Президент–отель располагался на Якиманке, и, судя по всему, именно там и прятался сейчас «бельгийский священник» Велкам, защищённый пузырём пси–поля. Хотя при этом он постоянно сканировал окрестности отеля, что говорило о дискомфорте и даже, может быть, о тщательно скрываемом страхе, который он испытывал.
Роман соколом кинулся вниз, на коричневое, с зеленоватыми прожилками, «болото» отеля, словно собирался его протаранить.
И Гловитц не выдержал, выставил над собой «зеркальный щит», спасаясь от реального намерения внезапно возникшего противника «расплющить» его мыслесферу, разнести на куски «зеркало» мыслеблока и подчинить волю.
«Волков?!»
«Ага!» — отозвался Роман весело.
«Какая приятная встреча!»
«Ага!»
«Где вас носило всё это время?» — Гловитц начинал приходить в себя.
«Там, где вас не было, любезный Свисс–иллеш. Надо же было посмотреть на вашу базу на Титане».
Гловитц замолчал, переваривая новость.
«Поздравляю, экзор, что вам удалось выбраться оттуда живым. А я уж тут все ваши подвалы обыскал».
«По подвалам я не прячусь. Неужели я вам так нужен?»
«Уже нет, если честно. Но мы могли бы побеседовать».
«О чём же?» — Роман сконцентрировал внимание на кинжальном пси–выпаде, способном пробить защиту рептилоида и деструктурировать сознание.
Однако Гловитц опередил его.
«О вашей смерти!» — заявил он и нанёс по ментальному «соколу» Романа страшный удар, отбросивший «сокола» как пушинку вверх на сотню километров!
На миг Роман ослеп от ярчайшего солнечного высверка.
Сознание покрылось «сеточкой трещин», как стекло от удара камнем.
Он сжался в струйку огня и вынырнул из ментального пространства в физическое тело как ныряльщик из воды, у которого кончился запас воздуха в лёгких.
Зрение прояснилось, хотя в голове продолжал шуметь «океанский прибой» и «каркали вороны».
Ылтыын, наблюдавший за другом, сунул ему в руку чашку с чаем.
— Пей!
Роман послушно сделал несколько глотков, не замечая ни вкуса напитка, ни его температуры.
— Нашёл? — поинтересовался эскимос.
Роман не ответил, чувствуя растущий в душе гнев: не на противника — на себя! Он должен был выдержать удар, должен был предусмотреть атаку, должен был ответить! Но вместо этого просто сбежал с поля боя!
— Успокойся, — понял его состояние Ылтыын, похлопал по колену, поднялся. — Проанализируй выход и ответь.
Он допил чай, снова принял асану лотоса.
Лицо отвердело, взгляд ушёл в глубину сердца, злость растворилась в горниле сосредоточенности на поиске цели.
«Сокол» мыслеволи сорвался в небо, поднимаясь кругами над Великими Луками, устремился к Москве.
«Вы ещё здесь, моншер? — родился в голове бесплотный насмешливый мыслеголос Гловитца. — Как там у вас говорят: битому неймётся?»
«Проверьте В–портал, — посоветовал ему Роман. — И унц. Они вам понадобятся в ближайшее время».
«Да ну! — удивился эмиссар АПГ. — Вы мне угрожаете?»
«Предупреждаю».
«А как вам это?»
На «сокола», парящего в небе над Москвой, снова налетел порыв ураганного пси–ветра, грозящий разорвать его на мельчайшие «пёрышки». Но теперь он был готов к любому «урагану» и, опираясь на энергопотоки Ылтыына и Юны (прости, любимая, что без оповещения), подставил ему таран воли, разбивая ударную волну на проскользнувшие мимо потоки морозного «ветра».
Источником «урагана» был Гловитц, хотя волну он гнал не свою личную, а внешнюю, порождённую сотнями специально обученных на энергоотдачу людей (и нелюдей), которые и образовывали экстраформацию, способную деформировать биоэнергоинформационную оболочку любого человека, лишить его воли и заставить делать всё, что запланировал владыка этого процесса. В данном случае — эмиссар АПГ Гловитц.
Однако на этот раз он просчитался, надеясь на мощь экстраформации.
Роман сначала отбил удар, а потом, нащупав канал поддержки, обещанный Олегом Харитоновичем, ответил ударом такого «цунами», какого противник не ожидал.
Его мыслеволя «затрещала по швам» как шпангоуты корабля под напором волны, заметалась из стороны в сторону, спасаясь от «водоворотов», с трудом укрылась под призрачной «бронёй» «подводной лодки» пси–поля, инициированного европейской экстраформацией.
Именно в момент паники мыслеволя Романа и нашла лазейку в защите Гловитца, проникла в глубины психики и «скачала» нужные файлы замыслов.
В следующее мгновение он выдернул «клюв сокола» из «ямы» психики рептилоида, метнулся назад, в космос, и вынырнул в родном теле, разом воспринимая его тесноту, плотность и массу.
Ылтыын, прижав ладонь ко лбу, снова сунул ему чашку с чаем. Проворчал сипло:
— Быстро вернулся.
Роман жадно, обливаясь, выпил чай, откинулся спиной на край дивана, дыша как загнанный заяц. Заметил жест друга.
— Что за лоб держишься? Упал?
— Получил по голове дубиной…
— Извини, я вынужден был опереться.
— Ничего, оклемаюсь.
Роман нашёл струйку энергии, соединявшей его с Юной, мысленно погладил её по щеке:
«Как ты, родная?»
«Ой, так страшно было! Ты с кем–то… сражался?»
«Потом расскажу, жди».
— Узнал что–нибудь? — Ылтыын тяжело встал, подсел к столу.
— Узнал… Гловитц пригнал к Земле боевой модуль.
— Что?!
— Подожди, надо сообщить Олегу Харитоновичу.
Ылтыын кивнул, поплёлся в бытовой блок.
Привычным «ау» в пси–поле Волков вызвал координатора.
«Слышу, Рома, — тотчас же откликнулся Олег Харитонович. — Ну и бурю ты поднял за рубежом! Эхо паники этого стада, формирующего экстраформацию Европы, долетело аж до Индии, нам только что сообщили оттуда. Как самочувствие?»
«Гловитц подготовил импульсный удар по Ново–Хренову! Для этого к Земле в режиме «невидимка» подошёл боевой модуль класса «Всехна»… или как–то так, я не разобрал. По команде Гловитца модуль создаст канал пробоя ионосферы над Рублёвкой, и Ново–Хреново сгорит от колоссальной силы электрического разряда!»
«Чего–то подобного мы и ждали. Сможешь отыскать модуль?»
«Не знаю, попробую, он же должен висеть точно по перпендикуляру над Ново–Хреновом».
«Постарайся, а мы лупанём по нему из лазера. И сделай это побыстрей. Как бы наш грозный «бельгийский поп» не запаниковал и не инициировал модуль раньше».
«Хорошо, сейчас начну».
«С нами наши боги!»
Ылтыын вернулся из ванной, обтирая лицо мокрым полотенцем.
— Что он сказал?
— Надо найти модуль на орбите.
— Как?
— Очки надену, — пошутил Роман.
— На базе есть телескоп, — сказал Ылтыын простодушно.
Роман слабо улыбнулся.
— Телескоп не понадобится, у меня свой. — Он постучал себя пальцем по лбу.
— Есть будешь? Стынет.
— Позже, сначала доделаю дело.
Сидеть на полу не хотелось. Он устроился на диване, откинул голову на мягкую спинку, отогнал робкую мысль: «поспать бы!»
— Я рядом, — тактично напомнил приободрившийся Ылтыын.
«Сокол» мыслеволи снова вылетел из тела, поднялся над базой. Хлестнул в лицо упругий «ветер», земля под «лапами птицы» из плоскости превратилась в округлую массивную гору.
Ориентироваться в пространстве, имея всего лишь одну точку опоры — бугор планеты, было трудно. Тогда он спикировал вниз, к Москве, нашёл Ново–Хреново на Рублёвке, огляделся в поисках «резиденции русского подполья».
На миг в душе шевельнулось желание «одним глазком» посмотреть на Президент–отель, убедиться, что Гловитц ещё там, ощутить его состояние. Однако делать этого не стоило, противник наверняка ждал русского и жаждал отомстить.
Живи пока, подумал Роман, чувствуя за спиной скрытую психофизическую мощь эгрегора СССР, я тобой ещё займусь.
На территории посёлка выделялись два тёмных «провала», поменьше и побольше. Один принадлежал резиденции премьер–министра, второй — псевдоцентру «Триэн». Оценив тот и другой, Роман спустился ниже, к «провалу» побольше, скрывающему в непросматриваемых глубинах бурление биополей, которое Гловитц и принял за пси–эхо деятельности центра управления. Даже Роману не удалось проникнуть в этот «провал», чтобы просканировать работающих в здании людей, и он мимолётно подумал, что человечество начинает потихоньку подбираться к технологиям «пси», которыми до этого времени владели только пришельцы со звёзд.
Опустившись почти до крыши усадьбы, принадлежащей сотрудникам «Триэн», он посмотрел вверх, определил положение перпендикуляра к плоскости земли и плавно вознёсся к облакам, как воздушный шарик, надутый гелием. Настроил все свои внетелесные «рецепторы и антенны». Превратился в процессс , в котором участвовали одновременно зрение, слух и система ментального прослушивания, просеивающая через своё энергетическое «тело» все нити излучений и полей, встречавшихся на пути «шарика».