В более роскошных питейных заведениях, куда матросов и канаков не пускают, собираются обычно ери и капитаны кораблей. Здесь также пьют, но, кроме того, еще играют на бильярде и в вист. Последний сделался излюбленной игрой вахуанцев, достигших в нем большого совершенства. В вист играют повсюду, даже на улицах, прямо на голой земле, причем всегда на деньги или на вещи. Обычно стоящие вокруг зрители дают свою оценку каждой сыгранной партии. Островитяне сражаются в вист весьма азартно, а потому часто происходят ссоры. Наряду с вистом процветают и другие игры. Приходится глубоко сожалеть, что привычка попусту тратить свое время широко распространилась среди островитян. Прежде этот народ нельзя было обвинить в безделье, а теперь большая часть искусно обрабатывавшихся полей таро, окружавших ранее Ганаруро, пересохла и представляет собой картину запустения.
На большой базарной площади этого селения островитяне целыми днями состязаются в беге. Здесь же устраиваются скачки, в ходе которых народ проигрывает и выигрывает много денег. Вахуанцы питают такую же страсть к скачкам, как малайцы к петушиным боям. Не задумываясь игроки зачастую рискуют всем своим имуществом, которое подчас состоит из одной-единственной лошади. Так как здесь по-настоящему еще не занимаются коневодством, то лошадей привозят из Калифорнии и продают за 200, 300, а порой даже за 500 пиастров. Иной вахуанец годами копит деньги, чтобы купить лошадь в надежде выиграть на бегах большую сумму. Однако бывает, что на первых же бегах он теряет все свое состояние. Всадники гарцуют здесь часто нагишом и без седла, причем вместо удил используют кусок веревки. Будучи весьма искусными наездниками, местные объезжают самых диких лошадей. Однако ухаживать за ними они не умеют и потому быстро губят.
В Ганаруро можно также часто наблюдать игру в «кораблики». В этой игре, во время которой заключаются пари на большие суммы, островитяне проявляют свои склонности к морскому делу. Ее обычными участниками являются опытные судостроители. По всем правилам искусства они изготовляют небольшие красивые кораблики, причем даже умеют придавать их подводной части такую форму, которая обеспечивает быстроходность. Эти суденышки снабжаются полным такелажем и всеми парусами, а также украшаются флагами и вымпелами. Собственники корабликов собираются на берегу большого пруда и в присутствии многочисленных зрителей спускают свой крошечный флот с распущенными парусами и закрепленными в надлежащем направлении рулями на воду. Кораблик, построенный с наибольшей тщательностью и с использованием всех преимуществ, обгоняет другие и первым приходит к противоположному берегу. Его хозяин получает выигрыш. Многочисленные зрители приветствуют победителя радостными криками. Дети, подражая своим отцам, также делают, как умеют, кораблики и пользуются любой лужей, оставшейся после дождя, чтобы начать подобную игру.
Склонность жителей Сандвичевых островов к морскому делу позволяет предполагать, что со временем они будут иметь сильный флот, как того требует их географическое положение. Тамеамеа оставил своим наследникам дюжину хороших судов с командами, состоящими из островитян. Американцы, которые как моряки ни в чем не уступают англичанам, охотно нанимают для своих рейсов между Кантоном и Америкой местных матросов, причем дают о них наилучшие отзывы.
На Ваху сильно возросло тяготение к роскоши. Редко можно встретить островитянина, даже принадлежащего к низшему сословию, на котором бы не было надето какого-нибудь предмета европейского туалета. Женщины в особенности падки на наряды. Все, что носит королева, считается самым модным; все островитянки стремятся ей подражать. Мужчинам нелегко удовлетворять женскую любовь к нарядам. Не располагая для этой цели достаточными средствами, они часто пытаются добыть деньги различными окольными путями. Именно страсть к заграничным товарам, особенно предметам одежды и украшениям, порождает здесь большинство преступлений.
Владельцы лавок всячески стараются расхвалить свой дрянной товар. Иногда они отпускают его в кредит и тогда взимают двойную цену, хотя и без того получают громадные прибыли. Я сам видел, как молодые девушки платили по 2 испанских талера за нитку простых стеклянных бус, которую едва можно было обвязать вокруг шеи. Мало того, здешние купцы еще разрешают себе всячески обманывать своих покупателей, что всегда сходит им с рук, ибо на Сандвичевых островах пока не существует никаких законов. Обманутые ими люди, в свою очередь, нередко пытаются возместить свои убытки тем, что надувают других.
Старая домашняя утварь совершенно исчезла из обихода. Даже в хижинах самых бедных канаков китайские фарфоровые тарелки вытеснили кокосовые и тыквенные чаши, из которых никто не желает больше есть.
По воскресеньям жители Ваху, подобно таитянам, отправляются в церковь, нарядившись в лучшее платье, чтобы щегольнуть своими туалетами. Они не имеют, правда, при этом такого смешного вида, как таитяне, но все же выглядят достаточно забавно.
Через четырнадцать дней после нашего прибытия я получил с Отуаи известие от Каремаку. Он просил мне передать, что чрезвычайно рад моему посещению и уже дал Хинау приказ в изобилии снабдить наш корабль всем необходимым. Кроме того, Каремаку сообщал, что его экспедиция благополучно закончилась и что он скоро сам прибудет в Ганаруро.
Однако нам и так не приходилось жаловаться на недостаток продовольствия: за деньги здесь все можно получить, а кроме того, Номаханна еще задаривала нас жирными свиньями и прекрасной рыбой. Она отбирала всю рыбу у островитян, чтобы иметь возможность щедро снабжать ею наш стол. Вообще мы имели все основания быть благодарными за ее внимание и доброжелательность, а потому охотно готовы утверждать, что считаем ее не только самой ученой и умной, но также самой доброй женщиной на Ваху. Все островитяне и даже иностранные поселенцы придерживаются такого же мнения.
Вскоре мне пришлось воочию убедиться в том, что Номаханна еще и обладательница самого большого аппетита.
Я часто посещал королеву, обычно по утрам, причем каждый раз заставал ее за одним и тем же занятием: вытянувшись во весь рост на полу, Номаханна писала мне письмо, которое, по-видимому, давалось ей с большим трудом. Но однажды мне довелось прийти с визитом во время ее обеда. Когда я вошел в столовую, королева лежала животом вниз на красивой тонкой циновке против большого зеркала. Возле самого королевского рта было расставлено полукругом множество различных кушаний в закрытых фарфоровых мисках. Заботливые слуги пододвигали ей то одно, то другое кушанье, и ее величество, энергично действуя пальцами, проглатывало все подряд с поистине волчьим аппетитом. Двое мальчиков, сидевших на корточках по обе стороны от королевы, отгоняли большими опахалами мух.