Фрея. Ничего. Не чувствует. Ко мне.
Это было так очевидно, но в то же время непостижимо для меня. Я отказывался принимать правду, отрицал ее.
Она ведь даже не понимает, каких трудов мне стоит сдерживаться рядом с ней. Это колоссальное напряжение воли. Битва с самим собой каждый проклятый миг. Сладкая мука, помноженная на бесконечные страдания.
Мне вдруг захотелось встряхнуть ее за плечи, вызвать хоть какую-то реакцию. Я разозлился. Ночью подо мной она была другой — живой, дикой, страстной. У меня в ушах до сих пор стояло эхо ее стонов. Вот такую Фрею я хотел видеть, а не прекрасную, но далекую статую, что сейчас была передо мной.
Фрея что-то говорила, я не вслушивался. Она хотела покинуть библиотеку и выдумывала предлог, как поскорее от меня отделаться. Я едва сдерживался, чтобы снова не зажать ей рот рукой. Как так выходит — что она не скажет, то непременно заденет меня?
К счастью, Фрея быстро умолкла. Взяв с полки первую попавшуюся книгу, она попыталась уйти.
Я не позволил. Схватил ее за локоть и удержал.
— Пусти, — дернулась Фрея. Стоило мне перейти границу, как ее вежливость испарилась. — Я думала с этим покончено. Хватит того, что ты разрушил мой брак. Из-за тебя Харальд ненавидит меня.
Я вздрогнул. Она все знает? Неужели Фрея в курсе, что все это время я заменял ее мужа? Я всмотрелся в ее лицо, пылающее от негодования. Она злилась, но я ожидал другого. Где истерика, где ярость? Не может быть, чтобы она так легко отреагировала. Мне казалось, она меня убьет, если все выяснит. Просто злость — пустяк для такой новости.
— Ты так легко об этом говоришь, — заметил я. — Значит ли это, что ты не против продолжения?
Что еще я мог подумать? Откуда мне было знать, что речь идет о банальном поцелуе? Том самом, что я выкрал у Фреи силой. Нет, я был уверен, что мы говорим о наших жарких ночах.
— Мне казалось, тебе понравилось, — я коснулся своего плеча в том месте, где ее зубки оставили след на моей коже.
Рана была небольшой, но, заживая, ужасно зудела. Пару ночей назад Фрея в порыве страсти укусила меня. Вот такой она определенно нравилась мне больше.
Своим жестом я намекал на ночь, когда все случилось. Ведь я, демоны всех задери, был уверен, что мы обсуждаем именно ее! Но, как выяснилось, я глубоко заблуждался.
Фрея резко побледнела. Казалось, еще немного, и она потеряет сознание. Кровь буквально отхлынула от ее лица.
Ее взгляд остановился на моем плече и остекленел. Глаза широко распахнулись, глядя испуганно, взволнованно и осуждающе. Фрея содрогнулась как от невыносимой боли.
Вот тогда-то я понял, как заблуждался. Ничего она не знала. Но именно я прямо сейчас открыл ей глаза на правду. Я выдал себя. Сам. Все вышло так глупо, что впору было рассмеяться.
Это была катастрофа. Мой кошмар воплотился в реальность, и я не знал, как спасти положение. Я хотел, чтобы Фрея иначе выяснила правду. И уж точно отреагировала не так.
Казалось, ее вот-вот стошнит прямо мне под ноги. Уж лучше бы она кричала и билась в истерике, обвиняя меня во всех грехах, чем смотрела вот так — с перекошенным от ужаса лицом. Словно я — самое жуткое чудовище, которое ей доводилось встречать.
— В чем дело, Фрейдис? — спросил я, все еще надеясь, что ситуацию можно исправить.
Возможно, если я достаточно хорошо сыграю свою роль, она поверит, что ошиблась. Подумаешь, плечо. Может, меня беспокоит старое ранение. Их на моем теле немало.
— Это ты, — прошептала она. — Я догадывалась…
Я едва расслышал ее слова. Скорее догадался по движению губ, что она сказала.
— Что я? — переспросил, все еще притворяясь, что не понимаю, о чем она говорит.
Фрея судорожно вздохнула. Закрыла на миг глаза, пытаясь взять себя в руки. А, когда открыла, ее взгляд горел решимостью и гневом.
— Ночью, в моей спальне был ты, — сказала она твердо.
— Я не понимаю тебя…
— Не ври! — перебила она. — Я все знаю. Я видела плечо Харальда, на нем нет следов.
Она поднесла руку к губам, намекая, о каких следах речь. Ее аккуратные зубки оставили четкие вмятины на моей коже. Будь это Харальд, она бы непременно увидела след. Надо же, поняла! Видимо, давно что-то подозревала из-за поведения Харальда.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Вот и все, закончилось мое падение. Ощущение было, словно я реально встретился с землей на полной скорости, аж воздух из легких вышибло. Разбился и лежу теперь на дне пропасти, а Фрея смотрит на меня сверху — далекая и прекрасная.
Мои чувства к Русалке с самого начала были безнадежными. Но я не хотел сдаваться, я боролся. А теперь все, надо признать поражение. Я ведь знал, что это не навсегда. В эту игру невозможно играть вечно. Это был конец. Кровавый и жестокий для меня.
Фрея для меня все. А кто я для нее? Монстр, которого она всеми силами избегает. Будь ее воля, мы бы даже случайно не пересекались.
Да, я — монстр. Но я тянусь к свету. Фрея — мое солнце. Без нее я сгнию заживо в своей темноте.
Я шагнул к Фрее, отчаянно мечтая обнять ее. Но мечта разбилась о реальность — Русалка попятилась от меня.
— Ты не имел права так поступать со мной. Я не твоя! — выкрикнула она. — Я не вещь, которую может взять, кто пожелает. У меня есть собственное мнение.
Ее буквально колотило. По бледным щекам бежали слезы. Я протянул руку, чтобы их стереть, но Фрея отшатнулась. Она боялась и ненавидела меня. Сильнее, чем она, себя ненавидел разве что я сам.
Она зло вытерла слезы. Дернула плечом и процедила через сжатые зубы:
— Не прикасайся ко мне… больше… никогда.
Ее слова ударили наотмашь. Так сильно, что даже возбуждение спало. В груди стало холодно и пусто.
Я едва мог дышать под тяжестью ее очередного отказа. Который он уже? Я сбился со счета.
Глава 22. Горькая правда 2
Я хотела узнать правду и вот она — открылась во всем своем неприглядном виде. Едва Арнэй коснулся плеча, я сразу все поняла. Он был первым в числе подозреваемых, но я до последнего не могла поверить, что наследник великого рода опустится до такого. Как же глупа я была!
Кто еще это мог быть? Кто еще настолько дерзкий, плюющий на других эгоист? Естественно, Арнэй Гидеон!
Он не просто бездумно потер плечо. Это был намек. У меня аж в горле пересохло. Я застыла будто изваяние, а не живой человек. Сердце и то замерло в груди. Ни стука.
Творилось что-то ужасное, неправильное. Я тряхнула головой и попятилась. Арнэй шагнул ко мне, но я вскинула руки, призывая его держаться на расстоянии. Если он сейчас подойдет, я закричу. И буду вопить до тех пор, пока он не отступит.
Арнэй нагло увел меня из-под носа собственного мужа. Где был Харальд в это время? Как он это допустил?
И что дальше? Арнэй не их тех, кто потерпит конкуренцию. Даже если сам не будет меня касаться, другим тоже не позволит. Даже моему мужу, который вообще-то имеет на меня все права.
По крайней мере, я так думала. Оказалось, что нет, не имеет. Я принадлежу не тому мужчине, которого прилюдно клялась любить до конца своих дней. Мой хозяин другой — тот, кто меня присвоил.
Естественно, я не могла с этим смириться. До глубины души меня возмущал поступок Арнэя. С людьми так нельзя! Я человек, а не игрушка. У меня тоже есть чувства и желания. С ними надо считаться, а не только следовать за своим «хочу».
Я была в ярости. Арнэй своим поступком разрушил все мои планы. Он использовал меня. Я не могла здраво мыслить и оценивать ситуацию. Единственное, чего мне хотелось — врезать этому чурбану как следует. Желательно так, чтобы он еще несколько дней не мог разогнуться.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
А ведь я верила, что Арнэй после поцелуя все осознал и оставил меня в покое. А он просто нашел способ как ко мне подобраться. Да он настоящий монстр! Гений злодейства.
Сейчас, вспоминая наш первый поцелуй, я понимала, что давно могла обо всем догадаться. Узнать Арнэя в ночном посетители. Но я даже вообразить не могла, что кто-то в здравом уме пойдет на такое. Определенно этот человек меня пугал. Он ненормальный!