теперь делать со свалившимся грузом ответственности.
Вот так всегда: мы мечтаем о свободе и независимости, а получив ее, начинаем тяготиться необходимостью самим принимать решения и нести ответственность за свою жизнь. Отсюда и такая популярность теорий всемирного заговора: приятно думать, что кто-то где-то все за тебя уже решил.
Я очень устала: сказывалась бессонная ночь, поскорее бы вернуться домой и снять душное черное платье, выданное мне Сабиной. Разумеется, на отдых с собой я траурных вещей не брала, а купить что-то приличное не успела. Не хотелось бы кощунствовать, но отдых в Сочи переставал мне нравиться. Вместо похорон я рассчитывала посещать пляжи и дискотеки.
Из-за кондиционера в зале не хватало кислорода, при первой же возможности я вышла на воздух. И не заметила, как за мной выскользнул нескладный Петя. Из траурного на нем была только черная кепка, из-под которой все так же свисали пряди волос. Я подумала, что парень чувствует себя не в своей тарелке, оттого и решила поболтать с ним:
— Петя, а ты давно узнал… ну, про отца?
— Так месяц назад. Мамка думала, что помирает, вот и призналась, — беззаботно отозвался Петя. — Оказалось, у нее просто аппендицит был. Ну, я сразу рванул. Интересно же! Да и в Сочи никогда не был, хоть отдохну!
К Пете подошел официант с подносом, на котором стоял замысловатый коктейль всех цветов радуги.
— Вы заказывали…
Подкидыш с радостью ухватил напиток и вопросительно посмотрел на замершего официанта.
Я кашлянула, а Петя, блаженно отхлебнув коктейль, выдал:
— Включите в общий счет. Чаевые я не даю из уважения.
— Можете меня не уважать, — буркнул официант, презрительно осмотрел Петю с ног до головы и удалился.
— А ты взял с собой необходимые вещи для летнего отдыха? — поинтересовалась я, вспомнив его маленькую хозяйственную сумочку. Судя по всему, парень приехал сюда отрываться на всю катушку. От его утренних слез не осталось и следа.
Тот хмыкнул:
— А чего мне надо? Джинсы вот есть, рубашка, кеды, чего еще-то? А ты вообще кто? Извини, я тут никого не знаю…
Пришлось ввести Петю в курс дела, вкратце рассказав ему обо всех членах семьи. Он слушал внимательно ровно до той поры, пока не заметил, что в зал принесли горячее.
— Извини, очень кушать охота. Я же с поезда…
Петя умчал в зал, а я осталась стоять. С веранды ресторана просматривалось манящее море, воздух был пропитан морской свежестью, но и здесь меня преследовали знакомые приторные запахи. Мой нос вдруг учуял аромат восточных благовоний, какими обычно пахла одежда папы номер три, и я машинально стала искать его глазами.
От этого бестолкового занятия меня отвлек вывалившийся на улицу Славик с возгласом: «Гляди, это облако похоже на задницу слона!» Я задрала голову вверх и вот тут, в облаках, заметила пролетающего на парашюте мужчину. Парашют был привязан к моторной лодке, двигающейся по лазурной водной глади, а размахивающий руками мужчина очень походил на папу-философа. Конечно, это не мог быть он, потому как папа до смерти боялся высоты и никогда бы не рискнул летать. Но эти «родительские галлюцинации» начинали меня всерьез беспокоить.
Бороться с галлюцинациями я решила привычным способом и, прихватив любителя слонов, вернулась в ресторан за выпивкой.
Участники панихиды, утомленные духотой, разъезжались. Вскоре я смогла осуществить свою мечту и приняла душ. Еще в ресторане я сообщила Славику, что после похорон смогу с чистой совестью покинуть дом, раз уж в моих услугах дед больше не нуждается. В гостинице мне, конечно, не очень понравилось, но всегда есть надежда на лучшее. И хотелось бы, чтобы Аркадий был рядом. С ним точно никакие ночные гости не страшны.
Домочадцы Славика пусть считают, что у нас аврал на работе. И если ему хочется сохранять видимость того, что я его девушка, пусть дальше выкручивается сам. В конце концов, сомневаюсь, что в таком большом городе мы пересечемся с кем-то из успевшего мне надоесть семейства Славика. Будем с Аркашей выбирать закрытые частные пляжи и рестораны при отелях. И то только из уважения к памяти покойного, а на мнение остальной шальной семейки мне по большому счету плевать.
В доме тоже накрыли богатый стол. Заказали доставку из ресторана. Зое Ивановне было не до готовки, а Тамаре, как на грех, скрутило спину. Скрючившись, она кое-как передвигалась по кухне, горестно вздыхая. На качество еды это не повлияло: на столе была кутья, блины и другие ритуальные блюда, названия которых я даже не знала. Помянуть Чеслава Станиславовича зашли ближайшие соседи.
Отдельную стопку водки поставили «покойнику». За тихой беседой снова вспомнили достоинства деда, уважив его минутой молчания. Когда соседи понемногу разошлись, тетушки принялись разговаривать о житье-бытье, периодически переходя к слезам. Бабка, кажется, не особо вникала в повод, по которому все собрались, и даже пару раз заводила «Ой, то не вечер, то не вечер». Сабина, слегка перебрав, принялась вспоминать про крутой нрав деда. Про то, как он любил и, главное, умел распекать.
— Порой глянет так тяжело и выдаст: «Вы — пыль. Дунуть — и вас нет! Подумайте, что после себя оставите». Вот какой был характер. Хотя, может, он и прав был…
Витька все так же лазил в телефоне, но при этом старался делать скорбное лицо. Выходило это у него почему-то забавно, и я сразу вспомнила себя в детстве на похоронах у деда номер один. Когда ты ребенок, кажется, что смерти нет, а все происходящее — это так, понарошку. Главное, что твой уклад жизни не нарушится: мама-папа рядом, друзья, школа, все по-прежнему. Однако сегодня были за столом и те, чей уклад жизни мог существенно нарушиться после смерти Чеслава Станиславовича.
Что будет с бабулей, с Зоей, с кошкой Деткой? Да и вот с этим дураком Петькой, что сидит за столом истуканом? Он-то надеялся на горячий прием, а теперь… Кто будет управлять фирмой, домом? Наверное, эти же вопросы волновали не только меня. Антон загадочно поглядывал на Веронику, видимо прикидывая, каковы их шансы на наследство. Лев по-прежнему сидел, молча глядя перед собой, но меня не покидало ощущение, что он вот-вот взорвется.
Один Петя, кажется, чувствовал себя неплохо и уминал блины. Я сразу заметила, что он страшно неуклюжий, оттого держалась от парня подальше. Конечно же, блин Петя уронил. Сладкий кусок теста шлепнулся на ковер, у самой морды кошки. Детка распробовала лакомство и подскочила к Пете в надежде на добавку. Тот с перепугу дернул рукой и пролил горячий кофе прямо на морду кошки. Раздался отчаянный