сказала я. – Господин Пфайфер, наш директор, хочет твою подпись. Кстати, мою классную руководительницу зовут госпожа Крагенштайнер, и это совершенная правда. Надеюсь, хоть так вы мне поверите.
Родители снова переглянулись.
– Спокойной ночи! – пробормотала я и захлопнула за собой дверь.
Глава 22
Утром я проснулась от солнечного света, падающего на лицо. Позёвывая, я осмотрела свою новую спальню и пришла в восторг: комната была чудесной. Прямо с кровати я могла видеть за окном парк с небольшим прудом. Я тут же представила, как летом там будут плавать уточки и будить меня по утрам своим кряканьем. Письменный стол можно будет переставить поближе к окну, а шкаф сдвинуть немного в сторону. А когда будет наведён полный порядок – то есть исчезнут горы одежды, коробки с вещами, две бельевых корзины с книгами и разной мелочью, – моя комната совсем преобразится. А пока я могла просто задёрнуть ткань моего балдахина, чтобы не видеть этого хаоса.
Пока я размышляла, что мне делать – задвинуть шторы и поспать немного или встать и начать уборку – я вспомнила, что нужно найти мой школьный рюкзак и решить ещё несколько проблем, потому что сами они никак не решатся – я имела в виду гаргулий. В этот момент из коридора донёсся мамин голос:
– Линда, быстро! В темпе! Мы проспали! Уже половина десятого, а тебе надо в школу!
По дороге в ванную комнату я столкнулась с папой, в пижаме и совсем сонным. Зевая, он сказал, что не страшно, если я пропущу один день. Но мама настаивала: я должна обязательно пойти в школу. А чтобы я точно добралась туда, они с папой отвезут меня сами. А ещё ей хотелось посмотреть, где я в ближайшие годы буду проводить большую часть своего времени. Больше всего меня мучило то обстоятельство, что поедем мы туда на нашем небесно-голубом грузовике. Я уже представляла, какие словечки совсем скоро полетят в мой адрес. Так что ничего удивительного, что у меня начались колики в животе, как только мы в начале одиннадцатого свернули на школьную улицу. Через пару минут должна была начаться большая перемена. Мама собиралась оставить машину на школьном дворе, поскольку на парковке не было ни одного свободного места.
– Серьёзно, прямо на школьном дворе? – всё ещё зевая, спросил папа. – Такую громадину? Ну не знаю, не думаю, что это хорошая идея.
Мама шумно втянула воздух:
– Тогда предложи что-нибудь получше. Или нам раствориться в воздухе?
Честно говоря, для меня это был бы лучший вариант. Мама всё ещё колебалась, и папа предложил оставить машину позади школы, за спортивной площадкой, на что мама сразу согласилась.
– Я хочу выйти прямо сейчас, – сказала я, когда мы притормозили перед красным сигналом светофора.
Я выбралась из кабины, проскользнув мимо папы, и бросилась бежать. Добежав до ближайшей улицы, я чуть не столкнулась с Амелией-1. Она как раз плавно поворачивала на своём спортивном велосипеде. В это самое время нас обогнал, громко сигналя, небесно-голубой грузовик, из которого обеими руками махал папа. Я сделала вид, что не заметила его.
– Привет! Откуда идёшь? – спросила Амелия, спускаясь с велосипеда. – Я ждала тебя там, наверху, у леса.
– Хм… – я запнулась: что бы такое придумать? Но потом поняла, что врать совсем не обязательно, и показала на грузовик, где сидели мои родители. – Они меня подвезли. – На сей раз я сказала правду и была этим страшно горда.
– Ого, круто! Этот голубой грузовик ваш? Вот это да! Не то что всякие скучные чёрные авто. В полдень у школы их набивается целая куча, и бедные детишки даже не знают, в какую машину им садиться.
Да, наш грузовик точно не скучный – с этим я была согласна. От Амелии я узнала, что сегодня занятия начинались только после большой перемены.
– Сегодня школу осматривал кто-то из министерства, из-за реставрации или чего-то такого, – сказала Амелия. – Скажи, как ты смотришь на то, чтобы заглянуть в бассейн сегодня вечером? Там есть всякие водные горки и прочее. И в кафетерии всегда собираются ребята из твоего класса.
И хотя я обещала родителям прийти домой сразу после школы, чтобы помочь красить будущие номера, бассейн для меня сейчас был важнее, ведь должна же я заводить друзей. К тому же мне нужно было найти ту самую Амелию, поэтому я сразу согласилась. Тут Амелия шепнула мне по секрету, что там будет один очень симпатичный парень. Задумавшись, она провела рукой по рулю своего велосипеда.
– Но скорее всего у меня не получится его уговорить. Даже не знаю, дело во мне или в Якобе…
Якобе? Что, моём Якобе? Моё сердце застучало быстрее, и я выпалила:
– А как он выглядит?
Амелия с любопытством посмотрела на меня: с чего вдруг я им заинтересовалась? Я прикусила язык.
– Эм… да мне всё равно, – пролепетала я. – Знаешь, мне пора идти. Мне ещё нужно успеть забрать свои учебники.
И это была абсолютная правда, хотя мой уход всё равно выглядел довольно глупо. По дороге я злилась на себя. Я была не уверена, тот ли это Якоб. Откуда мне знать, что Амелия говорила о моём Якобе? Но такое тоже вполне могло быть! Почему всё так сложно? – размышляла я, стоя перед кабинетом, где выдавали учебники, и мне страшно хотелось, чтобы в школе оказалось столько же мальчиков с именем Якоб, сколько девочек по имени Амелия. Тогда вероятность того, что это не один и тот же Якоб, будет…
Дверь в кабинет директора была приоткрыта, и до меня донеслись голоса, показавшиеся знакомыми. Я прислушалась. Точно, это были мои родители и Пфайфер. Директор предложил показать им школу, а это означало, что мне пора испариться. Как знать, вдруг Пфайфер ещё не забыл историю с мобильным? Я огляделась, раздумывая, куда бы мне спрятаться. Может, в туалет? Нет, уж лучше в кабинет учебных пособий. К счастью, он не был заперт. Только открыв дверь, я сообразила, что забыла постучать. Но как оказалось, внутри никого не было, даже фрау Крагенштайнер, и я успокоилась. Зато на одной из полок я нашла стопку учебников с запиской, на которой было моё имя. Математика, английский, биология, музыка, немецкий. Интересно, я могу просто взять книги, или нужно обязательно дождаться Крагенштайнершу?
Прозвенел звонок, и я решила пойти на урок, но тут снова услышала голос Пфайфера и голоса моих родителей – они весело смеялись. У меня по-прежнему не было желания попадаться им на глаза. А так как разговор за дверью мог