место — в прикроватную тумбочку деда. Он всегда носил его с собой, но иногда на ночь клал в тумбочку. Как раз хотела завтра спросить, что с ним делать.
Итак, Зоя подошла к двери и очень удивилась, потому как в замочной скважине торчал ключ. Она повернула его, но оказалось, что дверь уже была открыта. Тот, кто был в кабинете, видимо, услышал шаги и, уронив выдвижной ящик письменного стола, кинулся в окно.
Только сейчас мы заметили, что на полу валяются бумаги, а сейф раскрыт. Славик с Антоном кинулись проверять его и с недоумением обнаружили, что деньги на месте.
— Хозяин всегда хранил часть средств наличными в сейфе, — пояснила Зоя Ивановна.
— Вор в первую очередь взял бы деньги, — с сомнением протянул Антон, на глаз пытающийся прикинуть, какая сумма на данный момент находилась в сейфе. — Зоя Ивановна, может, вам показалось? Такой день сегодня…
— А вдруг это дед вернулся? — задумчиво предположил любитель мистики Славик. — Нелепо звучит, но в доме творится черт-те что, вот он и решил навести порядок. Душа бродит еще сорок дней, это всякий знает.
— Может, Лева заходил порыться в бумагах отца? — не слушая Славика, протянул Антон. — Не терпится узнать, на чье имя завещание? Надеялся, что тут найдет копию… Вот что, Зоя Ивановна, отнесите ему чай, вроде как знак внимания. Заодно проверите, что он сейчас делает. Если спит без задних ног, значит, у нас минус один подозреваемый. Да, и этого, как его, Петю проверьте. Странно, что он не вышел на шум, да?
Сиделка поспешила уйти, а Антон тут же прикрыл дверь:
— Клиника… Привидения мерещатся. С бабкой поживешь — и не такое привидится. Думаю, все просто. Ключ был у Зои, она открывала дверь уборщице, после чего забыла его в замочной скважине. Порывом ветра открыло окно, перевернуло бумаги. Ерунда. Меня беспокоит другое. Деньги вот так вот запросто лежат на виду у всех. Кто здесь только не ходит. Надо подумать, что делать с ключом.
— Отдать Льву? — предположила я.
Антон задумался:
— Пока официально он не наследник… Ладно, давайте закроем кабинет, ключ я положу в дальний ящик в буфете, а завтра обсудим.
Я попыталась прикинуть, сколько времени понадобилось бы Антону, чтобы выскользнуть через окно в кабинете и потом появиться вроде как из дома. Решила, что это вполне возможно и даже поделилась своим наблюдением со Славиком. Дед думал, что ключом владеет только он, а на деле сделать копию ключа и проникнуть в кабинет не так уж сложно.
Зоя Ивановна заваривала чай в гостиной и отчиталась о проделанной работе:
— Паренек этот, Петя, спит, я заглянула, с головой одеялом укрылся и сопит. Наверное, умаялся с дороги.
Пожелав ей спокойной ночи, мы потопали к себе. Если ночь можно было считать спокойной, учитывая похороны, скандал и ночных привидений. В домике Льва все так же играла музыка, но даже это не помешало мне заснуть, едва коснувшись подушки.
Глава 10
Сочи, 22 августа. Раннее утро
Спала я как мешком по голове стукнутая. Сквозь сон слышала музыку и даже пару раз свешивала ногу, чтобы пнуть Славика и отправить его ликвидировать источник шума. Потом вроде бы звук стал тише, и остаток ночи прошел спокойно. Когда я вдруг открыла глаза и поняла, что проснулась, на улице было уже довольно светло.
— Шесть утра, а у него радио все играет, — пробормотала я, уставившись на часы. — Никакого уважения к покойному.
Славик блаженно посапывал на матрасе, выгнув ноги, а я поняла, что уснуть уже не смогу.
На улице, несмотря на ранний час, было душно и влажно. Я сделала пару шагов в направлении домика Льва с намерением попросить его окончательно выключить музыку, потом подумала, что тот явно еще спит.
— «Было душно от жгучего света, а взгляды его — как лучи…», — процитировала я любимое мамулино стихотворение Ахматовой, которое в детстве читала Деду Морозу, встав на стульчик. И прервалась, потому как мое внимание привлекли лучи. Но не те, что волновали великую поэтессу, а вполне реальные.
В домике Льва горел свет. Судя по всему, его так и не выключили с вечера. То, что Лев спит под музыку и при свете, конечно, не удивило, раз уж он был пьян. А пьяные и не на такие фокусы способны.
До кучи я заметила, что дверь в домик прикрыта не до конца, словно ей что-то мешало. Проходя мимо, я попыталась заглянуть в щель и замерла, сраженная внезапной догадкой. Но глаза меня не обманули: в проеме торчала рыба. В рассветном белесом сумраке она была как-то расплывчата, и я задумалась о своем психическом здоровье.
Все-таки потерла глаза, и только потом до меня дошло, что это тапочка-рыбошаг. Если кто не знает, это такие забавные комнатные тапули, выполненные в виде смешных рыб. Наверняка эти тапочки Льву подарил Славик, он обычно скупал их десятками и одаривал всех родственников. Даже у меня дома имелись такие, спрятанные, правда, в дальний угол шкафа. Не приведи господи, мамуля обнаружит.
— Неужели повалился прямо на пол? — пробормотала я. — Вот она, русская интеллигенция. А еще твердил что-то про «людей нашего круга…».
Подойдя чуть ближе, с непонятным мне волнением я отметила, что к тапочке прилагалась нога. Значит, и впрямь выходило, что Лев прямо-таки валяется в проеме.
Зачем-то я шагнула на порог. Уже подсознательно зная, что увижу, распахнула дверь и тихонько завизжала.
Визжать во все горло в такую рань неприлично, хотя и было от чего. Интеллигентного человека видно сразу. Лев лежал в совершенно немыслимой позе. Одна нога неестественно подвернулась, руки раскинуты в стороны, возле правой — пистолет. Почему-то в памяти сразу всплыло название «Макаров», не зря папа номер два заставлял меня в детстве учить все модели оружия. Толку в этом я не видела, хотя вот сейчас сразу поняла, что навинченная на пистолет «штучка» — это глушитель.
Пока я была занята разглядыванием пистолета и боялась перевести взгляд на лицо, все еще было под контролем. Но когда я с ужасом взглянула в лицо своим страхам (то есть в лицо Льву), то пулей выскочила из домика, крича и бестолково махая руками.
Теперь о том, что все спят, я уже не беспокоилась. Второй покойник в доме был достаточно веской причиной для того, чтобы проснуться пораньше. А в том, что Лев — покойник, я не сомневалась ни секунды. У живых таких лиц не бывает. Да и дырки в голове тоже. И натекшей