наук А. Любинина в одной из последних публикаций Изборского клуба. Он пишет, что на определённом этапе, когда отпала нужда в мобилизационном характере страны, командных общественных отношениях, «экономика Советского Союза перестала быть эффективной. Далее он использует ленинскую мысль из «Детской болезни «левизны» в коммунизме» о том, что советская власть должна была «переродить, победить, подчинить себе все формы, не только новые, но и старые, – не для того, чтобы со старым помириться, а для того, чтобы уметь все и всяческие, новые и старые формы сделать орудием полной и окончательной, решительной и бесповоротной победы коммунизма». Следует признать, что по ряду причин советскому социализму за годы его существования в целом не удалось превзойти уровень развития экономики стран капитализма и обеспечить провозглашённый высокий уровень жизни народа и, самое главное, на переломе 1970-1980-х годов произошёл роковой сбой в общественных настроениях – люди страны Советов стали ощущать появляющиеся расхождения между словом и делом руководства страны. И, словно из стремившегося ввысь воздушного шара, через образовавшуюся рану стал истекать воздух надежды. Более десяти лет шар ещё продолжал своё движение, но впереди был горький финал. А рана эта возникла исключительно по причине тяжелейших ошибок, допущенных наукой и, в большей степени, политическим руководством страны, которые стали игнорировать принципиальные положения ленинского учения и, в том числе, его наказ о недопустимости сосредоточения власти в партии и государстве в одних руках.
Между тем Ленин ещё в 1921 году ясно и чётко указывал на трёх главных внутренних врагов советской власти: коммунистическое чванство, безграмотность и взятку, которые могут подорвать основы нового строя. И оказался на все сто прав. Как ни печально, но если к этим его словам и прислушивались, то, скорее, в первые три-четыре десятилетия после его ухода.
Что же это за фрукт – чванство? Как его метко определил В.И.Даль, это не более чем тщеславие, спесь, жажда лести и похвалы. Но, как показывает жизнь, это понятие имеет гораздо более ёмкую сущность. Глубинная причина чванства – победа в душе такого человека неумеренного себялюбия, эгоизма. В советских условиях это начиналось с того, что получив высокий пост в партийной, государственной или хозяйственной структуре занявший его человек в силу недостаточной воспитанности впускал в свою душу демонов высокомерия и зазнайства, начинал верить в своё право на привилегии, на пренебрежение мнениями подчинённых и даже интересами общего дела. А это неизбежно приводило «особо умных» к волюнтаристскому своеволию и даже нравственному перерождению. И если в первые десятилетия советской власти верность долгу, скромность и предельная самоотдача у подавляющего большинства руководителей была на высоте, то постепенно, у некоторых из них с отходом от ленинских норм партийной жизни стали появляться «наполеоновские» замашки, стремление к роскоши и неизбежное отступление от пролетарских классовых позиций. А в самых крайних случаях чванство, переросшее в гордыню, стало приобретать свойства неумеренной корысти, изощрённой хитрости и даже предательства.
Собственно, так и стало происходить с середины 1950-х годов, когда новое руководство партии и государства, пришедшее к власти после гибели Сталина, встало на протроцкистские позиции. Практически сразу начался размыв большевистской партийности. При внешнем возвеличивании Ленина на деле наметился отход от его принципиальных теоретических положений и практических советов. На этом фоне в 1961 году на XXII съезде КПСС был цинично оклеветан И.В. Сталин. Поначалу незаметно, но с годами всё более духовно приземлёнными становились провозглашаемые задачи. Это нашло своё зримое проявление в целом ряде тревожных и негативных тенденций в советском обществе, свидетельствовавших об ослаблении внимания партии и государства квеличайшему из смыслов Октябрьской революции – формированию нового духовно яркого и сознательного человека. Целью была обозначен рубеж – догнать и перегнать Запад в решении чисто экономических и оборонных задач.
Особенно большой ущерб советскому социализму нанесли радикальные изменения в сфере планирования производства, нарастание командных методов управления страной и её экономикой. Это не просто нарушало, а разрушало самый ключевой принцип социализма – непосредственное участие населения, и, в первую очередь, рабочих и крестьян в управлении своими предприятиями и Советами. На этом фоне с годами всё заметнее становился отрыв высших и средних руководящих органов правящей коммунистической партии от народных масс, отход от интересов народа, их стремление к бесконтрольности. По сути, формировался бюрократический управленческий слой, нередко с узким типом мышления.
В органах власти и управления это неизбежно стало проявлять себя в отходе от соблюдения демократических принципов. А это прямо противоречило наказу Ленина о том, что «нельзя победившему социализму удержать своей победы и привести человечество к отмиранию государства без осуществления полностью демократии», данному им в статье «О карикатуре на марксизм и об «империалистическом экономизме». От прямого народовластия и реальной подконтрольности органов управления со стороны избирателей всё больше стали переходить к административным методам. Если в первые годы советской власти трудовые коллективы, Советы были пропитаны духом рабочей артели, крестьянской общины, активно происходила их советская трансформация в органы, где на деле властвовал дух народной практической сметки, рациональности и соборной мудрости, то фактическое отдаление членов трудовых коллективов, депутатов от участия в принятии конкретных решений стало негативно сказываться на результатах труда. Форма стала доминировать над содержанием. С неизбежностью у людей стало истончаться ощущение своей востребованности к участию в делах общества, а вместе с ней уходила и личная ответственность за страну, что к концу 1980-х и сыграло свою роковую роль. Это не только снижало авторитет и влияние депутатов на деятельность Советов, но и подавляло инициативу, светлые, глубоко патриотичные порывы людей принести пользу своему коллективу, городу, стране, подрывало их веру в «народную» власть. А ведь Ленин не раз и не два говорил о том, что «нельзя победившему социализму удержать своей победы без осуществления полностью демократии». И сам он при жизни всегда внимательно следил, заботился и поддерживал любые ростки рабочего самоуправления. Он приветствовал инициативу рабочих по проведению субботников и назвал её «великим почином», поддерживал возникшие профсоюзы, их он считал «школой коммунизма».
Негативные тенденции стали проявлять себя и при подборе управленческих кадров, когда размытые, часто откровенно формальные критерии, субъективизм и беспринципность позволяли занимать руководящие посты заведомым карьеристам, людям с низкими моральными качествами, склонным к неприкрытому чванству и пренебрежению к людям. А оторвавшиеся от народа «верховные вожди» на определённом этапе смогли узурпировать государственную власть, дезориентировать народ. Некоторые из них не только пришли к отказу от социалистической идеологии, но и решились на смену в стране социально-экономического строя. Один пример Горбачёва говорит о многом.
Печально, но не смогли этому помешать ни многомиллионная партия, ни её вроде бы лучшие представители, которых избирали в депутаты