Читать интересную книгу "Роль России и Романовых в Великой Войне 1914-1918 гг. - Олейников Алексей Владимирович"

Противостоящие противнику русские войска 12-й армии обороняли рижский плацдарм, прикрывавший на ТВД кратчайшее направление к Петрограду (командующий армией генерал-лейтенант Д.П. Парский). Армия в составе пяти армейских корпусов (13-й, 43-й и 21-й армейские, 6-й и 2-й Сибирские армейские — 15 пехотных и стрелковых дивизий, 3 стрелковые бригады, 3 кавалерийские дивизии, кавалерийская бригада, Усть-Двинская крепость) занимала фронт протяжением свыше 200 км от побережья Рижского залива до разграничительной линии с 5-й армией у Фридрихштадта.

В направлении главного удара германцев находился 43-й армейский корпус (109-я, 110-я и 186-я пехотные дивизии, 2-я Латышская стрелковая бригада). Они обороняли боевой участок протяженностью в 32 км — по обоим берегам Западной Двины от Борземюнде до Огера. Оборона икскюльского плацдарма была возложена на 186-ю пехотную дивизию (справа от нее оборону занимала 110-я пехотная дивизия, а слева — 185-я пехотная дивизия 21-го армейского корпуса).

Боеспособность 12-й армии оценивалась как слабая, на 4-е августа общий некомплект армии составлял свыше 30-ти тыс. солдат (примерно 15 % сил армии). Дисциплина в частях была низкая (последствие последнего этапа «углубления революции»), но артиллерия была обеспечена боеприпасами в достаточной степени.

В 6 часов 19-го августа германцы начали артиллерийскую подготовку на направлении главного удара, а в 11 часов 10 мин. — переправу первого эшелона войск. По свидетельству генерал-квартирмейстера германского Восточного фронта М. Гофмана, действия 19-й резервной, 14-й баварской и 2-й гвардейской дивизий поддерживали 170 артиллерийских батарей и 230 средних и больших минометов.

2-я гвардейская дивизия противника быстро и почти без потерь переправилась на восточный берег Западной Двины напротив Икскюля и вклинилась в первую позицию русских войск. Части русской 186-й пехотной дивизии, оставив разрушенные артиллерией окопы, отступали через лес, наполненный ядовитыми газами от разрывов германских химических боеприпасов. Но дальнейшее продвижение германских гвардейцев встретило сопротивление частей 186-й пехотной дивизии.

Попытки 14-й баварской дивизии форсировать реку на участке 21-го армейского корпуса провалились.

В 13 часов командующий 12-й армией приказал командиру 43-го армейского корпуса силами 33-й, 136-й пехотных дивизий, 2-й Латышской стрелковой бригады и бригады 116-й пехотной дивизии нанести противнику контрудар и отбросить его на западный берег реки. Однако сформировать ударную группу и осуществить контрудар одновременно всеми указанными силами не удалось, а разрозненные контратаки в основном успеха не имели.

Большое оперативно-тактическое значение имели действия отряда В.Е. Вязьмитинова. Генерал-майор В.Е. Вязьмитинов был назначен командующим 136-й пехотной дивизией (ему было поручено «оздоровить» эту разложившуюся и распропагандированную дивизию) и руководить приданными частями. Части его отряда смогли парировать удар противника вдоль рижского шоссе — этим были спасены от окружения 2-й и 6-й Сибирские армейские корпуса и штаб 12-й армии.

К вечеру 19-го августа германцы приобрели плацдарм до 15-ти км шириной и 5 км глубиной.

20-го августа противник возобновил наступление. Одновременно его тяжелая артиллерия начала обстрел Риги. В 15 часов 14-я баварская дивизия прорвалась на правом фланге русского 21-го армейского корпуса и отбросила части 185-й пехотной дивизии. В ночь с 20-го на 21-е августа германцы прорвали 2-ю линию русских оборонительных позиций.

Стойкость 2-й Латышской стрелковой бригады, остановившей наступавшую в направлении Роденпойс 2-ю гвардейскую дивизию противника, предотвратила окружение в районе Риги основных сил 12-й армии. Латышский стрелок, участник боя, впоследствии вспоминал: «Перед окопами стрелков накапливались целые груды немецких трупов. К вечеру 20-го августа, после того как много часов подряд немецкая артиллерия концентрированным ураганным огнем разрушала позиции стрелков, и когда казалось, что ничего живого на этих позициях уже не осталось, немцы со всеми своими резервами бросились в атаку на всем фронте Малой Юглы. Но и после этого они не пробились вперед. Опять заговорили пулеметы стрелков. Многие немецкие колонны были скошены, прижаты к земле. Там, где немцам удавалось ворваться в окопы стрелков, происходили самые ожесточенные рукопашные бои. В ход пускались гранаты, штыки, камни, котелки, кулаки и зубы»[128].

Стойкость латышей подарила командованию 12-й армии 26 часов оперативного времени.

Не исчерпав всех возможностей обороны, командование 12-й армии в ночь на 21-е августа приказало оставить позицию на р. М. Егель и отходить, что явилось первым шагом к сдаче Риги и началу отступления на север. 21-го августа пала Рига, а войска 12-й армии беспорядочно отступали к Вендену, бросая артиллерию и военное имущество.

Противника сдерживали только части спешенной кавалерии, отряд партизан имени Л. Н. Лунина и Ударный полк подполковника П.В. Глазенапа.

В период арьергардных боев управление войсками осуществлялось в основном командирами дивизий. Германцы вели преследование неактивно, а подход русских резервов позволил стабилизировать ситуацию.

Потери 12-й армии составили 25 тыс. человек (из них 15 тыс. пленными и пропавшими без вести). Наиболее тяжелые потери понесла 186-я пехотная дивизия — из 6575 человек боевого состава она потеряла 3283 человека, т. е. 50 % (742-й пехотный Поневежский полк погиб полностью — в нем осталось около 150-ти солдат, отравленных газами). Были утрачены 190 легких и 83 тяжелых орудия, 256 пулеметов, 185 бомбометов, 48 минометов.

Потери германцев — до 5-ти тыс. человек. Фактически это почти исключительно жертвы огня русской пехоты, т. к. артиллерия (основной инструмент нанесения урона противнику в Первую мировую войну — до 75 % всех боевых потерь) 12-й армии была нейтрализована германцами с помощью химических боеприпасов еще до начала активной фазы операции. Маневрирование же резервами и подтягивание свежих огневых средств в условиях революционной разрухи было практически невозможно.

Очевидны и неудовлетворительные действия русского армейского командования, не сумевшего сгруппировать армейские резервы и провести эффективную контратаку: «С 21 августа (3 сентября) они (резервы — А. О.) распылились между корпусами и с тех пор фактического армейского руководства операцией не видно, кроме направления пакетами вновь прибывающих частей для замыкания постоянно образовывающихся прорывов, хотя директивы и отдавались каждый день. Не видно, собственно, и работы фронта, которая ограничилась только направлением в 12 армию мелкими частями подкреплений и приказа отойти на Венденские позиции. Вся работа легла на плечи корпусных командиров и, особенно, на комкора II Сибирского Новицкого (генерал-лейтенант В.Ф. Новиций — командир 2-го Сибирского армейского корпуса — А. О.) и XLIII армейского Болдырева (генерал-лейтенант В.Г. Болдырев — командир 43-го армейского корпуса — А. О.)»[129].

Вновь на итоги операции оказало большое влияние состояние русской армии, в частности, многовластие или, лучше сказать, безвластие. Участник боев офицер С. Посевин рассуждал следующим образом: «…перейди русская 12 армия за Двиной, против Риги, в контратаку, и к вечеру 19 августа вся германская артиллерийская масса и большая часть территории Курляндии были бы в руках русских армий, без особых к тому усилий; а перебравшуюся через реку Двину у Икскюля германскую пехоту заставили бы вернуться обратно в исходное положение. Нужно подчеркнуть — это сделано не было. Всевластные комитеты и Главкосев были против»[130].

Германцы провели тактически успешную операцию, но оперативные цели были ими достигнуты в весьма ограниченном масштабе (приобретен рижский плацдарм с г. Рига). 12-я армия в «котел» не попала, благополучно отойдя на заранее подготовленные Венденские позиции. Операция имела в основном политическое значение. В оборонительных боях 19–20 августа русские войска проявили достаточное упорство и сорвали планы германского командования по окружению и уничтожению в районе Риги основных сил 12-й армии.