счастлива как никогда.
Причина этого — прямо передо мной. Марлоу может быть беспорядочной и хаотичной, но она умеет общаться с моей дочерью так, как никто другой, и сегодня вечером я воспринял это как должное.
— Послушай, я…
Меня прерывают, когда Ваффлз выбегает из ниоткуда и налетает на Марлоу. Я инстинктивно обхватываю ее за талию, чтобы она не упала, и прижимаю ее тело к своему. Она хватается за мои плечи, чтобы удержать равновесие, и только глоток воздуха отделяет ее груди от прижатия к моей верхней части груди.
Ее запах щекочет мне нос — лак, цитрусовые, роза и что-то сладкое.
По позвоночнику прокатывается волна тепла, когда она переводит взгляд с моего адамового яблока… Ее зрачки расширились, а дыхание перехватило — явный признак того, что на нее тоже повлияла наша близость. В последний раз, когда мы были так близко, я не воспользовался шансом по-настоящему рассмотреть ее. Я не собираюсь повторять эту ошибку.
Пользуясь моментом, изучаю ее лицо в форме сердца. Щеки окрашены в румяный оттенок, а вдоль переносицы рассыпаны веснушки. Ее рот слегка приоткрыт, и она откидывает голову назад, наблюдая за мной в ответ. Больше всего мне нравятся ее уникальные несовпадающие глаза.
Она чертовски красива.
Мой пульс учащается, когда я переключаю внимание на ее пухлые губы, и неожиданная мысль приходит мне в голову, когда я представляю, каково это — поцеловать ее.
Не задумываясь, я стираю пятно фиолетовой краски с ее бантика купидона, и она вздрагивает от моего прикосновения.
— Ты и эта твоя собака — сплошные неприятности. — Шепчу я.
— По крайней мере, с нами рядом никогда не бывает скучно. — Пробормотала она.
Я уже собираюсь извиниться за свою вспышку, когда нас снова прерывают.
— Папочка, у меня все руки чистые, видишь?
Лола вбегает в комнату, протягивая руки.
Я отпускаю Марлоу и отступаю назад, создавая между нами столь необходимое расстояние. Понятия не имею, что на меня нашло, когда я вот так прикоснулся к ней, но больше такого не повторится.
По крайней мере, я так себе говорю.
Я переключаю свое внимание на Лолу и наклоняюсь, чтобы осмотреть ее руки. Большая часть краски исчезла, за исключением пары пятен между пальцами.
— Ты отлично поработала, божья коровка. — Я ласково постукиваю ее по носу. — Почему бы тебе не попрощаться с Марлоу и Ваффлзом, чтобы мы могли пойти домой? Уже поздно, и тебе нужно готовиться ко сну.
— А завтра я увижу Марлоу? — Спрашивает она.
— Да, первым делом утром.
— О, здорово! — Восклицает она, бросаясь обнимать Ваффлза. — Скоро увидимся, мальчик.
Ваффлз облизывает ее лицо, оставляя на щеке неряшливый след. Я морщу нос, пока Лола вытирает его о штанину. Эта одежда отправляется в стиральную машину, а Лола искупается, как только мы вернемся домой.
Лола обнимает Марлоу.
— Увидимся утром.
— До скорого. — Говорит Марлоу, избегая смотреть на меня.
— Пойдем, Лола, нам пора.
Я подхватываю ее на руки и выхожу из дома, по пути запирая входную дверь Марлоу.
— Единороги или радуга сегодня?
Я протягиваю Лоле две пары пижам.
— Вот эта.
Она показывает на комплект с радугой.
— Отличный выбор.
Я вручаю его ей.
Переодевшись в пижаму, она прыгает в кровать и забирается под одеяло. Я укладываю вокруг нее ее любимые плюшевые игрушки и беру с тумбочки ее экземпляр «Мадлен».
— Эй, папочка?
— Да, божья коровка?
Я сажусь на край ее кровати.
— Мы можем повесить на холодильник картину, которую мы с Ваффлзом сделали, как ты обещал?
— Да, конечно. Мне только нужно забрать ее у Марлоу.
Я так торопился уйти оттуда, что совсем забыл о картине Лолы.
Мне не следовало говорить Марлоу такие вещи. Она этого не заслуживала.
Возможно, она поступила не так, как я хотел, но счастье Лолы важнее всего, и очевидно, что время, проведенное с Марлоу, делает ее счастливой.
— Спасибо, папочка. Ты можешь идти. — Быстро говорит Лола.
— Эм, божья коровка? Мы еще не читали «Мадлен».
Я беру в руки книгу, чтобы показать, что готов начать.
— Я лучше лягу спать.
Она ложится на подушку, поглубже укутываясь в одеяло.
Это странно, потому что обычно она торопится с укладыванием спать, чтобы мы успели почитать, а когда я заканчиваю, она умоляет меня остаться еще на пять минут.
Я наклоняю голову.
— Какова истинная причина, по которой ты хочешь, чтобы я ушел?
— Марлоу придет утром, а я ненавижу ждать. Если я лягу спать сейчас, она придет раньше.
В горле образовался комок. Лола никогда не вела себя так с Кендрой, да и вообще с кем бы то ни было.
— Логично. — Я встаю и кладу книгу на тумбочку. — Если передумаешь, ты знаешь, где меня найти.
— Не передумаю. — Заверяет меня Лола. — Спокойной ночи, папочка.
Она поворачивается на бок и закрывает глаза.
Я выключаю ее лампу-единорога и закрываю за собой дверь.
Задерживаюсь в коридоре, размышляя о своем положении. Моя дочь довольна больше, чем я видел когда-либо, и я не могу быть тем, кто лишает ее этого.
Ровно в шесть утра раздается тихий стук в мою входную дверь. Распахнув ее, я обнаруживаю на крыльце Марлоу, нервно теребящую руки и с озадаченным выражением лица — заметный контраст с ее обычным веселым и кипучим характером. Мне это не нравится.
— Все в порядке?
Мой голос наполнен беспокойством.
Она прикусывает нижнюю губу.
— Честно говоря, Дилан, я не была уверена, что ты захочешь меня вернуть после того, что ты сказал прошлой ночью. — Мягко говорит она. — Я почти не пришла, но не могла рисковать, расстраивая Лолу.
Черт возьми, я должен был позвонить ей после того, как уложил Лолу спать, но я хотел извиниться лично, чтобы она знала, что я искренен.
— Ты можешь зайти в дом, чтобы мы могли поговорить?
— Конечно.
Она проходит мимо меня в прихожую, снимает туфли и ставит их на полку для обуви. Когда она закончила, то осталась стоять в прихожей.
— Послушай, Марлоу, я думаю, что должен перед тобой извиниться.
Она поднимает бровь.
— Ты думаешь?
Я подавляю улыбку, радуясь тому, что ее дерзкое поведение вернулось.
— Как ты заметила, у меня есть определенные предпочтения, особенно в отношении Лолы. Я хочу для нее самого лучшего, и мне тяжело не иметь контроля над некоторыми вещами. — Я провожу рукой по затылку, тщательно обдумывая свои дальнейшие слова. — Это не оправдывает того, что я выместил свое разочарование на тебе прошлой ночью. Ты не сделала ничего