было трудно соблюдать секретность. Сейчас двадцать первый век. Мне казалось странным использование старых технологий, но теперь я все понял. Лучший способ избежать обнаружения – не оставлять цифровых следов. Я прекрасно это понимаю. Пишущие машинки, письма, брошенные в почтовый ящик, невидимые чернила, телефонные будки и все такое.
Лидер снял очки – он начинал беспокоиться. Студенту пришлось рискнуть и спросить:
– Ты диверсант?
Вопрос застал мужчину врасплох, он выглядел потрясенным.
– Я кто?
– Ты диверсант? – повторил студент, слова застревали у него во рту. – Классовый предатель. Информатор.
Лицо вспотевшего мужчины в мгновение ока сменило насмешливую агрессию на крайний дискомфорт. Его рот приоткрылся, взгляд метнулся между студентом и лидером.
– Боже милостивый, вы это серьезно.
Студент ударил его кулаком по лицу. Лидер достал нож с деревянной рукояткой и длинным лезвием.
Погрузись в грязь. Обними палача. Измени мир.
22
Суббота, 9 июня, 04:35
В голове студента не переставали крутиться слова лидера. С таким же успехом он мог бы вытатуировать на веках «обними палача». Лидер цитировал эти строки, прежде чем сделать надрез. Сказал, что слова взяты из пьесы. Произносил их, словно экстатическую религиозную речь. Его голос был сдержанным и мягким, но глаза были дикими, а сам он светился от удовольствия.
С кем справедливый человек не вступит в сговор во имя справедливости? Какого подлого поступка вы бы не совершили? Если бы вы могли изменить мир, вы бы пошли и сделали это? Погрузись в грязь. Обними палача. Измени мир.
Затем он взял вспотевшего мужчину за ухо и приложил сверху нож. Он был готов отрезать его, но сначала обратился к студенту и женщине. Присяжным.
– Операция близка. Очень близка. Скоро все граждане начнут бастовать. Мы получим шанс заявить о себе. Нанести удар по ослабевшим империалистам, которые разрушают жизни стольких людей. Но чем ближе мы к врагу, тем вероятнее нападения на нас. Мы должны быть бдительными. Всегда начеку. – Он встал на цыпочки. – Среди нас есть предатель. Ведь так? И кто же еще, как не фашист?
Он надавил на нож. Мужчина закричал.
Теперь студент лежал на кровати, глядя на маленькую красную лампочку пожарной сигнализации высоко над головой. Он сделал все возможное – смазал рану и перебинтовал. Потный мужчина спал, но его дыхание было поверхностным и беспокойным.
Студент подумал о сестрах и нашел в себе смелость. Как только откроются магазины, он проверит газету. Если женщина из «АйПиСи» ответила, он купит одноразовый телефон и отправит следующее сообщение. Он мысленно повторил его текст, затем пробормотал его себе под нос. Звучит так, как надо. Студент встал с кровати и тихо оделся.
23
07:45
Комната для гостей у Картеров оказалась крошечной, в ней едва хватало места для односпальной кровати и перевернутого деревянного ящика, служившего прикроватной тумбочкой. Фэйми почти не спала. Перед сном она написала сообщение Чарли и проснулась от ее ответа в четыре утра. Больше она уснуть не смогла, все думала о журналистах у подъезда.
Рано утром раздался легкий стук и в комнату вошла Джо.
– Извини, что беспокою, – прошептала она, – но я подумала, что ты хочешь просмотреть газету. – Она оставила номер «Телеграф» на краю кровати и вышла.
Фэйми протерла глаза ото сна и села.
– Спасибо, – крикнула она вслед Джо.
Газета уже была раскрыта на странице объявлений – оно оказалось между апокалиптической цитатой из Откровения Иоанна Богослова и рекламой нового корма для кошек.
Долгосрочное прогнозирование затруднено.
Куда дует ветер?
Учитывая поспешность составления текста, Фэйми была довольна. Если Синоптик и правда ждет сообщения, он, или она, его не пропустит.
Она вылезла из постели и натянула толстовку поверх старой футболки Сэма с рок-группой «Деф Леппард», в которой спала. Футболка доходила до бедер – достаточно прилично, чтобы выйти к завтраку.
– Итак, мы в деле, – сказала она, размахивая газетой, когда вошла на кухню.
По радио, расположившемуся возле раковины, играла классическая музыка. Сэм, взбивавший пенку на молоке, поднял руку в знак приветствия. Джо ела фрукты из вазы, устроившись за маленьким круглым кухонным столом, в центре которого в жестяном кувшине стояли цветы. «Замечательно, – подумала Фэйми. – Хотя немного слишком. Кто украшает стол свежими цветами?» Сэм разлил кофе в три чашки. Он указал на край футболки, выглядывавший из-под толстовки на добрых двадцать сантиметров:
– Я искал с Моцартом, но смог найти только с «Деф Леппард». В любом случае, она идет тебе больше, чем мне.
Фэйми поплотнее завернулась в толстовку.
– Футболка, конечно, чудовищная, но все равно спасибо.
– Можешь оставить себе, если хочешь, – сказал Сэм. – Если журналисты по-прежнему толпятся у твоего подъезда, она может тебе еще пригодиться. Мы рады тебе в любое время.
– Ты слишком добр. Но, думаю, сегодня все уже будет спокойно.
Сэм и Джо переглянулись.
– Ты не только на сорок пятой странице, – сказал Сэм. – Но и на первой тоже.
Фэйми с замиранием сердца развернула газету. Под старой фотографией Сета Хусейна была подпись «Брат убитого связан с Аль-Каидой». Фэйми наметанным взглядом просмотрела текст – ее имя было в последнем абзаце: «Детективы разговаривали с 43-летней журналисткой “АйПиСи” Фэйми Мэдден, которая, как полагают, состояла в отношениях с господином Хуссейном».
Она закрыла глаза и глубоко вздохнула.
– Они неправильно указали мой возраст, – сказала она. – Но, очевидно, все остальное правда. Все знали?
Сэм и Джо кивнули.
И вдруг, неожиданно, появилась еще одна мысль. По ее спине пробежали мурашки.
– Это плохо… – сказала она. – Плохо быть даже малой частью этой истории.
– Ты думаешь, что теперь можешь стать мишенью? – спросил Сэм.
Фэйми постукивала ногтями по кружке в каком-то неразборчивом ритме. Она и не замечала, что делает так, если о чем-то думает, хотя Чарли не раз говорила, что ее раздражает эта привычка. Ритм оборвался. Фэйми пожала плечами и покачала головой:
– Да я понятия не имею. Но все равно как-то не по себе.
Фэйми сделала глоток, наслаждаясь горячим кофе. Из колонок заиграл Мендельсон. Она знала, что музыку поставили специально для нее.
– Хотя у вас отличный сервис, – улыбнулась она. – Я обязательно приду еще.
– В любое время, – кивнула Джо, – особенно если тебя преследуют папарацци.
– Но прежде чем я уйду, давайте все-таки обсудим происходящее. – Она указала на объявление в газете. – Есть у меня подозрение, что о Синоптике мы больше не услышим, кто бы он ни был. Итак, кто убил наших друзей? Мы же в состоянии найти ответ: два журналиста – пусть даже бывших – и полицейский.