Читать интересную книгу "Соглашение - Кирстен Модглин"

и не хочу никому говорить о соглашении. Пожалуйста, приезжай, чтобы он ушел! Он испугается, если увидит тебя. Лишь бы детей не втягивать.

– Понял. Еду. Дыши, Эйнс, не волнуйся, пожалуйста. – Джина встрепенулась при виде меня, но я лишь состроил виноватую мину, покачал головой и, схватив куртку со спинки кресла, бросился прочь из ресторана. Только выйдя на улицу, я осознал, что предоставил ей оплатить счет, ничего не объяснив, но времени волноваться об этом уже не оставалось. Надо было побыстрее добраться домой.

Я залез в машину и вырулил с парковки, продолжая разговор:

– Уже еду, слышишь? Ты где сейчас?

– Я в коридоре, пытаюсь выглянуть из окна рядом с гаражом, посмотреть, где он.

– А дети где?

– Нет, – прошептала она, будто отвлекаясь. – Дилан у Мики, Райли делает домашнюю работу вместе с Ноем, Мейзи пошла к Ноэль… или к Николь, не помню… Ой, подожди… Может, он ушел? – Жена с облегчением выдохнула. – Вроде бы не видно.

– Хорошо, но оставайся пока на месте. Не выходи, не ищи его, дождись меня.

– Обязательно, – пообещала она. – Спасибо, что едешь домой. Извини, что оторвала от работы. Я бы не стала звонить, если бы не чрезвычайные обстоятельства. Просто очень перепугалась.

Я сглотнул, пытаясь избавиться от захлестнувшего меня чувства вины. Ведь я обещал сегодня остаться дома. Должен был остаться.

– Не извиняйся, правильно сделала, что позвонила. – Эйнсли молчала, и я прервал тишину вопросом: – Так что за мужик?

– Его зовут Стефан. Я встречалась с ним во вторник вечером. Потом он стал доставать меня сообщениями, а я просто не отвечала. Но сегодня он опять написал и назвал меня настоящим именем. Понятия не имею, как он его узнал! Подумала, может, у меня вырвалось нечаянно за ужином. Ну, я заблокировала его в приложении и решила, что на этом все закончится. А вечером в дверь постучали, я пошла открывать, а там Стефан стоит на пороге. Он не пытался ворваться в дом, ничего такого. Сказал, что хочет поговорить. Но… я же дома одна, и непонятно, как он выяснил адрес и чего хочет. Я попросила его уйти, но он настаивал, что нам нужно поговорить. В итоге я просто захлопнула дверь у него перед носом, убежала сюда и позвонила тебе.

Она говорила высоким дрожащим голосом, и у меня руки тоже дрожали на руле. Беспокойство уступило место ярости: какого черта какой-то тип пугает мою жену? Пристает к ней, приехал к нам домой, туда, где живут наши дети. И еще я злился на себя, потому что сам оставил Эйнсли дома одну, в опасности. Обязательно нужно разобраться.

– Я очень рада, что детей нет дома. Не знаю, как повела бы себя, будь они здесь… Во что мы вляпались, Питер? Теперь и дети в опасности.

– По-твоему, он опасен?

– Сама не знаю, что и думать. На свидании я ничего такого не заметила. Он был милым и… и… нормальным. Вдовец, немного постарше нас. Он казался – даже не знаю, как сказать, – казался совершенно адекватным. И если бы Стефан хотел что-то со мной сделать, то у него была прекрасная возможность. Зачем же тянуть? Зачем затевать преследование?

Я только пожал плечами. Жена была права: полное безумие. Что нужно этому мужику?

– Знаешь, я передумал. Не хочу больше, – выпалил я.

– Чего не хочешь?

– Ничего. Не хочу ни с кем встречаться. Боюсь тебя потерять. Слишком много вокруг сумасшедших, Эйнс. Никогда себя не прощу, если с тобой что-то случится. Если тебя обидят, я… – Закончить предложение не удалось: я не мог выдавить ни слова. Как ни удивительно, на глазах у меня выступили слезы, в груди ширился страх. Меня действительно пугала перспектива потерять жену. Внезапно я почувствовал себя очень уязвимым, и это было новое и неприятное чувство. Как я буду жить без Эйнсли, если действительно произойдет нечто ужасное?

Она немного помолчала и сказала:

– Я тоже.

– Правда? – Не знаю, почему меня так удивил ее ответ, но на мгновение я впал в ступор от неожиданности.

Жена не отвечала, и мне пришлось переспросить:

– Эйнсли?

– Он… еще… здесь. – Она говорила медленно, едва слышно, но я все же уловил смысл слов. Внутренне сжавшись, я вдавил акселератор в пол, и машина рванулась вперед.

– Так… он вошел в дом? – Тишина. – Эйнсли, только не сбрасывай звонок, хорошо? Спрячься где-нибудь. Зайди в комнату, в кладовку, запрись и оставайся на связи, ладно?

Я молил об ответе, хотел услышать, что она в безопасности, но в трубке слышалось только прерывистое дыхание. По крайней мере, Эйнсли была в доме и жива. Лишь бы с ней ничего не случилось!

– Я уже подъезжаю, совсем скоро буду. Ты только держись, хорошо?

Конечно, гораздо разумнее было бы обратиться в полицию, но я не мог заставить себя прервать звонок: мне нужно было слышать, что происходит. В этот момент я уже плакал вовсю, и медленные беспомощные слезы застилали глаза. Я сосредоточил все внимание на звуке дыхания жены, усиленном динамиками автомобиля, и молча помчался дальше.

Через двадцать минут я повернул на длинную дорожку к нашему дому и поехал через лес. Мне нравилось жить здесь, на собственной земле, без соседей, но сейчас я жалел о нашем уединении.

– Я здесь, – прошептал я, и Эйнсли, кажется, вздохнула с облечением. У дома стоял потрепанный красный пикап с выключенным двигателем. Водитель сидит в кабине? А вдруг сейчас набросится на меня? – Ты можешь сказать, где он?

Свет над входной дверью не горел, и если там кто-то и притаился, разглядеть было невозможно.

– Крыльцо… бита… – Услышав ее слова, я подбежал к багажнику и вытащил металлическую бейсбольную биту, оставшуюся еще со студенческих лет, потом сбросил звонок и зашагал к крыльцу. Багажник я захлопывать не стал и старался ступать бесшумно. Приблизившись к дому, я различил впереди темную фигуру. Мужчина стоял лицом к двери, а когда я подошел, стал громко колотить в нее.

– Эйнсли! – крикнул он. – Открой!

Я сделал шаг вперед, деревянные ступеньки крыльца скрипнули, и человек развернулся ко мне.

– Ты кто? – раздался низкий требовательный голос.

– Уходите, – ответил я, боясь, что сорвусь на крик, и угрожающе помахал битой. – Не знаю, как вы выяснили, где мы живем, но вам лучше уйти.

– Не уйду, пока не поговорю с Эйнсли. И убери свою биту, а то еще покалечишься.

От этих слов у меня по спине пробежал холодок, а он шагнул ко мне, и в лунном свете смутно замаячило лицо. Он был лысый, коренастый и, расправив плечи, надвигался на меня, так что мне пришлось отступить на шаг.

– Кто ты такой? – спросил я, положив биту на