Читать интересную книгу Морок - Олег Мизгулин

— Не ожидал?! — проорал Давид и махнул вперёд. — Но это ещё не экстрим!

Лодка собирала днищем все придорожные камни и гальки, но те лишь разлетались как испуганные мухи. Физически Ваня не страдал, лодку потряхивало, но не било. Однако, скорость была весьма приличная, и тут одно заботило: как бы не вылететь за борт.

— Жестковато идём! — согласился со взглядом Климова Давид. — Пусть идёт слегка над сушей!

Кого Давид имел в виду в третьем лице, было не озвучено, но чудо-лодка приняла это на свой счёт. Удары днища прекратились, а Климову показалось: его слегка толкнуло. Снизу. Ровно как лифт толкает при подаче вверх. Из шумов остался встречный ветер в ушах. Лодка пошла ровным ходом, не встречая препятствий.

— Ну, ты! Шумахер… — наконец выдавил Иван. — Я что должен сказать? Верю-верю?

— А ты не спеши с комментариями! Это ещё не всё! — Давид на что-то показал по носу лодки. — Видишь тот холмец, на пороге леса?! Ща мы его погладим!

— В смысле? — встревожился Иван. Чрезмерная гоношистость Давида его озадачила. И, потом, ощущения уже не псевдо-реальности, а самой, что ни на есть, сущей яви пропитали его густо. До корней волос. Адреналин так и зашкаливал. На сон ЭТО ну, никак, не тянуло!

— Ты не знаешь все ходовые качества этого судёнышка! — Давид похлопал по борту лодки. — Ты у нас кто?! Автомеханик? Значит должен увидеть товар лицом!

«Что задумал этот волшебник? — с тревогой размышлял Климов. Означенный холм приближался. Им оказалась невысокая безлесая горочка, и замысел «погладить» Иван уже понимал. Холм предназначался для трамплина. А дальше что? — Мама! Роди меня обратно…» Он сглотнул комок, когда лодка, въехав на сопку, взлетела на самый пик, взмыла… Оторвалась от земли… Носом проткнув воздух, пролетела ещё порядком, и…

И вместо того, чтобы с шумом, с хряском опуститься задницей по ту сторону холма. Полетела. Климов озадаченно взглянул на Давида. Тот в ответ стрельнул бровями. Ровно так, как это делал недавно Иван. Чудо-машина (лодкой-то не назовёшь) перестала изображать Формулу-1 и лениво поплыла по воздуху. Ваня робко выглянул за борт. Внизу мирно свисали опахаловые ветки пальм, многие шапки которых были увенчаны плодами. Вслед за кронами пальм потянулись другие вычурные трапециевидные и треугольные исполины. Высота таких деревьев могла бы поспорить с высотой пяти, а то и девятиэтажных домов. Стало быть, судно оторвалось от земли прилично. Скорость… Скорость лодки усреднилась до темпа воздушного шара или дирижабля.

— Красивый пейзажец? — Спросил Давид, наблюдая за Ваниными телодвижениями. — Думаю, всё же, лучше лететь, чем мчаться как волк из «Ну, погоди!». Согласен? Хочешь, поднимемся выше?

И пока Ваня выбирался из под впечатлений, мотнул небрежно кистью вверх. Лодка, как шар сбросивший балласт, качнулась, и лифтом понеслась в небо.

— О! У-а-аф… — Ваню переполняло эмоциями. Бешеная неземная радость пропитала каждую клеточку мозга. Хотелось беспричинно смеяться и наслаждаться великолепием, которое предстало по левую и правую сторону бортов. Внизу распаханным рельефом проплывал в дымке облака покинутый островок. Сверху он казался небольшой игрушкой в виде формы С, окружённый гладким нефритовым морем со всех сторон. Уходившее солнце, здесь на вершине, вновь обрело силу лучей, словно выкатилось назад поприветствовать отважных воздухоплавателей. Любопытные чайки, на первых порах чуть ли не задевавшие крылом, исчезли, так же как и появились. Лодка как будто плыла сама по себе, но Ваня успел зацепить глазом, как Давид еле заметно шаманит пальцами. Право, лево… Вверх — лодка вверх, вниз — лодка снижается, щелчок — чаек нет.

— Слушай, а чё я так не могу? — Ваня покрутил пальцем, изображая Давидову навигацию. — Вроде мы с тобой два брата-акробата, а выходит, акробатишь ты один. А?!

Давид изобразил подобие улыбки.

— Ну, вот, ты сам и разрешил наш спор! О ролевом участии во снах. Теперь ты понял? Ты лишь зритель, а я тот, кто пишет всю эту музыку. Ты материалистичен и рационален, я же антипод твоей половины. Ты опираешься на физико-химические законы, я исповедую абсолютно иные концепции. Мы РАЗНЫЕ, но в то же время мы часть одной вселенной, один конец которой закинут в мир ВАШ, а другой… Перекинут за пределы его.

— Любопытная трактовочка.

— Да. И я бы добавил, имеющая право стоять в одном ряду с прочими расхожими утверждениями. — Давидовы глаза улыбнулись. — Там, где я оставляю след, Ванюша, ты испытываешь либо восторг, либо сумятицу, либо хаос, либо безотчётный ужас.

— Ага. — Ваня начал что-то понимать. — Значит, и кошмары ты порождаешь?!

— Я.

— Но на кой они нужны?

— Да не на кой. — Спокойно пожал плечами Давид. — Я лишь путешествую и пью энергию в чистом её виде, а твой разум, твоё воображение… Само всё рисует. Не понял? Разберём твой детский кошмар: тёмная комната и ты в ней. Ты чувствуешь: что-то злое притаилось и ждёт, чтобы схватить тебя, так?! Всего только два шага до включателя и только вспышка света может тебя спасти. Но! Ещё не щёлкнув, ты понимаешь, что свет не зажгётся. Ты нажимаешь и вот он, ужас! Света нет! Комната остаётся тёмной, а то самое злое, в отношении тебя уже проявляет нетерпение: шевелится, приближается… Животная безотчётная волна ужаса охватывает тебя. Ты не видишь в лицо это зло, ты не хочешь видеть его вообще! Но ты ощущаешь кожей его близкое присутствие и ощущаешь рок, обречённость… И вот тут, Ваня, ты можешь усилием воли: либо заставить себя проснуться, либо погибнуть. Но ты не можешь никак интерпретировать по-иному развитие событий, хотя… Бравировал недавно, что являешься хозяином своих снов.

— Но зачем такие сны нужны?!!! — Упрямо переспросил Ваня.

Давид вздохнул, делая значительную паузу. Лодка безмятежно парила в воздухе бесшумной притихшей птицей, словно боялась прервать такой важный разговор.

— Видишь ли, — заговорил Давид, — за границей Вашего миронимания, энергия существует в чистом виде. Объяснить это сложно, да и верно не нужно… Могу только провести аналогию. Это как в музыке, знаешь, есть ноты. Каждая нота имеет определённый звук. Индивидуальное звучание. Низкое, высокое, среде-умеренное… Энергия, как и музыка, делится на множество разных тонов, имеет свой неповторимо устойчивый характер, свою вибрацию. Каждая из энергий притягивает к себе похожий носитель, а когда они складываются в альянс, получается музыка, история, информация, действие. Если в семье таких носителей всё гармонично и нет чужака… Получается хорошая история, верная информация, точное дело, приятная музыка. Неродственный носитель фальшивит и тогда информация врёт, история становится драмой, а музыка становится агрессивной. Человеку ПРИСУЩЕ видеть формы, лица, истории и поэтому, когда он спит, он их видит. Подсознание выходит в астрал, общается с носителями в тонком мире, но разум не способен видеть скрытое. А потому человек видит только то, что способно перемолоть его воображение. Если энергоцепочка сложна по восприятию, то зачастую он видит бред, ахинею, бессвязицу. Многое проходит мимо и не впитывается в память. Спящий, когда просыпается, говорит, что спал без сновидений. При удачном альянсе носителей, но пусть с небольшой агрессивной ноткой, спящий способен развернуть свой сон в остросюжетный триллер, где он главный и единственный герой. Идеальное сложение энергий в энергообороте случается редко, но когда твой слуга покорный всё ж находит эту жилу, спящий видит томный феерический сон. Не стоит, наверно, говорить, что последние сны самые запоминающиеся…

— Занятно, маэстро! Весьма… — Иван причмокнул языком (или ж это тоже игра разума?) — Хотя дико, сумбурно и не научно. Я всё правильно понял?! На всё неясное непостижимое мы надеваем свои одежды, свои критерии, а если размерчик не подходит, выбрасываем сон из памяти, так?! Сон в жилу мы разворачиваем в великолепный боевик с романтической концовкой. Помнится, случалось мне такие сны переживать, не скрою. Спасибо, брат! Но вот как быть с кошмарами? За это я не могу тебе спасибо сказать…

— И не надо. Кошмар — это отдельная тема, больная даже для меня. У нас нет понятий добра и зла, однако, существуют поры, куда массой засасывается негативная энергия. Эти носители грубы по своей структуре и имеют тяжёлую давящую вибрацию. Не имеющие возможность примкнуть к здоровым носителям, они создают свои «чёрные дыры», свои государства, куда нередко заносит наше подсознание. Они словно ямы, словно магниты, притягивают блуждающее эго, захлопывая двери за собой. И тогда человеку, в силу его воображения, стресса, усталости, видится чёрный безысходный кошмар. Должен заметить, страдаю, как раз, я. Давящая, гнетущая вибрация выматывает, высасывает, опустошает меня, вселяя неуверенность и животно-панический ужас. Человек же, в силу своих фантазий, рисует себе монстров, жутких страшилищ, малюет тёмные комнаты и вообще склонен гиперболизировать масштабы… Разорвать такой плен может только сам спящий: усилием, либо криком пробудившись.