Читать интересную книгу "Секрет дьявола - Лилиан Харрис"

к чертовой матери. — Он пренебрежительно машет рукой. Затем мужчины уводят меня, а я в последний раз смотрю на женщину, которую я убила.

Мать.

Дочь.

Сестра.

Шлюха.

А теперь убийца.

Я — все они.

ГЛАВА 9

ЭНЦО

Приехав в клуб, я присоединился к Данте, который пришел, когда Карлито написал смс, чтобы мы присоединились к нему. Я планировал встретиться с Джоэлль независимо от того, будет ли здесь мой брат или нет, учитывая, что я не смог зайти вчера вечером из-за некоторых дел, о которых нужно было позаботиться.

Данте не знает о степени наших… не знаю, как это, блять, назвать. Отношения? Какой бы ярлык мы с Джоэлль не прикрепили к себе, это не имеет значения, я не хочу, чтобы мои братья знали, что она мне нравится, особенно Дом. Он подумает, что я отвлекаюсь от нашего плана. Но это не так.

Через шесть месяцев мы отомстим Бьянки, а пока мы все подготовили. Синхронизированное совершенство. Вот чего мы добиваемся. Ничто не может пойти не так. Ничего, чего бы мы не могли контролировать.

Они этого не заметят. Черт, они, наверное, думают, что мы мертвы. Мы готовились к этому годами, используя Роджера, одного из наших людей, который владеет школой боевых искусств. Он превратил наше тело в оружие, подготовив нас к тому, что нас ждет.

Я выхожу из своего Royce, жду Данте, когда он выйдет из своей машины и направится ко мне.

— Может быть, твоя девушка будет здесь сегодня вечером. — Он ударяет меня по плечу, негромко хихикая.

— Да, да, иди, побеспокойся о своей. Мы с Джоэлль друзья.

— Точно, скажи это своему члену.

— Что ты, блять, знаешь о моем члене, братан?

— Просто говорю. Ты не убиваешь ради кого-то другого.

Я держу рот на замке, пока мы идем внутрь, не желая слишком защищаться от его слов, иначе он все поймет. Как только мы входим в главную зону, мы обнаруживаем там Карлито с двумя другими мужчинами и стриптизершами на коленях у каждого из них, пьющих коктейли, пока их руки опускаются на женщин перед ними.

Карлито замечает, что мы подходим.

— Вот вы где, ублюдки! Долго же я вас ждал. — Он грубо отбрасывает женщину от себя, и она практически спотыкается, когда он подходит к нам, сжимая ладони каждого из нас. — Я должен представить вам своих кузенов, — продолжает Карлито, не обращая внимания на то, что он только что проявил неуважение к этой женщине. — Это Риккардо и Томмазо. Мальчики, это Патрик и Крис.

Они приветствуют нас, наклонив подбородок. Мы садимся, я рядом с этим ублюдком, и мои глаза сразу же ищут мою девочку. Ее здесь нет. Я не знаю, что, черт возьми, я буду делать, если один из них заставит ее танцевать для него. Нет, я знаю. Их члены будут не единственным, что они будут есть, если тронут ее.

— Итак, дамы и господа, — объявляет ведущий. — Давайте поприветствуем ту, которую вы все ждали, мисс Джоэлль! Дайте ей немного любви!

Зал взрывается свистом и аплодисментами. Карлито припарковывает свою задницу на место, хитро поглядывая на сцену, а я смотрю на него, желая выколоть ему глаза и сжать их.

Зал темнеет почти до черноты, музыка сменяется чем-то опасным. Сцена окутывается туманом, а затем появляется она, словно ангел, ищущий путь через ад.

Свет снова становится тусклым, когда ее руки скользят по шесту, глаза закрыты, а она на мгновение плавно покачивает бедрами, затем поворачивается.

Я стою лицом к ней, но мы находимся сзади, перед нами несколько столиков. Если она посмотрит в эту сторону, то увидит меня.

Джоэлль поднимается, ее ноги разъезжаются в воздухе, прежде чем она хватается бедрами за шест и скатывается вниз по его длине вверх тормашками. Когда она это делает, ее ладони касаются пола, и ее взгляд падает на меня. Среди всех присутствующих здесь мудаков, члены которых, вероятно, твердые для нее, она видит только меня.

Она продолжает танцевать, поглядывая на меня, когда может, ее сиськи теперь выставлены для каждого недостойного мудака. Я хочу вырезать им глаза за то, что они просто смотрят на нее. Я хочу, чтобы это тело было обнажено только для меня, но я не могу требовать этого от нее. Она даже не моя, не так ли?

Черт, я никогда раньше не чувствовал себя таким собственником по отношению к женщине. Это новое чувство, но оно мне нравится. Хотя сейчас я ненавижу его, зная, что не могу ничего с этим поделать, например, перекинуть ее через плечо и привязать к своей кровати или еще какую-нибудь пещерную хрень вроде этого.

— Она чертовски горячая, не так ли? — кричит мне Карлито. — Я бы трахнул ее прямо на глазах у Ракель. Может, это заставит эту жалкую сучку ревновать.

Не убивай его. Не убивай его, — повторяю я как заклинание, сжимая руку в кулак.

— Что он сказал? — Данте шепотом кричит мне на ухо. Должно быть, он заметил перемену в моем настроении. Мы понимаем друг друга. Мы с братьями знаем друг друга слишком хорошо. Но это не помешает. Когда мы росли, все, что у нас было, это мы сами, и мы быстро научились улавливать сигналы друг друга.

— Он сказал, что хочет трахнуть Джоэлль на глазах у Ракель, чтобы заставить ее ревновать.

— Я выпотрошу его, как свинью на Рождество.

— Едят ли люди свинью на Рождество?

— Какая, блять, разница?

— Потому что твое дерьмо не имеет смысла. — Я хихикаю. — Я не знаю, откуда ты придумываешь всякую чушь, которую говоришь.

— Неважно, чувак, это не урок английского. Как насчет того, чтобы заткнуться и посмотреть на свою девушку, вместо того чтобы беспокоиться о том, что я говорю.

Я продолжаю смеяться над его раздражением, когда на сцену выскакивает еще одна девушка, ее рыжие волосы такой же длины, как у Джоэлль. Они что-то говорят друг другу, глаза рыжей на мгновение переходят на меня, когда она кивает. Затем они обе танцуют на одном шесте.

Что это, черт возьми, было?

Я наблюдаю за Джоэлль, пока песня не заканчивается, и обе женщины слезают, а на их место приходят две другие.

— Мальчики, вы пьете? — спрашивает Карлито.

— Нет, нам надо ехать, — отвечает Данте, наклоняясь ко мне.

Карлито кивает один раз, его внимание приковано к стриптизерше, которую он держал на коленях, прежде чем сбросить ее, притянув к себе, долларовые купюры торчат из ее розовых трусиков.

Рыжая крутит бедрами, направляясь прямо ко мне. Когда она