актерские способности. Он стонал и гортанно хрипел, изображая припадок. Не прошло и минуты, за которую у Малфоя вены на шее уже раздулись до неприличных размеров, а из глаз покатились слезы, как план начал работать.
В окошко заглянул дежурный аврор, рабочее место которого находилось неподалеку. Тот сначала глянул на пустующую кровать, а затем перевел взгляд на пол, на котором его заключенный, кажется, сейчас умрет от удушья. Молодой парень метнулся к своей палочке и, взмахнув ею, отправил кому-то патронуса в виде лисы.
Затем, еще раз заглянув в окошко, убедился, что Малфою лучше не становилось. Парень уже склонился до самого пола, громко хватая не поступающий в легкие воздух. Дверь открылась, когда с нее были сняты фирменные аврорские запирающие заклинания, и дежурный прошел внутрь, держа перед собой палочку. Здесь хрипы были еще сильнее.
— Эй, Малфой, я послал за целителем. Не вздумай помереть на моем дежурстве! — сказал аврор, неловко переминаясь с ноги на ногу. Он нервно оглянулся, прислушиваясь, но в коридоре стояла тишина. Парень повернулся к Драко, но тот уже стоял на ногах, и его лицо выглядело так, будто он только что восстал из мертвых.
Аврор, поняв, что его совершенно точно обдурили, взмахнул палочкой, но заклинание Остолбенея промазало, когда Малфой, стоящий очень близко, просто ринулся на него, сбивая с ног. Завязалась потасовка.
Драко явно весил меньше этого высокого и широкоплечего аврора, но у него было одно преимущество — ему не мешала жесткая аврорская форма, которая в прямом столкновении не давала форы. Не став наносить сильные увечья, он, слегка поддавшись и сделав вид, что ослабил хватку, сбил аврора с толку.
Наверное, на службе тот был совсем недавно, потому что его руки дрожали, когда кончик палочки смотрел прямо на лежащего на полу Драко. Однако сейчас Малфой рассчитывал только на одно: что уроки Грейнджер в новогоднюю ночь по беспалочковой магии не прошли даром. Концентрация магии собралась в кончиках пальцев, бурля и закипая, однако такое он ощущал часто. Сложнее было вытолкнуть ее из себя, поэтому, Малфой просто медленно поднял руки, как бы сдаваясь.
— Лежать на месте! — заорал аврор, и Драко кивнул, но тут же со всей дури крикнул и сам.
— Экспеллиармус!
Палочка дежурного выскользнула из его дрожащей руки, и Драко поймал ее, перекатившись в сторону. Встав на колени и ощущая кожей ладони чужое древко, направил его в сторону того, кто сейчас очень ему мешал.
— Остолбеней!
Аврор с грохотом рухнул на холодный пол камеры. Малфой оперся спиной о стену, дав себе десяток секунд на восстановление дыхания, а затем подполз к дежурному, стаскивая с него форму. Он переложил его на кровать, накрыв тонким одеялом, а сам влез в чужую форму и массивные ботинки из драконьей кожи, на подобие тех, что носит Грейнджер.
Накинув кожаный плащ с капюшоном и натянув его пониже на лоб, с опаской выглянул в коридор. Было тихо. Наверняка в соседних камерах, если там кто-то вообще содержался, никто ничего не заметил из-за заглушающих чар, работающих только на оглушение звуков из коридора. Шум из камер авроры слышать могли.
Он вышел из изолятора, поднялся по узкой лестнице и практически бесшумно пошел по этажу Отдела по обеспечению магического правопорядка и Аврората.
— Блять, я точно всех уволю, понабрали авроров по объявлению что ли?! — раздался знакомый голос, и Малфой остановился, из-под тени капюшона наблюдая за тем, как к нему идут двое. Поттер и Грейнджер. — Как ты, мать твою, сбежал?!
Драко уставился на девушку, как на приведение, игнорируя Гарри. Гермиона вдруг истерично захохотала, хватаясь за живот, а потом, сложив руки ладонями друг к другу у груди, подняла голову к потолку и запричитала:
— Салазар, спасибо тебе, что мой рот останется девственным и будет касаться только прелестных девичьих губок!
— Какого хера?! — ошарашено спросил Малфой, подходя ближе. Гарри недовольно вздохнул, потирая переносицу.
— Дружище, ты, конечно, красавчик, но целовать тебя у меня не было никакого желания!
— Блейз?!
Забини в теле Гермионы кинулся на шею Драко, который чисто на автомате обнял его в ответ, а затем оттолкнул в сторону женскую фигуру.
— Что с лицом, родной? — пропел Блейз, и Малфой подумал, что сейчас его крыша точно уедет в далекое путешествие. — Нет, на настоящую Грейнджер ты не так смотришь, чем я тебя не устраиваю?!
— Удиви меня, Забини, каков же был ваш план?!
— Так, давайте сосредоточимся! — кашлянул только что подбежавший к ним Гарри, не дав разгореться спору старых друзей. Он успел спуститься в изолятор и проверить обстановку. Его такой же уставший, как и у всех присутствующих мозг, уже совершенно ничего не понимал. — Как сюда пришли, так и уйдем! Время есть до утра, пока не придет смена для вырубленного Малфоем дежурного! Кстати, не думай, что тебе скостят срок за то, что ты уложил того в кроватку, заботливо накрыв одеялом!
Блейз захохотал своим привычным смехом, что в образе Гермионы казалось чем-то более, чем просто комичным. Гортанный басистый смех, исходящий от стройной блондинки, вызывал у Малфоя мурашки непринятия. Поттер тоже как-то неловко поежился.
— Кстати, Поттер, — Блейз посмотрел на него прищуренными глазами Гермионы. — На кой хер этот маскарад, оборотное и зачем я должен был засосать своего друга, если с помощью этих таблеток мы и так могли сюда пробраться незамеченными?!
Гарри почесал затылок.
— Порт-ключ мог и не сработать! Ну и вообще… — он улыбнулся. — Так ведь эффектнее получилось!
— Ахуеть не встать просто! — надулся все еще не понявший этой логики Блейз. Тем временем Гарри протянул Драко его палочку, которую ранее у него изъяли, а взамен потребовал палочку дежурного, сунув ее себе в потайной карман. Малфой с легким удовлетворением ощутил родную гладкую поверхность древка.
Гарри протянул руку, жестом прося подставить ему ладони. Забини, уже проходивший эту процедуру, первым взял предложенную ему красную таблетку. Драко, проследив за ним, повторил движение.
— Раскусываем, срабатывает механизм аппарации. Нельзя задерживаться здесь ни на секунду дольше! — скомандовал Гарри и тут же закинул таблетку в рот. Он многозначительно посмотрел на слизеринцев, взглядом побуждая тех проделать тоже самое. Послышался тихий хруст, а затем все трое исчезли, будто их здесь и не было.
Гермиона, преодолевая боль и усталость, поднималась в свою квартиру, проклиная себя, что купила жилье на третьем этаже. Ей казалось, что ее тело болело полностью. Каждая мышца, каждое нервное окончание. Даже мысли были болезненными и то и дело кололи иглами простреливающую в районе висков голову.
Открыв дверь чудом уцелевшими после долгих приключений ключами, прошла внутрь, заперев за