— И зачем же вы ждали меня? — спросила она, обхватив руками талию, будто бы защищаясь от его взгляда.
И если раньше вдовьи наряды ее тяготили, то теперь все, чего бы ей сейчас хотелось, — это укрыться за спасительной вуалью.
Оценив ее непоколебимость, он пожал плечами и опрокинул в себя новую порцию бренди. Он осушил стакан одним глотком, запрокинув голову назад, и пламя камина осветило его мускулистую шею, пока он пил.
Лия отвела взгляд от бутылки, сконцентрировавшись на качающемся уровне бренди, пока он не успокоился. Когда стакан опустился рядом с бутылкой на его колени, она снова посмотрела на Райтсли.
Он улыбался, но это была не искренняя улыбка. Себастьян криво усмехнулся, будто бросал вызов.
— Подойдите ближе, миссис Джордж, — повторил он. — Я хочу ощутить ваш запах.
Да, он пьян, подумала она. Утвердившись в этом заключении, она засмеялась и опустила руки. Потянувшись к подлокотнику софы, она спросила:
— Мой запах, милорд? Разве вы не говорили, что я пахну не так, как подобает женщине? Поэтому не стоит…
Он отмахнулся от нее, не выпуская бутылку из рук.
— Я не помню, пахли ли сегодня как в саду. Я хочу убедиться, что вы опять пахнете розой.
Лия покачала головой:
— Милорд, я понимаю, что вы пьяны, но не понимаю, что вы имеете в виду?
— Прошлая ночь. Я видел вас в этом самом плаще, вы поднимались по лестнице. Вы пахли розой, и я подумал…
Его брови опустились, и он отвернулся к камину.
— Я гуляла в саду.
— Да, разумеется, вы гуляли.
— Там цветут розы.
Он кивнул и налил бренди в стакан.
— Но… — Она неуверенно рассмеялась. — Вы подумали, что я надушилась розовым одеколоном ради вас? Из-за того, что вы сказали?
Он снова сделал несколько глотков.
— Милорд, я думаю, что должна добавить самонадеянность к списку ваших недостатков.
Уставившись на свой стакан, Себастьян пробормотал:
— Я не хочу пить.
— Да, я вижу это, — сухо заметила Лия. Подойдя к нему, взяла бутылку и стакан из его рук и поставила на каминную полку. — Я позвоню и попрошу, чтобы кто-то помог вам подняться по лестнице…
— Не надо. Я хочу остаться здесь, с вами. Я хочу… поговорить с вами…
Лия потянулась к звонку.
— Уже третий час, милорд, и…
— Что в этих письмах?
Она напряглась и сжала шнурок звонка. Оглянулась. Шпилька выпала от резкого движения, и локон упал на шею.
Райтсли небрежно раскинулся на софе: одна рука лежала на спинке, другая осторожно свисала с края. Ноги широко раздвинуты, голова опущена на кожаную подушку, глаза устремлены в потолок. Никогда прежде она не замечала, чтобы он позволял себе подобную непринужденность.
— Вы читали их, не так ли? — спросил он.
Ее первым желанием было отказать ему, но тихая печаль в его голосе заставила промолчать.
— Миссис Джордж?
— Да. Я прочла письма. Не все, но некоторые.
— И потом сожгли их?
— Нет, сохранила.
Он вздохнул.
— Почему-то это не удивляет меня.
— Они в моем столе. Если хотите, я могу прочитать их вам.
— Нет. — Себастьян поднял руку и провел по глазам. — Спасибо, но я хотел бы, чтобы вы рассказали мне.
Лия подошла к нему и села на противоположный конец софы, сложив руки на коленях. Еще одна шпилька упала, когда она взглянула на камин, и последовала долгая пауза, пока она старалась забрать волосы в пучок.
— То есть вы отказываетесь? — спросил он.
— Минуту.
Несмотря на ее усилия, непослушные локоны не желали поддаваться. Она знала, что если не заколет их снова, то весь узел рассыплется и волосы упадут на плечи. И хотя Себастьян обвинял ее в развязывании скандала из-за ее поведения, ее независимое поведение не должно было стать неприличным. Уж тем более не с ним.
— Постойте, позвольте мне.
Он подвинулся, его дыхание согрело ее шею, и он взял шпильки из ее рук.
— Мне не нужна ваша помощь, — запротестовала Лия, стараясь увернуться от Себастьяна.
Затем развернулась, чтобы не допустить его слишком близко, так, что они чуть было не соприкоснулись.
— Сидите спокойно. Я совсем не хочу поранить вас. Я ведь выпил совсем немножко, вы знаете.
Лия едва дышала, когда кончики его пальцев кружили по ее затылку и шее. И несмотря на жар от камина и тепло, идущее от его тела, она дрожала от прикосновения его рук к голове, когда он втыкал шпильки в ее волосы. Вероятно, он не понимал, что делает. Конечно, он не отважился бы на такую свободу, если бы не был пьян.
Закрепив узел волос на ее затылке, он занял прежнюю позицию и провел рукой по глазам. Лия глубоко вздохнула, ее спокойствие медленно вернулось.
— Письма, — повторил он.
Она повернулась к нему лицом, настороженно наблюдая, не найдет ли он другую причину, чтобы придвинуться к ней.
— Что бы вы хотели знать?
— Я хочу, чтобы вы сказали мне, что это был просто секс.
Лия сделала глубокий вдох в ответ на такую прямоту, на тихую мольбу в его словах. Она хотела солгать ему. Ничто не мешало ей сделать это, но она не могла.
— Я думаю, она любила его. — Когда он не ответил, она добавила: — Конечно, у меня нет писем, которые написал Йен, но слова, которые писала леди Райтсли, дают мне право думать, что их роман… Это было не только физическое влечение.
Он издал какой-то звук, скорее похожий на вой больного животного.
— Она действительно говорила, что любит его?
Лия вздрогнула, услышав его хриплый голос, хотя он просто констатировал факт.
— Да.
— Это ничего не значит. — Себастьян поднял голову и встретил ее взгляд. — Любовники часто признаются в любви, даже когда ее не существует. Я мог бы сказать прямо сейчас, что я люблю вас и пытаюсь соблазнить.
— Я никогда бы в это не поверила. И мы оба знаем, что вы не стали бы соблазнять меня.
Чтобы кто-то прикасался к ней, как Йен, нет, это невозможно вообразить! Мысль, что Райтсли прикасается к ней… обескураживала. Дыхание перехватило точно так же, как в саду, когда он поднял ее вуаль, и минуту назад, когда его пальцы блуждали в ее волосах. И хотя его черты не были лишены определенной привлекательности, она не желала ни от кого подобной фальшивой интимности. Хватит с нее того, как она снова и снова отдавала свое бездушное тело Йену.
Себастьян смотрел на Лию, пламя камина отражалось в его глазах. Затем он насмешливо улыбнулся.
— Нет, не стал бы… — пробормотал он.
Одна вещь была ясна: у него определенный талант смущать ее.
Отклонив голову на подушки, он спросил:
— Что еще было в этих письмах?
Лия колебалась.
— Может, вам стоит самому прочитать их, чтобы вы могли убедиться…