай это почаще.
Не будучи избалованной мужским внимание, девушка покраснела еще гуще, чувствуя себя теперь крайне неловко.
«Может, этот пришелец не такой уж зазнайка, каким показался сначала», — подумала про себя Лили, смущенно убирая прядь волос внезапно упавшую на глаза и продолжая улыбаться.
* * *
Маас оказался гостеприимным городом, но события прошлого дня и Лили и Нику хотелось забыть поскорее, поэтому, как только позволила погода, они вернулись на парокатер. Все припасы были доставлены, проверка показала, что паровой механизм в исправности, и «Безудержный» весело помчался к недостижимому горизонту. Очень скоро Маас исчез из виду. Некоторое время им попадались встречные суда или кто-нибудь более прыткий обгонял чуть поодаль, но удалившись от основных торговых путей, парокатер снова стал единственным островком цивилизации посреди водной пустыни. За бортом снова воцарился однообразный океанский пейзаж. Лишь невысокие волны, встречный ветер да редкие облачка, проплывающие по голубому небу. Солнце ярко светило на своем обыденном месте, и было удивительно, что еще совсем недавно ни единого лучика не могло просочиться сквозь плотную серую пелену.