взгляд, произнёс:
— Я пока соберу инструменты.
Поняв, что он им не поможет, брат Аполлинарий ему заметил:
— Как соберёшься, не забудь женщину отпустить.
— Ах, да! — Самуил хлопнул себя по лбу. — Хорошо, что напомнил.
Уже все фонари на улице были зажжены, когда, к радости, Тютина, из парадной наконец вынесли тушу англичанина. Казака порадовал тот факт, что морячок был в хорошем расположении духа и, кажется, даже пытался петь. Брат Емельян выскочил из коляски и помог товарищам усадить толстяка в свой экипаж, прокомментировав вид англичанина:
— Ух ты, а винищем от него прёт!
А брат Валерий, переводя дух, соглашался с ним:
— Так и должно быть, счастливый человек от бабы едет, — и продолжил, надевая на моряка шляпу и поправляя её: — Короче, ты, брат Емельян, не спеши, времени у нас ещё час, а до верфей едва ли полчаса езды будет.
— Понял, — кивал казак, влезая на место кучера.
— Мы едем за тобой, метрах в ста будем, если что — мы рядом.
— Ага, — понимал Тютин.
— До проходных не доезжай, — теперь говорил уже Квашнин. — Мы первые съездим поглядим, как там ведьма.
— А Самуил где? — поинтересовался Тютин. — Он не с нами?
— О нём не беспокойся, — сказал ему Квашнин. — Он сам доберётся. Ты езжай себе спокойно, ни о чём не волнуйся. Мы за тобой. Всё, давай вперёд.
— Слушаюсь, вашбродь, — произнёс казак по старой военной привычке, щёлкнул кнутом и дёрнул вожжами. — Ну, милые, трогайте.
И его коляска покатила по ночным улицам. А брат Валерий и брат Аполлинарий быстро пошли к своему электромобилю, уселись и сразу поехали за казаком следом.
Как и было уговорено, в тёмном местечке, метров за пятьсот до отлично освещённых проходных верфей, брат Емельян остановил свой экипаж. Стал всматриваться вперёд, там у проходных разгоняли темноту прожектора, стояли матросы с винтовками. Дежурил офицерик. В общем, всё было как обычно. Тютин обернулся взглянуть, как там пассажир, а пассажир, безмятежно спал, развалившись на весь диван экипажа. Казак проводил взглядом электромобиль, который проехал к проходным. Брат Аполлинарий сделал ему незаметный знак: мы сейчас вернёмся. И вправду, через пару минут электромобиль вернулся и остановился возле коляски с казаком и английским моряком.
— Бог нам благоволит, — сказал брату Емельяну Квашнин. — Ведьмы на месте нет.
— И вправду благоволит, — согласился с ним казак. — Тогда и ждать не буду — поеду.
— Храни тебя Бог, — сказал ему брат Валерий.
— Храни тебя Бог, — повторил следом брат Аполлинарий.
И перекрестили его. Инженер заодно достал на всякий случай свой револьвер. А сам Тютин снял шляпу, перекрестился и поехал на светлое место, к проходным верфей.
Емельян Тютин был очень опытным человеком, а ничто так не прививает хладнокровие и спокойствие, как опыт. Он ехал не спеша и даже успел закурить; и, уже дымя папироской, подъехал к проходным и остановился в десятке метров от британских моряков.
А те лишь взглянули на него без всякого интереса и продолжили свои разговоры. И тогда Тютин сказал им на своём отвратительном немецком:
— Эй, олухи! Кажется, этот англичанин хотел, чтобы его привезли к верфям. Вы хоть взгляните: ваш он или нет?
И лишь тогда появился вахтенный офицер; он вышел из проходных, подошёл к коляске, взглянул на пассажира, поморщился и спросил у Тютина на неплохом немецком:
— Он расплатился с тобой?
— Да, господин, клиент заплатил вперёд! — отозвался казак.
И тогда офицер кивнул матросам:
— Смит, беги за денщиком саблейтенанта. Пусть прихватит ещё пару человек из крюйткомманды и бежит сюда. Реймонд и Руллс, вытаскивайте офицера и тащите его пока к трапу.
Не без труда два матроса, которым ещё мешали и винтовки, вытащили саблейтенанта Эванса из экипажа, чуть не уронив его наземь, и потащили его к проходным. Дальше ждать казак не стал, он щёлкнул кнутом, поддёрнул вожжи, и не спеша поехал от проходных. Он своё дело сделал.
⠀⠀ ⠀⠀
* ⠀* ⠀*
⠀⠀ ⠀⠀
То, что она не почти не спала предыдущей ночью, и все те сумасшедшие события, что обрушились на неё днём, сыграли свою роль. Хоть девушка очень переживала за состояние своего мужчины, сидящего с нею рядом, она всё-таки не смогла противостоять роскошным диванам, прекрасным амортизаторам и удивительной звукоизоляции дорогостоящего экипажа. Зоя всё-таки заснула, убаюканная долгой дорогой и мерным покачиванием «Даймлера». Она проснулась, лишь когда почувствовала, что кто-то поцеловал её в губы. Девушка открыла глаза и в темноте салона с трудом разглядела своего Ройке. Она оживилась, села поровнее и спросила его с неподдельным участием:
— Как ты себя чувствуешь?
— Плечо болит, — ответил он и почти сразу попытался ещё раз её поцеловать.
Но девушка сейчас немного переживала и не была расположена целоваться.
— Судя по всему, болит оно у вас не сильно, герр Ройке, — и, отодвинув занавесочку на окне и выглянув наружу, спросила: — А давно мы тут стоим?
— Я так и не понял, — ответил ей Генрих с некоторым сожалением, — когда я проснулся, мы уже стояли.
Она взяла его руку, со знанием дела пощупала пульс, затем положила ладонь ему на лоб и подержала там.
— Ты точно хорошо себя чувствуешь?
— Проснулся от тошноты, но сейчас уже тошнит меньше. Это от…, — он не знал, что сказать дальше.
— Это от яда; англичанка успела тебя уколоть, а её клинок был обработан парализатором. Это чтобы не убивать, а брать в плен.
— Ту женщину…, — вспоминал Ройке, — я помню, такая страшная, очень хотелось спрятаться от неё. Залезть куда-нибудь под экипаж, лишь бы не слыхать её.
— Ну, англичанки…, — Зоя покивала, и потом вдруг ей стало так его жалко, что она не выдержала и обняла его, — да, они могут нагнать страха. Это она тебя уколола. Но ты тоже молодец, успел выстрелить, и я услышала выстрел.
— А потом ты пришла, и что? Я просто ничего не помню. Что было после того, как ко мне подошла та женщина? — Генрих отстранился, чтобы хоть в темноте, но попытаться увидеть лицо девушки. — Ты, что, убила её?
— Хотела, но англичан было слишком много; в общем, на шум пришли хорошие люди и помогли нам избежать смерти.
— Родственники! — догадался Генрих. — С которыми ты должна была встретиться.
— Угу, — кивнула Зоя. И соврала; — Это потому, что ты успел сделать выстрел. Ты молодец.
— А этот шикарный экипаж нам предоставили родственники?
— Угу, — снова кивала девушка.
— Хорошие у тебя родственники, — с некоторым сожалением произнёс молодой человек. И спросил: — Может, ты и вправду княжна?
— Может, и вправду, — как-то неопределённо отвечала Зоя. И просто сердцем почувствовала, что этот её ответ сильно расстроил её мужчину. Она,