В церкви собралось весьма мало народу. Представительницами прекрасного пола были Номаханна и еще одна старая женщина. Кроме женщин присутствовали Хинау, я и еще несколько мужчин. В церковь не вошли даже те, кто нас сюда доставил. Было очевидно, что влияние миссионеров на Ваху отнюдь не так велико, как на Отаити, и что здешний народ пока еще не загоняют палками в молельню.
Вряд ли миссионеры сумеют поработить умы местных жителей в той же мере, как это удалось им на Отаити, куда редко попадают иностранцы. Присутствие последних отнюдь не способствует миссионерской деятельности. Между тем сандвичане находятся в постоянном общении с чужеземцами, которых приводит на острова либо необходимость пополнить запасы продовольствия, либо просто страсть к наживе. При совершении торговых сделок иностранцы обычно позволяют себе всякого рода надувательства, а потому вовсе не заинтересованы в распространении среди островитян христианских идей. Более того, они оказывают на местных жителей развращающее влияние. Чужеземные матросы, за редкими исключениями, весьма грубы и невежественны, причем передают свои пороки сандвичанам. Провинившиеся моряки, опасаясь наказания, дезертируют со своих судов и обосновываются на островах. При Тамеамеа это было строго запрещено, но теперь допускается из чувства христианского милосердия. Для беглых матросов нет ничего святого, ибо они все равно уже нарушили заповеди Всевышнего. Поэтому они позволяют себе издеваться над учением миссионеров, которые и сами достаточно компрометируют себя различными нелепыми правилами и предписаниями.
Господин Бингхем произнес на овайском языке проповедь, которая, возможно, отличалась большими достоинствами, но была, по существу, обращена к пустым скамьям: умы немногих присутствующих в церкви были явно заняты другими вещами, а я ничего не понял.
По окончании проповеди мы отправились в дрожках в обратный путь. Проводив королеву, я вскоре откланялся, причем получил от нее заверение, что нас в изобилии снабдят свежей провизией. По моей просьбе королева приказала отвести для наших астрономических наблюдений домик, расположенный вблизи от ее резиденции. Наш астроном Прейс перебрался туда уже на следующий день.
Наше появление произвело большую сенсацию, ибо иностранные военные суда весьма редко посещают этот остров. Прибытие же русского корабля вызвало кроме любопытства значительные опасения. Дело в том, что сумасшедший доктор Шеффер в 1816 г. без ведома нашего правительства подбил обитателей Отуаи к мятежу против Тамеамеа, намереваясь присоединить этот остров к России. Хотя его безрассудный поступок был весьма строго осужден императором Александром, сандвичане до сих пор опасаются повторения подобных происков. А тут еще англичане стали распространять даже в печати вздорные слухи о том, будто Россия намеревается захватить Сандвичевы острова и что Рио-Рио отправился в Англию просить защиты против русских.
Судя по покровительственному тону, уже давно усвоенному Англией в отношении этих островов, можно предположить обратное: что она сама вынашивает такие тайные планы и, возможно, ждет только удобного случая, чтобы их осуществить. Впрочем, англичане делают вид, будто признают суверенитет правителей Сандвичевых островов, а английский король в своем послании назвал Тамеамеа «вашим величеством». Высказывая свои подозрения, я далек от того, чтобы выдавать их за достоверные факты.
Страх перед русскими возрос еще потому, что полученная здесь незадолго до нашего прибытия мексиканская газета повторила старые английские бредни. Однако это недоверие быстро исчезло. Сделанные мной дружественные заверения, а также отменное поведение всего экипажа, столь выгодно отличавшееся от повадок моряков других находившихся здесь судов, вскоре обеспечили нам любовь и доверие островитян. К чести членов моего экипажа, я должен заметить, что в течение всего нашего здесь пребывания они ни разу не дали мне повода быть недовольным их поступками, хотя матросы торговых судов и иностранные поселенцы показывали пример распущенности, который мог оказаться весьма заразительным.
По воскресеньям большая часть команды увольнялась на берег, что было широко известно в Ганаруро. Поэтому в воскресные дни на берегу собиралось множество вахуанцев, дожидавшихся прибытия шлюпки с нашего корабля, чтобы встретить своих друзей. Было приятно видеть, как наши матросы, едва высадившись на берег, уходили рука об руку с островитянами.
В трудах и развлечениях время проходило весьма приятно, чему во многом способствовал прекрасный климат. Ежедневные посещения Ганаруро, к сожалению, убедили меня в том, что вахуанцы теперь отнюдь не те добродушные и невинные создания, какими мы знали их прежде. Поселившиеся среди них подонки различных наций, а также грубая матросня, которая посещает Ганаруро, оказали дурное влияние на нравы островитян. Мошенничества, кражи, ночное ограбление домов, считавшиеся при Тамеамеа неслыханными преступлениями, теперь происходят довольно часто. Развратителям этих добрых островитян до сих пор еще не удавалось толкнуть их на убийства. Однако происшествие, случившееся здесь незадолго до нашего прибытия, может явиться для вахуанцев печальным примером.
Перепившаяся команда английского китобойного судна взбунтовалась против своего капитана. Один из матросов ударил капитана по голове, настолько сильно повредив череп, что несчастный лишился рассудка. Несмотря на все принятые меры, нашим врачам не удалось полностью восстановить его здоровье. Правда, со временем капитан немного пришел в себя. У больного случались минуты просветления, во время которых он помирился с командой. Матросы снова признали его своим капитаном и отплыли якобы в Англию. Однако у меня есть основания полагать, что этот корабль так и не достиг английских берегов.
В Ганаруро я обнаружил на домах вывески, зазывающие прохожих выпить. Меня неприятно поразило, что европейская культура дала здесь такие плоды. Содержателями этих кабаков являются беглые матросы. Разумеется, в погоне за наживой они не брезгают никакими средствами, чтобы приохотить народ к вину. Обычно все эти шинки переполнены.
В более роскошных питейных заведениях, куда матросов и канаков не пускают, собираются обычно ери и капитаны кораблей. Здесь также пьют, но, кроме того, еще играют на бильярде и в вист. Последний сделался излюбленной игрой вахуанцев, достигших в нем большого совершенства. В вист играют повсюду, даже на улицах, прямо на голой земле, причем всегда на деньги или на вещи. Обычно стоящие вокруг зрители дают свою оценку каждой сыгранной партии. Островитяне сражаются в вист весьма азартно, а потому часто происходят ссоры. Наряду с вистом процветают и другие игры. Приходится глубоко сожалеть, что привычка попусту тратить свое время широко распространилась среди островитян. Прежде этот народ нельзя было обвинить в безделье, а теперь большая часть искусно обрабатывавшихся полей таро, окружавших ранее Ганаруро, пересохла и представляет собой картину запустения.