l:href="#n_34" type="note">[34].
Весной 1924 года в Москве открылась Первая дискуссионная выставка объединений активного революционного искусства. Среди художников самых разных радикальных направлений выделялось «Объединение трех», в которое вошли студенты полиграфического факультета ВХУТЕМАСа Андрей Гончаров, Александр Дейнека и Юрий Пименов — будущие классики советской живописи. Они представили печатную графику, в том числе книжную, журнальные иллюстрации, живописные и графические станковые работы, макеты театральных декораций и эскизы костюмов к спектаклям. Дейнека показал картины «Футбол» и «Две фигуры» (1923).
Тогда же в журнале «Печать и революция» в номере за июль — август появилось первое упоминание о Дейнеке. Критик А. А. Федоров-Давыдов опубликовал обзор выставок последнего сезона и среди прочих выделил «Группу трех», объединившую учеников Фаворского. Подробно разобрав их работы, критик пришел к выводу, что у этой троицы может сложиться новый стиль, которому он даже дал название «экспрессионистический реализм».
«Сочетая в себе разнообразные влияния, как школа Фаворского, с одной стороны, и экспрессионизм — с другой, они уже теперь выявляют свое собственное лицо». Федоров-Давыдов называет Дейнеку одним из самых целеустремленных художников, занятых функцией движения, работающих над проблемой плоскостного развертывания движущейся объемной формы. Картины Дейнеки воспринимаются как «гигантские гравюры». «Если это графичность, то какая-то необычайная „монументальная графичность“», — пишет Федоров-Давыдов[35].
Творческая направленность «Объединения трех» во многом послужила созданию Общества станковистов (ОСТ). Это было самое прогрессивное художественное объединение 1920-х годов. Оно состояло из молодых художников, вчерашних студентов, что сказалось на содержании его устава — «платформы» ОСТа. В нем среди других значились следующие «линии»: революционная современность и ясность в выборе сюжета; стремление к абсолютному мастерству в области предметной станковой живописи, рисунка, скульптуры в процессе дальнейшего развития формальных достижений последних лет; стремление к законченной картине; ориентация на художественную молодежь. Таким образом, идеология ОСТа полностью совпадала с творческими и политическими убеждениями Дейнеки.
* * *
Поскольку ОСТ сыграло большую роль в становлении авторского стиля Дейнеки — да и во всем советском искусстве того времени, — необходимо хотя бы кратко рассказать о вошедших в него художниках. Прежде всего, это были, конечно, коллеги Дейнеки по «Объединению трех» и по ВХУТЕМАСу — Юрий Пименов и Андрей Гончаров. Первый из них родился в 1903 году в Москве в семье адвоката, с 1920-го учился во ВХУТЕМАСе у Фаворского, уже в эти годы стал работать в журналах, а позже преуспел в создании театральных декораций, плакатов, книжных иллюстраций. Почти такой же разносторонний, как Дейнека, Пименов был не столь склонен к пафосу, предпочитая ему лиризм повседневной жизни. Тем не менее он сумел много лет оставаться актуальным в своем творчестве, перейдя от экспрессионизма 1920-х годов к лирическому неоимпрессионизму. Ему удалось создать по меньшей мере две знаменитые работы — «Новая Москва» и «Праздник на завтрашней улице», — причем первая вполне удачно вписалась в сталинский «большой стиль», а вторая — в искусство шестидесятых. Умер Юрий Иванович в 1977 году.
Его ровесник Андрей Дмитриевич Гончаров тоже родился в Москве и тоже учился у Фаворского, но его путь в искусстве оказался другим. Следуя по пути учителя, он выбрал главным направлением своего творчества книжную графику, в которой достиг выдающихся успехов — хотя создавал впечатляющие работы и в живописи, и в оформлении театральных постановок, и в монументальном искусстве. В книжном мире он был непререкаемым авторитетом, но в целом его известность оказалась более скромной, чем у Дейнеки, — может быть, поэтому в своих воспоминаниях Гончаров отзывается о друге молодости достаточно критично. Он ушел из жизни в 1979 году.
Помимо «Объединения трех» в состав ОСТ вошли еще две сложившиеся к тому времени в недрах ВХУТЕМАСа художественные группы — «проекционисты» и «конкретивисты». Первую из них неформально возглавлял художник Сергей Лучишкин (1902–1989). Развивая конструктивизм, он пытался заменить традиционную живопись таблицами и графиками — «координатами живописной поверхности». Радикальные идеи Лучишкина уже в 1920-е годы были отвергнуты большинством коллег, и он ушел из живописи в оформительское искусство, работу для театра и кино (был, в частности, художником знаменитого фильма Г. Александрова «Цирк»). Его друг и единомышленник Соломон Никритин (1898–1965) в годы Гражданской войны создавал агитационные произведения, получившие одобрение Луначарского. Благодаря этому он сумел поступить во ВХУТЕМАС, где разработал теорию «проекционного искусства». Как и Лучишкин, он пришелся «не ко двору» социалистическому реализму, но в 1930-е годы продолжал писать и создал свою самую известную картину «Суд народа» — страшное, по сути, изображение безликих, полностью расчеловеченных представителей «самого справедливого» советского суда. После громкого скандала он чудом остался на свободе и тоже был вынужден до конца жизни уйти в «творческое подполье». Помимо них в группу «проекционистов» входили Климент Редько, Михаил Плаксин и хорошо известный сегодня Александр Тышлер, хотя в его творчестве это не оставило яркого следа.
Группа «конкретивистов», в отличие от своих коллег, считала необходимым сохранение традиционных форм и сюжетов живописи при условии сосредоточения на «глубинных основах» жизни, а не на ее внешних проявлениях. Эти принципы развивали художники Петр Вильямс, Константин Вялов, Юрий Меркулов, Владимир Люшин и др. Первый из них, бывший много лет другом Дейнеки, был внуком американского инженера, осевшего в России задолго до революции. Он работал в стиле экспрессионизма — резкими линиями и выраженными цветовыми мазками, что проявилось в его известных портретах В. Мейерхольда и «Акробатки» — жены художника А. Ахманицкой. В 1930-е годы Вильямс также ушел из живописи в оформление театральных декораций, став главным художником МХАТа, а затем Большого театра. В 1947 году он умер от инфаркта, прожив всего 45 лет.
Вокруг ОСТа изначально группировались молодые художники, которые стремились сотрудничать с советской властью, но при этом не отвергали новые формы искусства, изобретенные в ХХ веке. Этим они отличались от лидеров созданной в 1922 году Ассоциации художников революционной России (АХРР), которые выступали за «понятное народу» искусство, считая идеалом реализм передвижников. В развернувшейся идейной борьбе ахрровцы взяли за правило упрекать своих оппонентов в следовании традициям буржуазного искусства (термин «формализм» стал ругательным немного позже), хотя и называли ОСТ «самой левой из правых группировок». С годами стиль полемики становился все жестче — остовцев упрекали в «уродливом искажении действительности», отрыве от реальности и потакании извращенным вкусам; можно вспомнить похожий ярлык, приклеенный мастерам авангарда в нацистской Германии, — «дегенеративное искусство».
В самом Обществе станковистов тоже нарастали разногласия — слишком уж разными были входившие в него художники. В. П. Сысоев пишет: «После удачных выступлений в жанре тематической картины Штеренберг и