не подумав. Конфиденциальный информатор из клана Фэйрфакс, которого я завербовала, любил делиться сплетнями, но он ничего не говорил про бьюти-процедуры. — Но он же оборотень.
— Да, — она драматично вздохнула. — Уму непостижимо. Встретьтесь со мной, и я передам информацию остальным.
— Боюсь, это не сработает, Леди Салливан. Нужны все вы четверо. Личное присутствие. Одновременно.
— А вы требуете многого, детектив Беллами.
Я не хотела это упоминать, но если придётся, так тому и быть. Я могла бы запросто попросить Лукаса помочь мне встретиться с альфами оборотней, особенно учитывая, что я делаю всё это ради него, но я не хотела мешать ему сегодня. Мойру наверняка кремируют в этот самый момент.
— Нуу, — возразила я, — соглашение, к которому мы пришли после того, как одна из ваших волков убила моего предшественника, утверждает, что…
— Ладно, — рявкнула Леди Салливан. — Я договорюсь обо всём. Но ожидаю от вас кое-чего взамен.
«Да что ж такое, со всех сторон одно и то же».
— Продолжайте.
Она даже не запнулась.
— Образец ДНК. Просто ватная палочка, смоченная в вашей слюне. Не больно, не займёт много времени. Я всегда знала, что с вами что-то не так, детектив Беллами, и ваши злоключения у дома Леди Карр это подтверждают. Посредством теста ДНК я могу докопаться до правды о том, кто вы, и в процессе мне не придётся беспокоиться о вашей лжи или уловках.
Учитывая то, что я сама не знала, кто я, и как мне удавалось раз за разом дурачить смерть, я не могла лгать или устраивать уловки. И я определённо не назвала бы «злоключением» тот факт, что меня застрелили насмерть. Но требования Леди Салливан играли мне на руку. Если ей удастся узнать, что я за сверхъестественное существо, это избавит меня от необходимости выяснять это самой. Теперь, когда все знали, на что я способна, мне уже не нужно скрывать этот факт.
Однако я не хотела соглашаться слишком быстро. Демонстрация нежелания могла оказать хороший эффект.
— Вы просите слишком о многом, — сказала я. — Свободно давать вам такую информацию было бы глупо.
— Вы видели наши медицинские учреждения. Они — произведения искусства, и все наши доктора строго соблюдают политику конфиденциальности. Я не стану делиться с кем-либо теми сведениями, что сообщит лаборатория.
— Моя личная жизнь не должна подвергаться вашему пристальному изучению просто потому, что я пытаюсь сделать свою работу.
— Эмма, — Леди Салливан цокнула языком, — если ты хочешь, чтобы я помогла так быстро собрать альф вместе, то этого я требую взамен. Ты можешь мне доверять.
Я совершенно точно не могла ей доверять, но в данный момент мы желали одного и того же. Я громко фыркнула и потом согласилась.
— Если нет другого способа…
— Нет.
— Тогда ладно. Но сначала встреча. Потом я дам вам необходимое.
— Договорились. Роберт сообщит время и место.
Я улыбнулась про себя.
— Скоро увидимся.
Как только я повесила трубку, Фред высунул голову из-за двери и помахал мне листом бумаги. В его движениях присутствовала маниакальная дёрганость; он выпил слишком много Редбула.
— Вам лучше взглянуть на это, мэм, — сообщил он мне.
Я уставилась на него.
— Ты только что назвал меня мэм.
Он широко улыбнулся.
— Ты же босс Отряда Сверхов.
— Ты никогда прежде не называл меня мэм.
— Это ошибка, которую я стремлюсь исправить, — легко отозвался Фред.
Мои губы поджались. Нетушки. Не нравится мне такое.
— Прошу, Фред, — сказала я. — Зови меня Эммой, когда мы одни в офисе.
— Знаешь, ты во многом похожа на Тони. Он ненавидел, когда мы называли его сэр. Вы двое хорошо сработались бы.
Я ощутила тоску в сердце.
— Ага, — тихо сказала я. — Наверное, сработались бы, — я встряхнулась. — Что там у тебя?
Фред гордо просиял.
— Говорят, мертвецы не рассказывают историй, — он снова помахал бумагой. — Но это не так. Этим ребятам есть что рассказать. Я пообщался с преподобным Найтом и стал соотносить те инциденты, что он считает активностями гулей, с датами захоронений.
Я приказала своему желудку приготовиться.
— Продолжай.
— Церковь определённо хороша в ведении учета. Церковь Святого Эрбина была основана ближе к концу XVI века и, согласно приходским данным, на протяжении почти двухсот лет могилы регулярно оказывались потревоженными.
Я подавила дрожь. Фред слишком увлёкся изложением своих находок и не заметил.
— В этом всегда обвиняли гулей, но расхищение могил происходило по-разному. Иногда казалось, будто их разрыли сверху, а иногда в них как будто забирались из-под земли. Считалось, что грабители с поверхности — это люди, а из-под земли — гули.
Логично. Я кивнула.
— Ладно.
— К 1830-му почти всё прекратилось. Правительство установило строгие правила пожертвования трупов на благо медицины. Почти семьдесят лет кладбище при церкви Святого Эрбина пребывало в спокойствии.
Мои глаза прищурились.
— А потом?
— Могилы снова начали тревожить. Весьма часто.
Мои подозрения к Альберту Финнегану и его товарищам-гулям вновь усилились. Может, они просто перебрались на другие кладбища для утоления своих аппетитов, а потом, в XX веке вернулись к церкви Святого Эрбина, посчитав, что жуткие хищения снова сойдут им с рук?
— В 1901 году, — продолжал Фред, — церковь Святого Эрбина вновь задокументировала расхищение могил. В тот год зарегистрировано двадцать случаев.
Я моргнула.
— Двадцать?
— Ага, — он просиял. — В следующем году ещё больше. Записей о потревоженных могилах при церкви Святого Эрбина становилось всё больше с каждым годом. Во всём винили гулей. Церковь это всё не афишировала. В конце концов, кто захочет упокоить своих близких в таком месте?
— Действительно, кто? — я сжала кулаки. Чёртов Финнеган. Значит, он лгал. Я отчаянно хотела поверить его заявлениям относительно невиновности. Классный же из меня вышел детектив.
— Но, — сказал Фред, откровенно не замечая моих хмурых гримас, — есть несколько лет, когда всё было тихо, — он гордо улыбнулся. — И знаешь, что ещё происходило в эти годы?
— Нет, Фред, — ответила я. — Не знаю.
— Я нашёл старые чеки. Всё сходится, — он слегка подпрыгивал, перескакивая с ноги на ногу. — Поверить не могу, что никто этого не подметил.
Я уже мечтала, чтобы он дошёл до сути.
— Не подметил что?
— В годы, когда церковь Святого Эрбина фиксировала понижение активности гулей, — пропел он, — они также платили местным рабочим за рутинную обработку от вредителей.
Я нахмурилась.
— В смысле?
— Кроты, — улыбка Фреда была такой широкой, что его лицо чуть не разорвалось от уха до уха. — В годы, когда церковь Святого Эрбина платила за избавление от кротов, активность гулей прекращалась. Когда они ничего не предпринимали против кротов, гули возвращались. Так что либо гули ужасно боятся маленьких подземных млекопитающих, либо…
— Это с самого