Читать интересную книгу Хитрец. Игра на Короля - Дана Юмашева

Успокоившись, Лангерье Надаш вновь сделался дряхлым старичком: начал кряхтеть, клацать языком и проглатывать половину слогов. Наблюдая за его превращением, Кавиз Брийер с горечью думал о новообретенной беспомощности учителя. А ведь еще пятнадцать лет назад этот месье мог похвастаться недюжинной силой и даже боролся с культуристами на руках!

С надеждой на то, что разум Лангерье был обратно пропорционален его физическому состоянию, молодой детектив поведал ему о случившемся в особняке Шайесс. Брийер рассказал все в мельчайших деталях, не утаив даже фразы Чьерцема Васбегарда.

– Может, они провели некий ритуал для воспламенения? – предположил Кавиз. – Но я слабо верю во всякие ложи, шабаши… и прочее… магическо-прикладное.

Старец посмотрел на Брийера так, будто молодой детектив был несведущим крестьянином и никогда не проходил обучение в университете.

– Ритуалы – это лишь театр для тех, кто хочет его увидеть! – воскликнул Надаш. – Такими представлениями ублажали королей и успокаивали простой народ. Мой старый знакомый чародей сказал однажды: «Разве я должен выставлять себя на посмешище, размахивая горящим веником и выкрикивая заветные слова? Кто я, по-вашему, уважающий себя маг или уличный фокусник?»

Кавиз вздохнул.

– Но способ убийства не выбирается вслепую, – продолжил старик, – прямо или косвенно он всегда относится к преступнику. Особенно если он умен. А в чародеи, как мы знаем, глупцов не берут. И раз мы имеем дело с магией, надо помнить о том, что… у чародеев своя мораль.

Старец вдруг задумался о чем-то. Выражение лица его выдавало сложную математическую работу мозга, и у Кавиза мелькнула мысль: уж не прошло ли и в самом деле время его наставника? С ювелирной аккуратностью Брийер позволил себе спросить, не отвлекся ли Лангерье ненароком от криминальной истории на свои подсчеты.

– Вздор! – с чувством воскликнул Надаш.

Экономические знания не повредили еще никому, – старик был уверен в этом. Он и сам сорвал с их помощью неплохой куш: много лет назад Лангерье вложился в выгодное дело, проценты с которого позволили ему держать в доме и дворецкого, и фарогнейский ковер. Он завел бы даже дорогих охотничьих собак – просто так, для забавы, для украшения прихожей. Да вот только собак Надаш на дух не переносил.

– Знаешь, в чем сложность расследований в целом? – продолжил он.

– Полагаю, – кивнул Кавиз Брийер, решив не отвечать, что именно этому он учился когда-то в университете.

– Мы вынуждены подозревать всех. Человек может быть исключительных моральных качеств, но в какой-то момент он способен ошибиться и повести себя неверно. Катастрофически неверно… Ну, так что известно о родственниках пострадавших?

– У княгини Джейлесши Шайесс на Островах осталась престарелая мать, которая живет на наследство, полученное ею после смерти мужа. Отец Ийга Шайесса счастлив в новом браке и ведет благочестивую жизнь, трудится на военном поприще. У погибшей служанки на Островах остались муж и дети – семья небогатая, но достойная.

– А что известно о той несчастной, тело которой нашли на складе?

– Ее пока никто не опознал. Будем ждать сообщения о пропаже. Она, видно, была очень одинока, раз никто ее не хватился…

– Верно, – цинично отозвался старик. – Полагаю, Ядовитые женщины не имели знакомства с третьей жертвой?

– Мы не узнаем об этом точно, пока не установим личность погибшей, – вздохнул в очередной раз Брийер. – Я облазил весь особняк, опросил соседей и всех, кто мог быть свидетелем, – и ничего! Ничего! При этом не секрет, как не желала Ядовитая сторона этих переговоров. Ручаюсь, эта мысль сейчас в голове у каждого: а не пришлось ли убийство слишком кстати?

– Не берусь судить, – уклончиво ответил месье Надаш.

– Но Синклит, разумеется, пришлет собственных специалистов для расследования.

– А мы присмотрим за ними! Проделай они все это для срыва переговоров – быстро попадутся на наши ловушки.

– Советники ожидают их уже завтра, – горестно сообщил Кавиз.

Он полез за носовым платком, чтобы высморкаться, но выглядело это так, будто он собирался утереть слезы.

– Значит, со всем надо разобраться прежде! Да, прежде, чем Ядовитые люди распустят перед нами павлиний хвост из своих понятий чести! – вскричал старик таким тоном, будто испытывал к своим предкам с Тари Ашш один лишь стыд. – И если они не знают об этом странном чародействе ничего, их шансы обогнать нас ох как невелики.

Молодой детектив согласился.

– Но мне надо будет увидеть все воочию, – победно сообщил месье Надаш. – Никаких следов – это слишком сомнительно!

Молодой детектив согласился вновь.

Поздним вечером того же дня Кавиз Брийер отвез Лангерье на оба места преступления и, удостоверившись, что там никого нет, провел старика внутрь. Трупы уже убрали, двери закрыли на замки и опечатали, но для детектива это не стало препятствием.

Много лет назад Лангерье Надаш успел закончить обучение на факультете теории магии – это стало его вторым образованием (первым же было, как вы успели догадаться, экономическое). Несмотря на то что за долгое время его отставки в колдовском искусстве открывались все новые и новые законы, в делах чародейских старик оставался вполне сведущ.

Он лично постучал по всем стенам клюкой и удостоверился, что в стенах нет проходов, через которые преступник мог бы пробраться в спальню. Почему двери и окна в комнате оставались закрытыми изнутри, оставалось еще разгадать. Разве что чародей-убийца соткался из воздуха, а затем растворился в нем.

Но три вещи навсегда останутся недоступны для магов: время, расстояние и человеческий рассудок (они изловчались лишь обмануть его, но никак не отнять или излечить, – а иначе в истории Ард Шенлара не осталось бы столько безумных королей). Чародеи также не взаимодействовали с предметами, которых не видели. Это значит, что преступник, находясь не в комнате, не мог силой своей мысли задвинуть оконный шпингалет.

Лангерье Надаш не ведал чар, которые заставляли бы плоть загореться, но это не означало, что в других государствах не существует подобного колдовства. По правде сказать, старик вообще не мог понять, какой стране принадлежала магия, отпечаток которой лег на это проклятое место. Он посоветовал Кавизу искать виновного среди иностранных магов, исключая чародеев Одельтера и Ядовитых островов – их Пульсары были совсем рядом и походили друг на друга, а потому была схожа и магия.

* * *

– И вот почему ты замужем за этим ужасным человеком? – изрек одельтерский маг, не успел экипаж покинуть пределы двора.

Я оторвала взгляд от удаляющегося имения, величественно белого в окружающей его темноте. Повозка, обещавшая доставить нас к железнодорожному вокзалу, понемногу набирала скорость, и мелькающие огни фонарей убыстряли свой ход.

Чьерцем Васбегард определенно был одельтерским феноменом свободословия. В Одельтере в ответ на его остроты дамы впадали в замешательство и предпочитали отсмеиваться, прикрывшись ажурными веерами. Ядовитые же люди были вольны говорить, как им вздумается, особенно в приватных беседах, – но за три года в Найтерине я отвыкла слышать колкие замечания или комментарии касательно чьей-то личной жизни.

Однако, окрестив Чьерцема для собственного спокойствия юродивым, я все же сжалилась над ним и снизошла до искреннего ответа:

– Почему я замужем за князем Таш'Найесхом? По воле Сетша каждому человеку суждено с кем-то другим идти по жизни. Мне – рядом с ним, ему – рядом со мной. Пути наши всегда будут пересекаться, и легче быть вместе, чем противиться этому. Вам, одельтерцам, сложно в такое поверить, но так всегда и случается.

– Ты донельзя наивна!

– Когда же, позвольте узнать, мы успели перейти на «ты»?

Я отвечала спокойно и размеренно, но теперь направляемая в сторону чародея учтивость иссякла, и от нее оставался лишь жалкий послед.

– Ах, прошу прощения, Ваше Сиятельство, – сверкнул карими глазами Чьерцем, – мне представляется крайне разумным перейти на «ты». Вы согласны?

– Полагаю. Называть подобных людей на «вы» мне точно не хочется.

– Чудно! – согласился Чьерцем и между делом поправил повязку на вспоротой в «Азукаре» руке.

Неожиданно Васбегард замолчал, а я не нашла, что ответить. Воцарилась тишина.

Оставшись наедине с собственными мыслями, с подачи одельтерского мага я невольно задумалась о прошлом. О нашей со Стайешем жизни.

Стайеш как четвертый сын князя Таш'Найесха не мог претендовать на владения, – они наследовались первенцем. Поэтому вместо управления землями и места в княжеском Синклите стезей супруга стала дипломатическая деятельность.

Всего в тридцать два года он готовился стать новым Посланником Тари Ашш в Одельтере, и ему нужен был переводчик – для соблюдения формальностей, конечно, ибо одельтерский он знал в совершенстве. Но наши традиции строги: они предписывают, чтобы на официальных мероприятиях князья разговаривали преимущественно на сетшенай-тайхаш[24], что, разумеется, очень неудобно, но выгодно подчеркивает статус Ядовитых земель.