— Просыпайся, Сонечка.
Гномишка дернулась, села и пошарила вокруг себя руками. Через минуту, убедившись, что она не в кровати и полностью одета, она замерла, сидя на плаще.
— Вставай, пойдем, — никакой реакции. — Сонечка, вставай и иди за мной. Мы пойдем в поселок, Сонечка. Не отставай от меня, Сонечка, — голос Кузьмы оставался ровным, хотя в душе все переворачивалось. — Ты уж там молчи, Сонечка. И никого, Сонечка, кроме меня не слушайся, хорошо?
— Хорошо, — гномишка не кивнула, не посмотрела на друга. Личико оставалось спокойным и задумчивым, словно она все пыталась найти что-то в глубине своей души.
Они двинулись по тропинке через луг. Ближе к изгороди стояли шатры и палатки прибывших на ярмарку. Торговые палатки и павильоны разместились с другой стороны поселка. Кузьма обошел две немощеные улочки поселка за пять минут. Домов было не больше трех десятков. От обычных избенок, которые ставили в этих местах охотники, здешние строения отличались непривычно высокими каменными подклетами. На второй, бревенчатый, этаж вели высокие лестницы, украшенные перилами, с двускатными крышами на столбиках. Дерево было украшено резными узорами, перила обмотаны сыромятным ремнем, куски плотной кожи прибиты и к ступеням. А вот нижние этажи-кладовые без окошек и украшений выглядели несколько чужеродно.
— Странное дело для людей — камень ломать, — задумался гном. — И кладка вроде как наша, гномская…
Он пару раз ковырнул побелку, убеждаясь, что под ней скрывается знакомый ровный стес камня.
— Не иначе как раньше тут гномы жили, — подкрутил усы Кузьма. — До того, как в Элмор, небось, ушли. Вот что наша работа значит, стоит веками! А местные просто на старую кладку свои избы взгромоздили, вот и вышли дома в два этажа.
Сонечка безучастно двигалась в шаге позади него. На реплики, не обращенные к ней, она не реагировала. Но Кузьма продолжал разговаривать с ней. Во-первых, это выглядело со стороны естественнее, чем два молчаливых гнома. Во-вторых, он надеялся, что какое-нибудь слово может вывести малышку из ее колдовского отупения.
— Ежли тут наши жили, стало быть где-то и шахты имеются, — рассуждал он. — Небось, запертые стоят с полтыщи лет. Сходить бы, глянуть днем, а? Ну да ладно, сейчас нам ночлег найти надо. Проще всего к караванщикам прибиться…
Через час, отыскав знакомого гнома, прибывшего сюда с грузом соли и пряностей, Кузьма столковался с ним о ночлеге. Взамен купец попросил помочь разгрузить назавтра тяжеленные кули с солью. Выделили им с Сонечкой целую телегу, укрытую плотной тканью на случай дождя. Кузьма уложил гномишку, приказал ей крепко спать и никого, кроме него, не слушать. А сам перекинулся парой слов с караванщиками, да пропустил кружечку хвойного отвара. Торговцы расспрашивали, как дела на севере и пересказывали новости южных долин. Слухи о сгоревшем на Пустошах караване дошли и до северных краев, но про одноногого Седди и про Марусеньку никто не слыхивал.
— Ежли бы были такие где в плену, мы б их непременно выкупили, за кого ты нас принимаешь? — пожимали плечами коренастые купцы. — Да вернутся твои ребята, были бы живы. Кто ж в молодости в плен-то не попадал… То там стычка, то тут разбойники нападут, то в осаду попадешь… Эх, Доникора только жалко, знатный купец был…
С утра пораньше Кузьма отправился к громоздящимся за лугом утесам и с огромным трудом обнаружил там тщательно укрытые от посторонних глаз входы в заброшенные гномские шахты. Любопытный гном сумел проникнуть в один из малых ходов и убедился, что в штольне за прошедшие века не обрушилась ни одна крепь, а боковые штреки по-прежнему сухие и ровные. В одном квершлаге даже теплился слабый магический огонек, озаряя покрытые наростами опоры. В конце штольни высилось бронзовое колесо подъемной клети, но сама деревянная клеть давно рассыпалась в труху. Из ствола шахты дул ровный теплый ветер, указывая на то, что нижние горизонты выработки по-прежнему не засыпало породой и не залило подземными водами. Гном дотошно набросал план верхнего горизонта на куске пергамента и поспешил назад, к каравану, опасаясь, что кто-нибудь попытается разбудить Сонечку и будет ошеломлен ее состоянием. Но когда он вернулся, купцы только-только раздували костерок под котелком с хвойным отваром. Кузьма взялся помогать им.
Ближе к полудню Кселла навестила гномов вместе с незнакомым магом, зябко кутавшимся в шерстяной плащ. Кузьма как раз отдыхал после разгрузки соли, вытирая пот со лба. Он хотел рассказать волшебнице про шахту, но постеснялся при незнакомце.
— Это магистр Лежен, — Кселла почтительно представила Кузьме мага. Сонечка сидела на телеге, глядя прямо перед собой.
Магистр осмотрел девушку со всех сторон и крайне заинтересовался ее состоянием. Однако, его интерес не обрадовал Кузьму ни капли.
— Чрезвычайно, чрезвычайно необычно выполнено! Оригинальная метода! — всплескивал ручками магистр, — Уникальное сочетание магии и обычных эмоций. Это был кто-то талантливый, безусловно одаренный. Но… этот почерк сплетения заклинаний мне незнаком. Могу с уверенностью сказать, что это либо стихийный самоучка, либо еще совсем молодой маг, не оцененный пока никем по достоинству. И очень, очень честолюбив, уверяю вас!
— Сделайте чего-нибудь против этого, а? — взмолился гном. Но Лежен устроил ему в ответ настоящий допрос:
— Вы так сильно переживаете за девушку? Она ведь вам не родственница, как я успел понять? И не невеста? Почти? Хм… Вы вдовец? А дети есть? Ваши сыновья уже женаты? Нет? У вас, уважаемый, кажется, еще пропала и племянница? Возможно, что в плену? Но за уважаемую Сонечку вы волнуетесь сильнее? — магистр задумчиво покачал головой. — Это все чрезвычайно важно для воздействия на ее разум, чрезвычайно! Вы осознаете, что сия особа полностью здорова физически и ментально, я хочу сказать — разумом. Она просто хочет подчиняться приказам. Сама. По собственной доброй воле. Нет, конечно эта самая воля слегка подправлена магией… очень мастерски подправлена. Но вот что интересно! — магистр пощелкал длиннными пальцами, игнорируя побагровевшего от его бесцеремонности гнома. — Это воздействие не было завершено! Да-да! Начато великолепно, проведено ювелирно, но почему-то не закончено…
— Почему-почему! — воскликнул Кузьма. — Потому что я на драконе туда влетел и унес ее, вот почему.
— Аха-а… — магистр зачем-то осмотрел руки гномишки, потом ее шею. — Чрезвычайно бережный дракон, скажу я вам…
— Да она его почти что с яйца выкармливала, — пояснил гном. — Он ее слушается даже после этого вашего обучения и без трубы…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});