Читать интересную книгу Кундалини. Эволюционная энергия в человеке. - Гопи Кришна

Обычно по утрам Гопи Кришна несколько часов посвящал писа­нию и разбору корреспонденции, затем принимал посетителей и за­нимался домашним хозяйством. Писал он почти всегда по-англий­ски, чему научился еще в первых классах школы.

Пандит всегда ездил на автобусах и такси — у него не было собственной машины. Кроме телефона, зачастую не работающего в Кашмире, его быт был лишен тех современных удобств, которые мы считаем обязательными условиями жизни. В его сринагарском доме, перешедшем к нему от отца, вода и электричество появились лишь в 1972 г. Он согласился на это, поддавшись настояниям друзей, по­сле своего второго посещения Европы. Но он продолжал готовить еду на примусе или в печи, встроенной в стену кухни.

Гопи Кришна трижды посещал Соединенные Штаты Америки и дважды — Канаду. Первый визит состоялся в 1978 г., когда его при­гласили выступить на нью-йоркской конференции по исследованию сознания. Через год он вновь прибыл в Соединенные Штаты для участия в филадельфийской конференции, после чего остановился иа несколько недель в Коннектикуте. Прежде чем возвратиться до­мой, он нанес визит своим друзьям из Торонто, проявлявшим живой интерес к теме его исследований.

Их интерес к исследованиям Гопи Кришны был столь велик, что они отправились чартерным рейсом в Индию на «Боинге-747» и провели несколько недель в институте, расположенном в Нишате на берегу озера Дал неподалеку от Сринагара. Многие участники кон­ференции продолжают распространять идеи Гопи Кришны. Имуще­ство же института пропало через несколько лет, когда конфликт между Пакистаном и Индией из-за Кашмира привел к нарушению стабильности в этом регионе.

Последнее посещение Гопи Кришной Северной Америки состо­ялось в октябре 1987 г., когда его пригласили в Нью-Йорк выступать на конференции ООН, посвященной вопросу коренных американ­цев. На обратном пути он остановился на несколько месяцев б Цю­рихе, где приступил в написанию книги «Путь к самопознанию». Он говорил, что это было ответом на многочисленные просьбы написать именно такую книгу.

В своем предисловии к этой книге профессор Спигелберг писал: «В свете обстоятельных свидетельств [Гопи Кришны] становится ясно, что сферу всех переживаний, связанных с Кундалини, невоз­можно отнести ни к чисто биологической, ни к чисто психологиче­ской концепции... Весь словарь Кундалини-Йоги не имеет отноше­ния ни к тем фактам, которые на Западе считаются психологиче­скими феноменами, ни к чему-либо из сферы внутренних ощуще­ний тела, столь детально описанных в йогических текстах...».

И все же, несмотря на, казалось бы, непреодолимые препятст­вия, Гопи Кришне удалось изменить представления многих людей о Йоге и просветлении. Идея о том, что просветление имеет под собой биологическую основу, получает все большее признание по мере то­го, как ученые открывают новые возможности мозга и сознания.

 

Пусть кажется невероятным, но это факт,

Что Прана и чистое сознание реагируют

Друг с другом, чтобы создать миф

Об этом немыслимом мире, с которым мы сражаемся.

Сознание имеет столь удивительный,

Столь возвышенный аспект, что все наши страхи

И сомнения относительно себя тут же исчезают,

Как будто они озарены тысячью солнц

Знания, подкрепленного Виденьем,

Что Это и есть то, что будет и было всегда:

Вечный Источник всего сущего.

Мир, посредством которого это все нам демонстрируется, Ум и процесс, посредством которого это создается: Вся схема и творение Едины.

В этом удивительном лучистом Присутствии

Все зыбкие миры, которые нас страшат и порабощают,

Становятся призрачными тенями, видными в ночи;

Далекой тучей, тающей в солнечных лучах,

Тогда как ум вместе со сжимающимся «эго»

С немым изумлением видит себя тонущими

Во всеобъемлющей возвышенной Жизни,

Лишь чистое сознание, не ведающее ни времени,

Ни пространства — единый, всеохватывающий мир любви

И радости, которых не найти ни на земле, ни в небесах.

 

Гопи Кришна. Загадка Сознания

 

ГИН КЬЕФФЕР

 10 июля 1996 г.

 

 

ГЛАВА ПЕРВАЯ

 

 Однажды в рождественское утро 1937 г. я сидел, скрестив ноги, в маленькой комнате крохотного до­мика, расположенного на окраине города Джамму, зимней столицы штата северной Индии Джамму и Кашмир. Я медитировал, обратив лицо к окну, смотрящему на восток, через которое первые серые полосы раннего рассвета начали проникать в комнату. За время долгой практики я научился часами неподвижно сидеть в одной по­зе, не испытывая ни малейшего дискомфорта. И я сидел, ритмично дыша, направляя внимание на макушку своей головы, где находил­ся воображаемый расцветший лотос, лучащийся ослепительным светом.

Я сидел неподвижно с прямой спиной, мои мысли были направ­лены на созерцание лотоса, я следил, чтобы мое внимание не отвле­калось, и возвращал его назад к сияющему лотосу каждый раз, ког­да оно принимало иное направление. Интенсивность концентрации мешала дыханию, которое стало настолько замедленным, что порой казалось неощутимым. Все мое существо было столь поглощено со­зерцанием лотоса, что на какое-то время я утратил связь с собст­венным телом и окружающим миром. В такие минуты мне казалось, что я вишу в воздухе, не ощущая тела. Единственное, что я тогда осознавал — это присутствие лотоса, излучающего яркий свет. Это переживание известно многим людям, регулярно практикующим медитацию достаточно долгое время. Но то, что случилось впослед­ствии в это утро, изменившее всю мою дальнейшую жизнь и миро­воззрение, происходило лишь с немногими.

В один из моментов интенсивной концентрации у основания мо­его позвоночного столба, в месте, где мое тело соприкасалось с по­лом, появилось странное ощущение. Оно было необычным, но насто­лько приятным, что все мое внимание обратилось к нему. Но как то­лько внимание сместило свой фокус, ощущение почти исчезло. Решив, что воображение затеяло со мной игру, чтобы ослабить напря­женность концентрации, я выбросил это из головы и вновь сфокуси­ровал внимание на прежнем объекте. Я сконцентрировался на лото­се на макушке головы и, как только видение стало отчетливым, странное ощущение возобновилось. На этот раз я попытался в тече­ние нескольких секунд не смещать фокус внимания. Но ощущение, распространившись кверху, становилось настолько интенсивным и настолько необычным (по сравнению с тем, что я когда-либо испы­тывал), что, несмотря на все усилия, мой ум вновь обратился к не­му, и в то же мгновение ощущение исчезло. Я решил, что со мной произошло что-то из ряда вон выходящее и что причина этого кры­лась в ежедневной практике концентрации.

Некогда я читал волнующие трактаты ученых мужей о той по­льзе, которую может принести практика концентрации и о чудес­ных способностях, которые йогины развивают в себе благодаря по­добным упражнениям. Сердце у меня в груди забилось, и я почувст­вовал, что мне трудно продолжать поддерживать нужную степень неподвижности внимания. И все же со временем мне удалось успо­коиться, и я вновь погрузился в медитацию. Ощущение опять воз­никло, когда я полностью ушел в медитацию, но на этот раз я не по­зволил ему отвлечь внимание от первоначального объекта. Ощуще­ние снова стало распространяться кверху, его интенсивность воз­росла, и я почувствовал, что начинаю отвлекаться. Но огромным усилием воли я продолжал удерживать фокус внимания на лотосе. Внезапно я услышал звук, подобный гулу водопада, и ощутил, как жидкий свет через позвоночный канал хлынул в мой мозг.

Совершенно неподготовленный к подобному явлению, я оказал­ся застигнутым врасплох, но, тут же восстановив самоконтроль, продолжал сидеть все в той же позе, фиксируя ум на все том же объекте концентрации. Свет становился более ярким, гул — более громким, и, ощутив покачивание, я осознал, что выскальзываю из собственного тела, окруженный ореолом света. Невозможно дать точное описание этого переживания. Я ощутил, что точка сознания, которая была моим «я», расширяется, окруженная волнами света. Она расширялась все больше и больше, в то время как тело — обычный объект ее восприятия — удалялось все дальше, пока я не перестал его осознавать. Я превратился в сплошное сознание, ли­шенное каких-либо очертаний, лишенное какого-либо представления о довеске, называемом телом, лишенное каких-либо ощущений, исходящих из органов чувств, — сознание, погруженное в море све­та. При этом я одновременно осознавал каждую точку вокруг, рас­ширяясь во всех направлениях, не зная границ и барьеров. Я боль­ше не был собой или, выражаясь более точно, тем «собой», каким знал себя прежде, — крошечной точкой осознания, заключенной в теле. Сейчас же я стал широким кругом сознания, купающимся в море света, в состоянии восторга и блаженства, не поддающемся никакому описанию, где мое тело было не более чем точкой.